Соната верности

– Нет! Ты все поняла каким-то удивительным образом, – он внимательно посмотрел на неё, – С ними я могу делать то, что я хочу, а не то что требуют представления общества. Некоторые боятся и страх делает их послушными.

– Вот как? – она наклонила голову на бок.

– Нет! Черт! Ты сведёшь меня с ума своими вопросами!

– О, Бренд! Тебе не о чем волноваться. Я не собираюсь допрашивать тебя или ставить какие-то условия. И более того, я знаю что ты спишь с дочерью Преталя, при чем, с первых дней нашего супружества.

– Она сама тебе донесла? – Бренда захлестнула злость на Преталя и все его семейство.

– Нет! Просто я королева и знаю, с кем изменяет мне мой муж, – она серьезно посмотрела на него, поднялась и прошлась по комнате, – Я не собираюсь устраивать тебе сцен, – ее лицо выдало напряжение и Бренд почувствовал, что они подошли к какому-то очень важному вопросу. Вопросу, который мучает ее, – это глупо и бессмысленно… – она замолчала и снова прошлась по комнате.

– Но? – спросил Бренд, чувствуя что она не в силах продолжить, – Есть какое-то но, – она взглянула на него искоса и снова мягко улыбнулась.

– Нет, Бренд, – в ее голосе слышалась грусть, она отвернулась от него и ее пальцы бессмысленно заскользили по старой, инкрустированной шкатулке.

– Но говори же, – Бренд поднялся с места и подошёл к ней, – Если ты ждёшь от меня клятвы верности, то я могу дать тебе хоть миллион. Но ты сама прекрасно знаешь, что им нет цены, они все бессмысленны, – она молча покачала головой, – Но говори же! – голос его выдал волнение, которое он испытывал чуть ли не первый раз в жизни. Она резко повернулась к нему, словно решившись.

– У тебя есть бастарды? – лицо ее было омрачено болезненной печалью.

– Господи, – облегченно прошептал Бренд, – ты чуть с ума меня не свела! Конечно, нет! – он подошёл к ней вплотную и взял ее лицо в свои ладони. Ему хотелось защитить ее, укрыть в своих объятиях от всех тревог и такое происходило с ним чуть ли не впервые, – Ты – моя королева! Ни одна женщина в мире, не понесёт от меня, кроме тебя. И мне плевать, сколько уйдёт на это времени.

Он осторожно склонился к ней и мягко, нежно поцеловал! Без страсти, без желания обладать. Он сам не понимал, что с ним происходило, почему он, всегда точный и быстрый, рядом с этой женщиной вдруг останавливался и проявлял заботу и теплоту. Но он увидел боль своей королевы и она ранила его в самое сердце. Ему хотелось защитить ее от всех напастей, страхов, переживаний. Укрыть в своих объятиях и никогда не видеть грусть на ее лице. Он снова нежно поцеловал ее, обнимая ее тонкую талию, вдыхая ее запах. Ее маленькая ладонь, нашла его руку и пальцы их сплелись и в груди у него что-то с силой сжалось от этой невинной нежности.

– Бренд… но что если наследников не будет… вовсе… – глаза их встретились.

Король замер на секунду, в глазах его скользнула тень. Он не задумывался о том, что в его жизни может и не быть наследников. Мари, его первая жена умерла раньше, чем успела дать ему потомство. А Мина, уже два года была королевой, и ещё ни разу не забеременела. Что будет с Притаком, если он лишиться управления? Какие страшные времена ждут его землю, едва оправившуюся от ужасов эпидемии и правления деда Бренда.

– Мой король, – в дверь негромко постучали. На мгновение Бренд закрыл глаза, смиряя внутри себя резко поднявшуюся агрессию, – Мой король! Послу Санату очень плохо.

– Так позовите лекаря, – рявкнул Бренд, все ещё не отпуская из объятий свою королеву.

– Тебе нужно идти, Бренд… – ее голос снова был ровным и спокойным. Он словно вернул его в реальность, король знал, что действительно должен был уйти.

Бренд резко отпустил Арамину и отступил от неё на шаг. Но она мягко потянула его за руку, поддавшись он прильнул к ней и она снова поцеловала его, весело улыбаясь. Она отпустила его и он резко вышел в коридор. Мина мгновенно изменилась в лице. Бренд не лгал ей, всю свою жизнь он был крайне осторожен, зная что за собой может повлечь появление на свет бастарда. Он ждал своего наследника только от королевы. Но ждал напрасно… Мина досадливо свела брови и поджала губы, но уже через пару мгновений, с ее лица улетучились все эмоции. Она твёрдо знала, что посеянные зерна обязательно дадут всходы.

За дверью короля ждал один из стражников.

– Кто тебя послал за мной? – спросил Бренд не глядя на него.

– Сенатор Ги… Гикаль… – заикаясь ответил тот, трясясь как осиновый лист.

Король направился в покои посла, а стражник робко засеменил в след за ним. Войдя в комнату, ему представилась весьма забавная картина. Саната обильно тошнило, вокруг него суетилось двое слуг и лекарь. Сенатор Гикаль, переводчик Гайд и ещё один лекарь стояли у стены, закрыв носы платками. Они громко рассуждали на тему того, что могло случится с Санатом и уж не отравили ли его.

– Черт возьми, – выругался Бренд, – вы позвали меня, полюбоваться как он заливает комнату рвотными массами?

– Нет, мой король! Просто мы в замешательстве! Не отравлен ли он?

– Отравлен? – Бренд хмуро посмотрел на всю компанию из под низко опущенных бровей, – Этот чертов придурок, просто пьян.

– Как пьян? Белегийцы не пьют алкоголя.

– Да, конечно! А две бутылки вина я сам влил ему в глотку! – Бренд подошёл в плотную к Гикалю, тот сильнее прижал к лицу платок, словно пытаясь защититься, – Ещё раз побеспокоишь меня в покоях королевы и я лишу тебя способности продолжить род! – прошипел Бренд так, что Гикаль побледнел и перестал дышать. Резко развернувшись, король направился к двери, – К утру, Санат должен быть в состоянии продолжать переговоры. Ты, Гикаль, проследишь за этим.

И с этими словами он покинул комнату.

***

Прошло несколько дней, с того самого, памятного разговора с Араминой. И с тех пор, Бренд постоянно чувствовал, что что-то изменилось. Не ясно, не уловимо, но неотвратимо. Он словно бы сдался своему чувству к ней, перестал отрицать его и искать какие-то скрытые смыслы. За все время, что она была его королевой, она не дала ему ни одного повода, чтобы усомнится в ней. Все поводы он находил сам, на пустом месте. Бренд наконец признался себе в том, что предательство Мари было ударом для него лишь потому, что он не любил ее, как и она его. Но сам этот факт, заставлял его видеть в каждой женщине потенциальную измену. Но его королева была другой и ему пришлось это признать, в конце концов.

И он, неожиданно даже для самого себя, пошёл ещё дальше, осознал, что ему было плевать, на физическую верность Мины. Она была с ним всем сознанием, всем существом, всё остальное было неважно.

Погруженный в свои мысли, он не заметил, как пришёл в свой кабинет. Не зажигая свечей, в полумраке, он вышел в гостиную. Его ждала там дочь Преталя – Элин. Он посмотрел на неё так, словно бы ее вовсе не было в комнате. И внезапно он понял, что Мина не будет изменять ему по одной простой причине – это не имеет никакого смысла, не имеет под собой ничего, кроме простого удовлетворения плоти. А плотью можно было управлять. Он вдруг почувствовал, всю глупость своих интрижек. Он был женат на самой совершенной, прекрасной королеве, обладающей не только невероятной красотой и обаянием, но и прекрасным умом. И когда всё это улеглось в его голове, то стало понятно, что ему больше не нужны все эти доступные женщины, готовые на всё, лишь бы не потерять его благосклонность. Бренд был жестким, даже жестоким, но щедрым любовником и никогда не обделял подарками женщин, побывавших в его постеле.

Бренд тряхнул головой и сказал в никуда:

– Уходи! – улыбка сползла с лица Элин и в глазах мелькнуло разочарование, смешанное со злостью. Элин ненавидела его королеву и Бренду стало противно, что он с ней спал. Она явно хотела что-то сказать, спросить, возможно выругаться. Но взгляд короля не оставлял ей шансов. Собравшись с силами, она поднялась, поклонилась и направилась к двери, – Больше не приходи… Никогда…

Она задержалась, но Бренд не обернулся и ей не оставалось больше ничего, как просто уйти.

Бренд зашёл в спальню, отстегнул ремень с кинжалами и устало посмотрел на свою постель. Одинокую, холодную постель. Ещё никогда он не чувствовал такой странной усталости, смешанной с пустым одиночеством. Не раздумывая более, он направился в покои своей королевы.

