Слуги тихого омута

Ренни постоял еще с минуту и медленно пошел к выходу. По сухой траве он добрел до своего катера, сел на подножку. Небо уже очистилось от облаков, осенние звезды освещали лес, красили катер в серебряный нереальный цвет. Ветер совсем успокоился. Ренни закурил. Что он такое сейчас видел? Рассказать об этом кому-нибудь? Или не надо? Что произошло? Что изменилось в этом мире, почему он сейчас столь остро ощущает всё вокруг – лес, небо, звезды… почему он столь явно видит купол часовни, и почему сейчас купол уже не кажется ему примитивным и аляповатым?

Ренни вдруг понял, что внутри у него тоже что-то изменилось. Исчезло без следа сегодняшнее отчаяние, а решение, днем еще неясное ему самому, окрепло и наполнилось уверенностью. Ренни чувствовал себя легким, невесомым, он словно летел, как те птицы на куполе. Теперь он откуда-то точно знал, что птиц восемь, и, если вытащишь серую свечу, надо просто угадать правильную пару.

«Все-таки спрошу как-нибудь Арти, – подумал он отрешенно. – То, что всё правда – теперь ясно, но должен же я знать… и рассказать можно только ему, наверно».

Дорогу домой он не запомнил.

А когда через час Ренни попробовал посмотреть собственную считку, он не сумел этого сделать. Словно случилось невероятное, и его детектор вышел из строя на эти несколько минут.

Чудо должно оставаться чудом. Может быть, это и правильно.

2

Врач

Родителей его решение не обрадовало. Вернее, оно не обрадовало маму, а папа за сына был спокоен. Сын пошел в него, а в себе Арнольд не сомневался. Утром, по дороге в столовую, произошел следующий разговор.

– Милый, подумай хорошенько еще, – просила мама.

– Я подумал.

– Ты плохо подумал.

– Мама, даже если я буду очень стараться, я всё равно не сумею думать так, чтобы это тебя устроило, – проворчал Ренни. Папа ухмыльнулся.

– А ты не смейся, Арни! – мама сменила объект атаки. – Вместо того, чтобы помочь мальчику…

– Не вижу смысла, – пожал плечами папа. – Успокойся, прошу тебя. Вот увидишь, он своего не упустит. Правда, парень?

– Не упущу, – согласился с папой Ренни.

– Вот видишь? – обрадовался папа.

– Арни!

– Тили?

– Арни!!

– М-м-м?..

– Арни!!!

– Да, милая?

– Ты меня не слушаешь!

– Я весь внимание.

– Ты думаешь только о еде!

– Кстати, а что мы закажем?

Мама ускорила шаг, и скрылась за поворотом коридора. Папа и сын синхронно пожали плечами.

– Что-то мне есть расхотелось, – пробормотал Ренни. – Я, наверно, пойду?

– Иди, – разрешил отец. – Думаю, так будет лучше.

– До сих пор злится, – вздохнул Ренни. – Ты можешь с ней поговорить?

– Попробую. Всё, свободен.

Ренни облегченно вздохнул. Папа скрылся за дверью их столовой, а он направился в противоположную сторону. Однако далеко уйти ему не удалось. На повороте его поймала вездесущая Вэн Тон, которая шла завтракать в сопровождении своей подружки. Всё бы ничего, только подружка Тон была сэртос. А это значило, что сейчас придется выслушивать кучу ненужных ему сегодня светских новостей и сплетен.

Так и вышло.

– Ренни! – обрадовалась Тон. – Как вчера добрался?

«Интересно, – мрачно подумал Ренни, – она хоть когда-нибудь не улыбается? Или это у китайцев врожденное?»

– Нормально, – сдержанно ответил он. – Как дела, Рита?

– О-о-о, – загадочно протянула сэртос. – Ты не поверишь…

– Они делают новую постановку, – тут же влезла Тон. – И она ничего не говорит.

– Малышка, – Рита изящно нагнула голову. – Ты же знаешь, у нас правила. И даже не проси.

– Что-то интересное? – вежливо поинтересовался Ренни.

– Да! – загадочным голосом произнесла Рита. Ренни подумал, что многие ее потенциальные любовники очень бы хотели услышать такое «да», только не в коридоре и не днем. – Я пою. Могу только сказать, что я в хорах, и что попасть туда в этот раз было очень сложно. Приезжих – полно, я половину людей не знаю.

Такого действительно раньше не было. Ладно, послушаем. Ренни не особенно любил постановки для дубль-пространства, но если что-то действительно стоящее – можно будет зайти, посмотреть. Он не понимал любителей сидеть безвылазно в Скивет. На кой ему сдались чужие переживания и всякие беспредметные склоки, когда их и в реальности хватает, да еще и невыдуманных, а самых что ни на есть настоящих? Вся фальшь Скивет, искусственная надуманность проблем и постоянный треп непонятно с кем утомляли, и не вызывали теплых чувств. Конечно, постановочные шедевры порой встречались. В свое время Ренни сильно зацепила «Верю, судьба», в которой Рита играла не главную роль, но одну из значимых вторых. И Рита тогда понравилась, и ребята, которые давали считки с ролей, не лажали. Ради интереса Ренни прошел «Верю» с пяти доступных позиций – главного героя, героини, ламы Ом-манни, Серафимы, героини Риты, и с позиции стороннего наблюдателя.

– А я про что! – Рита вскинула голову. Рыжие вьющиеся волосы, светло-зеленые глаза, аристократически-тонкие запястья. – Говорить права не имею, но… Ренни, обещаешь, что не выдашь?

– Обещаю, – кивнул Ренни.

– Поверь мне, через несколько месяцев все девицы и дамы будут носить тонкие шелковые платки жемчужного цвета, понял? Если хочешь мать порадовать, достань такой поскорее. Потом не найдешь.

– Серьезно?

– Серьезнее не бывает, – Рита улыбнулась. – Я же не Лин. Ты покупал штаны?

– Я нет. А вот Тон…

– Ну и что! – взвилась китаянка. – Почти все купили.