Трудно быть человеком. Цикл «Инферно». Книга шестая

– Не лезь в это, как ты и говорила, это работа для журналистов. Если что, я сам разберусь.

– Вот это и пугает.

– Вероника, я серьезно.

Девушка не стала уточнять то, что тоже не шутит и вполне серьезно опасается, зная его методы. Одно дело откровенные бандиты и совсем другое жесткий руководитель, кем всегда все недовольны, так как результаты его деятельности распространяются на всех, от того и не ощущаются единицами. Чтобы отвлечь его от темы, Вероника уже сама увлекла его в спальню, после чего, парни из группы наблюдения вышли на долгий перекур под многозначительный комментарий:

– Ну их нахер.

Спустя пару недель внешние обстоятельства внесли свои корректировки в планы Рейчел, как и её двух личных телохранителей под дулами пистолетов в ее кабинет. Пацифист велел Рейчел не подниматься, а сам развернулся на месте перед ее столом, расстегнув пуговицу на пиджаке, прикрывая ее собой и следя за предателями из охраны прокурора. Рейчел послушала Пацифиста и, не вставая, и тем более, не выходя из-за стола, с ноткой возмущения спросила у начальника своей охраны:

– Что это значит?

Тот, не выдержав взгляда молодого и дерзкого с виду телохранителя и не желая рисковать, ответил с места:

– С вами тут важные люди хотят поговорить.

– Понятно. Считай, что ты уволен.

– Это уже не вам решать.

– Поспорим? На твою жизнь.

У начальника пересохло в горле, а Рейчел продолжила:

– Хотя, чего утруждаться ради столь незначительной ставки. Свободен, и чтобы я тебя больше здесь не видела.

– А она все командует и командует. Знаешь Рейчел, ты мне напоминаешь курицу, которой уже оторвали башку, но она все равно продолжает ерепениться.

Сбитого с толку начальника охраны сменил наглый мужчина лет сорока, которого Рейчел впервые видела:

– А ты еще кто?

Мужчине перегородил путь Пацифист, который его удивил своим поведением, а именно своей непреклонностью в очевидной ситуации проигравшего. Он невзначай ответил Рейчел, а после переключился на Пацифиста, гадая, что с ним не так:

– Твой новый хозяин, который пришел забрать всё и убери уже, наконец, своего пса… Что парень, не знаешь, когда нужно отступить? У тебя, что, проблема с оценкой ситуации?

Пацифист – Это у тебя проблема и, если не хочешь, чтобы она стала последней, вали отсюда.

Мужчина оглянулся и посмеялся:

– Давай на пальцах объясню. Вот твои двое, обезоруженные и под присмотром шестерых ребят из охраны, то есть по три на каждого, чтобы ты точно понял, плюс я, целый ветеран войны в Ираке, Афганиста…

Не церемонясь, Пацифист с головы сломал хваленому ветерану нос и приставил дуло пистолета к глотке, попутно придушившая им. Аванс и Скорострел команду поняли правильно и тут же сработали, перехватив ПП у ближайшего охранника и встав на одну линию с остальными, что моментально обнулило их численное преимущество, особенно если спустить курок и открыть перекрестный огонь:

– Оружие на пол, только медленно, а то я сегодня кофе перепил, нервничаю что-то.

Аванс всегда был болтлив, но в ситуациях против дуболомов, Пацифист позволял ему забивать их мозг всякой чепухой, чтобы не успели одуматься. Положив оружие на пол, Аванс не успокоился:

– Эй, спешл, второй ствол тоже, медленно и всего двумя пальцами за рукоять. Давай Эндрю, в следующий раз будешь знать, что вторым стволом лучше не светить, крыса ты эдакая.

Обезоружив уже охрану, телохранители вывели их в коридор и прислонили к дверям, заняв оборону с двух сторон за укрытиями. Пацифист, обезоружил ветерана и сорвал с его ремня рацию, после чего приставил ее к его лицу:

– Слушай внимательно герой, сейчас своей группе даешь отбой, а после поговорим по душам.

– Ты соверша…

На этот раз Пацифист ему уже вправил нос, но не ударом головы, а его же рацией, свалив его на пол. Ветеран поднял руки:

– Ладно-ладно, я все понял.

Пацифист тоже понял, что имеет дело со скользким типом и перед тем как поднести рацию к его лицу, сначала прижал стволом его хозяйство и дал пару секунд подумать над его перспективами, даже в случае успешного штурма кабинета Рейчел. Как только ветеран побледнел, Пацифист поднес к его лицу рацию и вышел в эфир:

– Отбой, я сам разберусь.