***

Она стояла у окна, в полупрозрачном ночном платье. Волосы, вплетенные в косу, лежали на спине. Слабый свет из окна, освещал ее облик, подчеркивая ее мягкие, плавные черты. Бренд стоял какое-то время в двери, понимая что ему теперь никогда не забыть этот образ. В который раз, он задавал себе вопрос, почему он никогда раньше не видел этой неотразимой красоты, почему он всегда стремился жадно и быстро овладеть ей.

В груди его щемилась нежность, теплота к ней, но он не знал как и что ему сделать. Всю свою жизнь, он просто брал то, что ему нужно от женщин и он не знал, как ему теперь отдать то, что его переполняло.

Он осторожно подошёл и мягко прижался к ней. Она знала о его присутствии и Бренд не сомневался, что она чувствует его состояние. И Арамина отозвалась. Медленно повернувшись к нему лицом, она доверчиво обвила его талию руками и чуть приподняла голову. Он приник к ее губам, неторопливо, нежно, желая получить от поцелуя всё. Разорвав поцелуй и запрокинув голову, Мина подставила шею под чувственные прикосновения. Ее руки скользнули по его груди и ловкие пальцы расстёгивали одну пуговицу за другой.

Она повела его в мир наслаждения, она открывала ему тайны женского тела и тайны его собственного, заставляя его стонать и извиваться под ее нежными, будоражащими прикосновениями. Она топила его в удовольствии и он отвечал ей тем же, под ее чутким и мягким руководством.

Бренд не мог поверить в то, что ему открывалось. Он не мог и предположить, что восторг, оргазм любимой женщины может принести наслаждение во сто крат сильнее своего собственного. Бренд чуть не лишился рассудка, когда Мина содрогалась под ним, разрывая тишину отчаянным, сладостным стоном. Он никогда не думал, что его страсть и жёсткость, смешанная с нежностью и теплом, может обернуться невероятным наслаждением.

Устав, в попытке насытиться друг другом, они переместились в ванну. Арамина ходила по комнате и зажигала свечи. Бренд любовался ее плавными, спокойными движениями в неверном свете. Он вдруг почувствовал, как она была уверена, она наслаждалась сама собой, именно поэтому она могла наслаждаться и им в полной мере. Она была его совершенством, его безупречностью и это манило и пугало его одновременно.

Мина снова остановилась у окна. И Бренда вдруг бросило в жар от этой мысли. Она стояла, обнаженная, идеально красивая, с взъерошенными волосами, у окна, выходящего в сад. Он не знал, что именно его так взволновало и не хотел думать об этом. Поднявшись из ванной он подошёл к ней со спины и обнял за талию. Его первым желанием было увести ее от окна, но желание слиться пересилило.

***

Бренд окинул скучающим взглядом всех присутствующих. Ему хотелось убраться отсюда. На Притаке у него было слишком много дел. Сейчас, здесь, на Микаре, ему казалась идея найти эту женщину слишком наивной и даже глупой. А теперь он вообще был вынужден участвовать в помпезном празднике микарцев, потому что не мог не оказать визит королю. Его утомляли все эти собрания, балы, визиты вежливости, но без них было не обойтись. Это было отличным способом поддерживать лояльные отношения со своими партнерами, придворными, герцогами, выявлять неверных. Но всё это было слишком уж утомительно.

Рядом стоял Тарк со своей женой. Маленькая женщина изо всех сил пыталась привлечь его внимание, но тот был занят тем, что без конца оглядывал зал, словно искал кого-то. Разочарованная, расстроенная, жена Тарка с преувеличенным интересом отошла к своим дамам. Король, отец Тарка, хмурился, его явно не устраивало поведение сына.

Бренд и Тарк были почти ровесниками. В прошлом, когда они были мальчишками, они не редко встречались и между ними даже завязалось подобие дружбы. Но позже, Бренд очень быстро повзрослел и рано принял бразды правления. И теперь, Тарк казался ему мальчишкой, его преувеличенный интерес к разного рода развлечениям, балам, бессмысленным визитам на другие планеты, раздражал короля Притака. Порой с досадой он представлял себе, что Тарк рано или поздно возглавит Микар.

– Бренд, – он хотел взять его под руку, но строгий взгляд отца остановил Тарка, – идём, потанцуем! – в голосе слышались пьяные интонации. Бренд поморщился, но влекомый скукой он всё же последовал за полупьяным принцем Микара.

Зазвучала музыка, люди задвигались по ярко освещенному залу. В воздухе витали тысячи ароматов: духи, запахи тел, мыла, ароматы еды просачивались из кухни, ночной воздух веял из распахнутых настежь окон.