Учитель

Окно было зашторено и от тусклого искусственного света на плотной коричневатой ткани открывался целый театр теней. Девушка не сразу смогла оценить происходящее. Ей пришлось подтянуться ещё выше, и только тогда она увидела то, от чего глаза её округлились, а в горле застрял возглас удивления. Она увидела тень. Тень эта явно принадлежала девушке высокой и стройной. Судя по всему, она сидела на постели и заметна была лишь верхняя часть её тела, которая ритмично и плавно покачивалась. Голова её была запрокинута назад, а руки упирались в опору, которую из-за нехватки света разглядеть было невозможно. Девушка двигалась грациозно, её длинные волосы при этом метались плавными волнами из стороны в сторону, грудь колыхалась тем сильнее, чем больше нарастал темп движений податливого тела. Спустя несколько мгновений, Кристина увидела, как этой самой груди коснулась чья-то рука, заставляя девушку запрокинуть голову ещё сильнее. При этом Кристина отчётливо услышала протяжный стон. На секунду этот стон раздался со всем жаром, но тут же потух в тишине.

Гибкая и тонкая тень, извиваясь от желания и сгорая от страсти, открыла невольной свидетельнице нечто невероятное – женщина может получать удовольствие от близости с мужчиной здесь и сейчас, в реальной жизни, а не в романтическом вымысле. Мужчина не спешил. Он наслаждался, глядя на то, как возбуждена была его любимая. Они то и дело сходились в затяжном поцелуе, и тени их сливались в единое целое – самое настоящее таинство гармонии и порока. Неожиданно тени распались, но тут же прильнули друг к другу вновь. Теперь силуэт мужчины отчётливо проступал на фоне освещённой портьеры, тогда как девушка скрылась из виду. Кристина закусила нижнюю губу, настолько явственно она представила лицо учителя, его обжигающий взгляд. Она будто бы видела в этой почти чёрной тени всё до мельчайших подробностей: напряжённые тонкие губы Теодора, растрёпанные пряди вьющихся каштановых волос, слипающихся от пота, ласковые сильные руки, которые сжимают в объятиях желанное тело. Кристина представила его полностью обнажённым, убегая в своей фантазии куда-то за грани дозволенного. Но в момент кульминации действа, когда до слуха донёсся приглушённый рык, она очнулась, беспокойно перехватила рукой узкий подоконник, но не удержалась и со всего размаху шлёпнулась на землю.

В ту же секунду звуки за стенкой сменились. Кристина выдала себя, и теперь кто-то явно намеревался открыть окно, чтобы выглянуть наружу. Доли секунды хватило девушке, чтобы сгрести в охапку пакет, отскочить за угол и прижаться спиной к деревянной стене. Сердце бешено колотилось, волосы под тёплой вязаной шапкой сильно вспотели. До слуха донёсся чуть слышный шёпот:

– Будь здесь. Я выйду, осмотрюсь, – голос определённо принадлежал учителю, и как только он произнёс свою короткую речь, Кристина поняла, что пора бежать. Прямо перед ней на расстоянии нескольких метров высился ряд дубов. И если совсем недавно девушка спешила покинуть беспросветный мрак парка, то теперь он казался ей спасением.

Подобрав одной рукой полы своего серого пальто, а другой крепко обхватив посылку, она кинулась бежать. Требовалось спрятаться за то время, пока Теодор не успеет одеться и выйти, ведь окажись он на крыльце, вся конспирация сошла бы на нет. Луческу не помнила, как преодолела эти двадцать метров до ближайшего дуба. Способность думать и анализировать вернулась к ней, как только девушка обошла широкий ствол и прижалась к нему спиной. Тяжёлое дыхание перемежалось с бешеным стуком собственного сердца, которые мешали слышать звуки вокруг. Девушка до дрожи в коленках боялась пошевелиться в надежде, что так и останется никем не замеченной. Она стояла, позабыв обо всём, сжимая в объятиях большой пакет с почтовыми штемпелями. Время для неё, будто бы, остановилось, но набравшись смелости, она зачем-то задержала дыхание, после чего выглянула из-за дерева.

У крыльца никого не было. Никто не бродил дозором вокруг дома и, казалось, он совсем опустел. Кристина постояла ещё, всматриваясь в такое же, как и прежде чёрное окно кухни с надеждой получить хоть какую-то определённость происходящего. Шевелиться всё ещё было страшно. Когда дыхание выровнялось, а шум в голове стих, она позволила себе пошевелиться и теперь прижималась грудью к шершавой поверхности древесной коры. В потоке мыслей, одолевавших светлую голову, неожиданно пришло озарение. Кристина судорожно вздёрнула рукав пальто, взглянула на часы и закрыла глаза. Она всё-таки не успела вернуться в школу до отбоя.

Как бы то ни было, но что-то требовалось предпринять. Кристина начала судорожно перебирать в голове варианты действий и не сразу обратила внимание на то, что пейзаж возле коттеджа учителя изменился. Сначала из дверей, озираясь по сторонам, показалась голова в глубоком тёмном капюшоне, затем и вся фигура в чёрном вышла на крыльцо. Кристина незамедлительно распознала в ней таинственную беглянку. Та ещё раз огляделась, а когда убедила себя в том, что рядом никого нет, спешным шагом направилась в сторону школы. Макинтайер так и не появился.

Постояв с минуту в ожидании, пока тёмный силуэт, наконец, скроется из виду, Кристина приняла решение, которое в тот момент показалось ей единственно правильным. Следовало во что бы то ни стало вернуться в школу тем же путём, каким ходит таинственная любовница учителя. Размышления о том, кто бы это мог быть, пришлось отложить до поры до времени.

Теперь следовало снова выйти к развилке, чтобы точно не попасться на глаза обитателям коттеджного посёлка. Выждав ещё с минуту, Луческу бодро зашагала к своей цели. Она старалась отгонять от себя мысли о возможном провале, о том, что, вероятнее всего, не справится со злосчастным прутом ограды и о том, что её увидит кто-то из дежурных. Она даже не пыталась прокручивать в голове оправдательный монолог на случай внезапной встречи, а просто шла буквально напролом, раздвигая кусты и огибая торчащие корни. Неожиданно, позади неё раздался треск ломающейся ветки. Кристина остановилась как вкопанная. Похоже было, что кто-то преследовал её и теперь старался не выдать себя. У девушки перехватило дыхание. Она понимала – бежать в её положении нет смысла, а потому с дрожью в голосе спросила не оборачиваясь:

– Кто здесь?

Человек продолжил движение в её сторону. Кристина закрыла глаза и стала ждать, крепче сжимая руками пакет. Она уже готова была принять судьбу и молила проведение лишь о том, чтобы всё закончилось как можно скорее. Но, спустя секунды, показавшиеся в тот момент вечностью, тихий мужской голос сообщил:

– Кристина, не бойтесь. Это я.

Девушка резко обернулась и в тот же миг увидела перед собой Теодора. Выходя из дома, мужчина не успел полностью одеться и теперь стоял, перенеся вес тела на одну ногу и держал в карманах распахнутого пальто руки. Кристина с трудом уняла порыв броситься ему в объятия – настолько резко ужас от ожидания скорой погибели перешёл в ликование. Нервной усмешки всё же избежать не удалось.

– Герр Макинтайер! – вскрикнула она с нескрываемой радостью, – это вы. А я уж думала, – она не договорила и прикрыла лицо рукой, чтобы сдержать подступающие слёзы.

Теодор подошёл к ней и коснулся плеча.

– Всё хорошо. Успокойтесь, – мягкий тембр его голоса и впрямь успокаивал, но в то же время манил какой-то неведомой притягательной силой. – Что вы здесь делаете?

Кристина только теперь вспомнила всё, что видела, слышала и пережила за какие-то полчаса, а потому щёки её немедленно окрасились румянцем. Счастье, что в темноте увидеть этого никто не мог. Тем не менее Теодор склонился, чтобы поймать её взгляд. Кристина не стала сопротивляться, а когда подняла голову, то чуть не ахнула. В темноте, озаряемой лишь скудными отсветами луны, с трудом пробивавшимися сквозь высокие кроны деревьев, облик человека, который казался знакомым, изменился до неузнаваемости. Перед ней стоял не скромный учитель из старшей школы, а кто-то совсем другой. Высокий, сильный, с растрёпанными по плечам длинными волосами, наскоро одетый не по погоде, он в равной степени мог быть и лесным разбойником, и пиратом, и егерем, и местным графом, да кем угодно из многочисленных героев романов и не менее многочисленных замыслов самой Кристины. Она ещё некоторое время собиралась с силами, чтобы заговорить, после чего издала что-то вроде оправдания:

– Я немного задержалась в городе сегодня.

Теодор отступил на шаг. Он склонил голову, после чего лунные блики озорными огоньками отразились в серо-зелёных глазах. Весь вид его выражал проницательную сосредоточенность.

– И что же вы намеревались делать дальше? – спросил он, подождав немного.

– Возвращаться в школу, – решила признаться девушка, крепче сжимая посылку.

– Разве школа не закрыта?

– Мне известен тайный путь, – Кристина с некоторой укоризной взглянула на мужчину.

Он еле заметно улыбнулся, после чего решительно продолжил:

– Вы всё видели, – Теодор не спрашивал, а ставил себя и девушку перед фактом.

Кристина опустила взгляд.

– Я надеялась успеть занести вам свитер. Простите, вовсе не хотела мешать. Я всё понимаю и никого не осуждаю, только прошу вас, скажите, это кто-то из девочек?

– Нет, – сухо ответил Теодор.

Кристина выдохнула с облегчением. Она вовсе не желала вскоре столкнуться на выходе с очередной изгнанницей.

Теодор решил перевести тему:

– Вы же понимаете, как велик риск. Возвращаться в школу в такой час опасно.

– А разве у меня есть выбор?

– Есть.

– И какой же? Денег на привокзальную гостиницу у меня нет. Разве что вы дадите мне их в долг, но я и без того перед вами в долгу, господин Макинтайер, поэтому помощь вашу не приму. – Кристина только теперь выдохнула, протараторив свою речь на одном дыхании.

– У меня нет с собой денег, – заключил мужчина. – Я даже не думал предлагать вам гостиницу, под завязку набитую сезонными рабочими. Вы не найдёте там свободного места.

– Тогда что? – на лице девушки нарисовалось искреннее недоумение.

– Во-первых, повторюсь – вы ничего мне не должны, Кристина, – Макинтайер запахнул полы раскрытого пальто, чтобы не продрогнуть окончательно. – Во-вторых, мы с вами не в школе, и я настаиваю, чтобы вы звали меня Теодор. В-третьих, сегодня вы ночуете у меня.

Глава 14

Глаза Кристины после его слов округлились, став на пол лица, а нижняя челюсть со странным хрипом, зародившемся где-то в глубине горла, стремительно отвисла.

– Чего? – переспросила она. – Зачем это?

– Я – единственный в сложившихся обстоятельствах, кто может вас выручить и не навлечь подозрений.

– Да что вы? – Кристина снова нервно усмехнулась. – Нет, вы серьёзно? – она тут же свела брови. Спокойствие учителя уже начинало раздражать.

– Вы просто заночуете у меня, а утром вернётесь в школу. Приставать к вам я не намерен, если вы этого опасаетесь. Жаль, что я так и не заслужил вашего доверия.

Кристина открыла было рот, чтобы возразить, но так и не нашла нужных слов. Ей было одновременно неловко и чуть-чуть совестно за свои скрытые обвинения. И всё же кое-чего она опасалась, а потому задала вопрос:

– А если она вернётся? Если кто-нибудь увидит меня выходящей из вашего дома?

– Не вернётся, – тихо ответил ей Теодор. – Будем действовать осторожно, – он с некоторым облегчением почувствовал наконец, что дело при помощи незатейливой манипуляции сдвинулось с мёртвой точки. Подкинув дровишек в разгоравшееся у девушки чувство вины, он добавил. – Решайтесь скорее. Я очень замёрз.

Этого хватило, чтобы Кристина опомнилась от размышлений. Она нехотя повиновалась и после нерешительного кивка сделала шаг в сторону учителя. Они, не спеша, направились к дому, где по просьбе взволнованной Кристины погасили свет сразу же после включения. Теодору пришлось вынести из спальни ту самую лампу, с уютным мягким освещением которой девушка, наконец, примирилась. У неё не было при себе никаких вещей, чтобы переодеться для сна, а потому посылка оказалась очень кстати. Пришлось разрывать туго связанный пакет, в котором обнаружилось много интересного.

Теодор, как истинный джентльмен, старался не смотреть на стопки чулок и белья, заботливо сложенные матерью девушки. Сама же Кристина невольно прикрывала собой содержимое пакета и старалась затолкать провокационные вещи вглубь истерзанного мешка.

Мужчина первым нарушил тишину:

– У вас заботливая мама, – сказал он, разливая по чашкам горячий чай.