Слышащий сердце. 1–2

– Так когда, ё-моё?..

– Да-да, когда, ёшкин кот?..

Аудитория тоже уловила самый главный момент, после того как был найден способ достроить дом.

«Хорошо, что ограничились пивом. А то Паша собирался водку выставить с утра в буфете!» – думал Борис, слушая нецензурные реплики с мест.

– Чего когда? – очнулся и переспросил он.

– Когда дом построим?

– Через год, если сегодня примем в кооператив новых членов. Правление уже заключило договор со СМУ на проектирование. Есть смета нового строительства, готово заключение ревизионной комиссии, – докладывал председатель.

– Да уж! Как-то слишком всё хорошо! – засомневался тип в первом ряду с недовольным выражением на лице. – Пусть кто-нибудь из инвесторов выступит перед нами с программой. Развернёт её перед нами во всей красе!

К такому повороту событий Кузнецов и его компаньоны, зная, что в любом советском коллективе найдётся злая совесть, были готовы.

Сначала вышел рыжий Паша и, монументально возвышаясь с трибуны, выступил как генеральный директор ООО «Квентика», пообещав выкупить не менее десяти квартир и спонсировать буфеты для всех последующих до новоселья собраний.

– Вот это да!

– Даёшь «Квентику»!

– Ура, бляха-муха! Я за вас и вашу маму!

– Ты, чёрт лысый, чью маму имеешь в виду?! – ткнула в бок хмельного мужика тётка во втором ряду под громкий хохот соседей.

– А мать она или твоя, или ё… – не успел договорить неприличное слово лохматый остряк в третьем ряду, но это уже было не нужно, так смысл фразы моментально дошёл до всех, и никто автора шутки не осуждал – все ржали как табун лошадей.

– Товарищи, давайте покультурнее, я, конечно, понимаю, радость и всё такое, но в зале есть дети! Слово предоставляется частному инвестору товарищу Грановскому. – Борис торопился объявить следующего кандидата, пока толпа поддатых и развеселившихся кооператоров окончательно не превратила собрание в пьяный балаган.

– У меня возможности скромные. Но я хотел бы напомнить, что старые члены кооператива, у которых квартиры на последнем этаже, могут при желании поменять их на более низкий этаж. Я же, как и все остальные частники, согласен купить трёхкомнатную квартиру на десятом этаже. И если меня сегодня примут в члены вашего кооператива, я торжественно обязуюсь не стучать по ночам по батареям и не заливать соседей внизу! – так Серёга остроумно подкупил нетрезвую, более восприимчивую к юмору часть собравшихся.

– Наш человек!

– Даёшь его к нам!

– Ему тоже бесплатного пива!

– Следующий инвестор… – начал было Борис.

– Да пошли они н-н-на…

– Сколько их там у тебя?

– Мы так целый день здесь просидим!

– Вот-вот, слушай эти долбаные доклады!

– Точно! Уже водки выпить хочется!

– Покороче давай!

– То есть? – опешил председатель.

– То есть голосуем полным списком, и пусть сразу канают в кассу с бабками!

– Даёшь новоселье!

– Ура! Прощай, любимая тёща! – полез обниматься к своей жене мужичок во втором ряду.

– Не радуйся, сучий сын, я к тебе каждое воскресенье приезжать буду! – обрадовала того бабка сзади, ткнув в спину.

– Так что, голосуем списком? – пытался перекричать толпу председатель.

– Принято единогласно!

* * *

– Женя, слышал, что у жилищного комитета полномочия по регистрации уставов ЖСК отобрали? Говорят, что создали новую регистрационную палату при мэрии, которая теперь регистрирует новые юридические лица, – делился последними новостями Борис.

Паша с Сергеем напряглись, так как любая новость в те дни, как правило, ничего хорошего не сулила, а сейчас они ещё впряглись в стройку собственными деньгами и привлекли других людей, перед которыми можно было конкретно ответить, если что. Таких новостей из разряда «ответишь, если что» приходило по нескольку в день. Все привыкли к высокому уровню адреналина, но всё равно было стрёмно.

– Конечно слышал. Всё будет полная хюйвя! – отвечал отцу Евгений. – Мы в своей конторе уже наладили нужные связи и нашли подходы. У одного моего друга, который тоже вступил в наш ЖСК, жена теперь там работает. Комитет по внешним связям больше не регистрирует совместные предприятия, и всех юристов оттуда перевели в регистрационную палату.

– Смотри, Женя, как бы твоя финская хюйвя не превратилась в нашу русскую… фигню! – съязвил Паша.

– А что с правами на квартиры? Как мы будем их регистрировать и передавать инвесторам? – спросил Сергей, подливая себе горячий чай.

– Буду захаживать в жилищный комитет для поддержания отношений, но они останутся в теме ненадолго. Пока дом строится, всё ещё десять раз поменяется. Для нас чем больше путаницы и чехарды с компетенциями органов власти, тем спокойнее. Чем дальше мы от жилищного комитета с его очередью нуждающихся, тем лучше. Вот устав ЖСК мы уже регистрируем не у них, а в регпалате, и никаких проблем с новым списком пайщиков. Приняли на общем собрании – и ол райт! Пока пусть инвесторы формально оплатят паи по советским официальным ставкам, чтобы всё было чисто и по старым правилам, а по новым мы что-нибудь придумаем.

– А «формально» – это сколько будет? – переполошился Паша.

– Да фигня вопрос. Тысяча за однокомнатную, две – за двухкомнатную и три тыщи за трёшку, – успокоил всех Борис.

– А слышали, что Стрельчук сказал о едином городском реестре недвижимости?

– Конечно. У меня однокурсник устроился в юридический комитет и рассказывал, что хотят создать контору специально для ведения этого реестра и регистрации прав на недвижимость. Так что скоро жилищный комитет точно никому не будет нужен. Тамошние юристы уже включили свои связи, чтобы перейти на хлебное место. Эти нюхом чуют, когда и куда потекут взятки.

– Окей, понятно. Сидим и ждём. Главное – дом достроить.

– И все документы на него оформить.

– Проект утверждён, изменения в устав ЖСК официально зарегистрированы, госприёмку начальник СМУ гарантирует, с БТИ договоримся. Да всё будет ништяк!

В номере 8—404 отеля «Москва» шло обычное вечернее совещание, на котором компаньоны ООО «Квентика» подводили итоги прошедшего дня и намечали план дальнейших действий. Работы было много. С французами по цене быстро договорились, контракт с Марселем успешно подписали, аванс в валюте получили. Оставалось подготовить техническую документацию, изготовить пробную партию поросячьих клеток и запустить производство. За это отвечал Борис.

Сергей Грановский с Евгением продолжали поддерживать отношения с заказчиками и время от времени мотались во Францию, встречаясь с ними то в Марселе, то в Париже и обсуждая контрактные дела. И вот теперь французы вознамерились приехать в Санкт-Петербург – познакомиться со своими деловыми партнёрами и проинспектировать производство на месте. С этими новостями Сергей вернулся из последней заграничной поездки.