Пацифист откинул рацию и поднял его на ноги, поставив перед столом улыбающейся Рейчел:

– Ну что, герой, поговорим.

– Тебе конец, сука. Ты у меня жрать землю будешь…

– Ты прав, мне конец, а еще ты говорил, что пришёл отнять всё, а значит, мне теперь нечего терять. Пацифист, продемонстрируй нашему герою поведение людей, которым нечего терять.

Еще до того, как до ветерана дошел смысл слов Рейчел, еще раньше до него дошла боль от перелома в колене. Но Пацифист не позволил ему упасть и, схватив за шкирку, с рывка насадил ртом на край стола, чтобы сильно не орал. Скрипя зубами по древесине, ветеран смог лишь истошно выть, трясясь от боли и ужаса.

Рейчел дала ему время прийти немного в себя, а после спросила:

– Ну так ты кто, петушок?

– Я… Я, агент Смит.

Рейчел от души посмеялась:

– Еще один, вас там что, как кроликов разводят что ли, что ни агент, то сразу Смит… Ну и из какой животноводческой фермы ты к нам приперся?

– Я из ЦРУ, мать твою!

Так как Пацифист был хорошо воспитан, он не стал терпеть хамство уличной шпаны и ударом с колена в бедро, наказал наглеца, да так, что тот снова вцепился зубами в стол и стал с ним почти одного цвета, изрядно покраснев. Пацифист пошутил про себя – «От стыда, наверное».

Рейчел – Про то, какой ты главный, своей маме рассказывать будешь, а мне нужен тот, кто заварил эту кашу и прислал, тебя придурка, ко мне?

– У своего папаши спроси, он лучше знает.

Рейчел махнула рукой, и Пацифист вырубил ветерана, а после выволок его из кабинета, оставив ее одну. Рейчел была явно огорчена услышанным, но не удивлена. Зная отношение своей семьи к ней и повадки их господ с «Сити», которые все предпочитали делать чужими руками и наверняка, Рейчел стало ясно, что время мирных переговоров кончилось. Хоть она и пыталась всячески затормозить этот процесс, который в итоге должен был привести их всех к прямому столкновению, но ей не удалось обуздать жадность ее брата. Инферно действительно отчистил город от наркоторговли, силком загнав всех в такие рамки, что одни боялись продавать под страхом смерти, а другие боялись допустить продажу, по тем же соображениям. Без отмашки сверху, так сказать, ни те, ни другие, действовать не смели. На пути этой отмашки и стала Рейчел, у нее, как всегда были свои планы, и в эти планы не входило массовое убийство населения с целью заработка ликвидных денег. Её не интересовал финансовый вопрос, только вопрос власти и защита ее близких, в число которых ее родители и брат, более не входили. Тем не менее, она не смогла поставить точку в этом вопросе и ограничилась лишь предупреждением, все-таки это были родители Аннабель.

Получив четкие указания, Пацифист отправил Аванса и Скорострела донести послание от Рейчел, которое выглядело, как очередной расстрел, по закону военного времени. Выгрузив ветерана, бойцы отщелкнули предохранители и в упор расстреляли поломанного агента ЦРУ прямо на пороге фамильного дома Вудс. Это произвело неизгладимое впечатление на главу семейства, который так и не понял, куда делась охрана, которая просто разбежалась при виде двух хорошо экипированных бойцов спецназа. Так же подверглась изменению и риторика вопроса по поводу наркоторговли, которую Джаред переквалифицировал в легальную, пустив, так сказать, клич в массы. Легализация, даже легких наркотиков, сполна окупала и затраты, и риски, связанные с нелегальной, что ее выгодно выделяло. Рейчел прекрасно понимала, что с легких наркотиков, путь только один и он вел, рано или поздно, к тяжелым. А там, где спрос, всегда появляется предложение. Но она не смогла додавить гадину и дала слабину. Ей пустили кровь её же родные люди, кровь в море, теперь уже, переполненном хищниками.

В тот вечер, Пацифист впервые смог разглядеть в железной леди, хрупкую девушку, которую больно ранили в самое сердце. Несмотря на свой, достаточно еще юный возраст, она не лила слезы и не жаловалась на жизнь, а тихо сидела в полутемноте и смотрела в никуда, изредка делая глоток крепкого напитка. Он выждал паузу, но она никак не отреагировала на его присутствие и тогда он все же ее побеспокоил: