Трудно быть человеком. Цикл «Инферно». Книга шестая

– Мэм, вы в порядке?

– Что у тебя?

– Инферно.

Рейчел тяжело вздохнула, а что сказать не знала. Наконец собрав мысли в кучу, она опомнилась и немного собралась, облокотившись, локтями на стол:

– Что на этот раз он вытворил?

– Сорвал эвакуацию ученного, обезвредил людей Моники, а сам скрылся с ученным.

Рейчел вздохнула и произнесла мысли вслух:

– Что ж, история склонна повторяться, так или иначе… Или это так жизнь проноситься перед моими глазами…

Пацифист не знал о провальной операции со спецом, которого Инферно так же увел у Рейчел из-под носа и забрал себе:

– Мэм?

– Где они теперь?

– Я не знаю, мои его упустили.

Рейчел уже безразлично спросила:

– Снова расслабились?

– Да нет, тут, похоже, все серьезнее. Похоже, они его проморгали капитально. У него окно почти в две недели. Первые дни он с утра выходил в лес без телефона, да вообще без всего, кроме спортивного костюма. Парни из наблюдения решили, что он на зарядку, да и из записей переговоров это было ясно. Но когда он в лесу по полдня стал пропадать, это уже вызвало подозрения…

– Все выходит из-под контроля.

– Мэм, ему кто-то помогает со стороны, это точно…

– Это уже не важно.

– А как же вербовка? Он бы вам пригодился, особенно сейчас и даже такой.

Рейчел отвернулась в сторону:

– Никак… Мне нечего ему предложить… Да и зачем стараться, если я все равно не смогу его оградить от плешивого старикашки… Я понятия не имею, что он ему мог предложить такого, после чего Инферно предал меня и перешёл под его контроль…

– Не знаю, мэм. Что-то он не похож на предателя.

– А я не знаю, как мне дальше быть… Вернее знаю, но сделать этого не могу… Рука не поднимается, зато у них она точно поднимется и тогда конец всему.

– Я свяжусь с Ермаком.

– А толку-то? Что бы, мы не сделали, нас ждет война, к которой мы не готовы… Я просчиталась, что-то раньше сделала, что-то позже, а кого-то вообще упустила… Думаю, история не прощает ошибок, особенно тем, кто вздумал с ней играть и подстраивать ее под свои интересы.

– Но как-то же вашим элитам удавалось столько лет вертеть всеми нами?

– Ну, у них вон, сколько жизней, а у меня на этом фронте, всего одна, моя и она уже под прицелом… Я сама связалась с Ермаком… Он уже ждет вас… Вам незачем умирать на чужой войне и уж точно в чужой для вас стране, вы же, как-никак, патриоты…

Пацифист серьезно задумался о себе и о его бойцах, которые точно бы не бросили своего командира и в любом случае готовы разделить с ним его выбор, не посмев предать воинское братство:

– При всем моем уважении, но мы остаемся.

– А вы и вправду не умеете отступать, да ведь?

– «Умри, но сделай» – вот наш девиз. А тут еще даже стрелять не начали, так что…

Рейчел налила ему и подвинула второй стакан к нему:

– Всё не было подходящего случая, но думаю сейчас, как раз он представился… Пришли первые анализы, после вашей операции и они не утешительны… Ни я, ни мои врачи не знают кто, а главное, как именно, обтянул кости Инферно этим материалом. Снимки его костей раскрыли его секрет, но мы так и не знаем, как ему это удалось.

– Я что-то не понял, эффект ведь достигнут, так в чем проблема?

– Не совсем… По результату операции, вы одинаковы, разница лишь в том, что ему удалось избежать побочных эффектов, а вам нет…

Пацифист облокотился об стол:

– И сколько?

– Не больше года. Мне очень жаль.

Пацифист выдержал паузу, а после покивал:

– Ну что ж, метод проб и ошибок… Да уж…

Еще молодой парень, ровесник Инферно, не знал, что сказать, ни себе, ни тем более своим бойцам. Хоть Рейчел и была истощена своими распрями, тем не менее, она попыталась переубедить человека, который всегда был рядом и хоть по долгу службы, но не давал её в обиду никому и никогда:

– Я рассказала Ермаку, он, как и я, считает, что для вас война уже окончена, но в отличии от меня, считает, что не в праве приказывать, как вам провести оставшийся вам срок. А я приказываю, вернись домой и, хотя бы сколько-то, но поживи для себя, в свое удовольствие.

Пацифист не посмотрел на нее, и продолжил смотреть в никуда:

– Домой? Я, как и мои бойцы, сироты. У нас нет дома, у нас есть только отечество, которому грозит полное истребление. И логово этой мрази здесь, в этой стране. Я никогда не вернусь на родину и уж точно не смогу пожить в свое удовольствие, среди людей, которые обречены на смерть, мразью, что гнездится здесь. Для меня война не кончена, как и для моих бойцов. Мы сдохнем, но не допустим краха нашей родины.

– Мне очень жаль, Пацифист, но нам не победить. Этот мир уже у них в руках.

Пацифист улыбнулся:

– Круговая оборона, это тактика обреченных, а мы еще поборемся. Как говорил Товарищ Сталин – «Бей врага на его территории». И пока не дошло до круговой, я буду бить, бить жестко и до их смерти, либо своей.

Пить Пацифист не стал и просто вышел. Рейчел не разделяла его убеждений, она сражалась не за родину, нечто абстрактное для нее, а за конкретных людей, за своих любимых:

– Как раз любви-то мне и не хватает…

На ум ей пришел всего один мужчина, который когда-то ворвался в её жизнь и изменил её навсегда: