Душа акулы

– Приходится, – Марвин задумался. – В моей практике были случаи, когда люди в этом состоянии видели, то, что с точностью до мелочей происходило спустя некоторое время. Иногда предупреждения приходили в иносказательной форме, это становилось ясно после того как исправлять что-либо уже было поздно.

– Забавно! Полагал в расследовании опираются на объективные вещи – факты и улики.

– Вы кто по жизни?

– Математик.

– Иногда в сыскном деле без интуиции не обойтись. Или будете возражать?

– Нет.

– А чем интуиция отличается от предчувствия, тем более матери? Полагаете, если некая связь между людьми не познана то и не существует?

– Сдаюсь! … История науки на вашей стороне.

– Понятливый попался, – Марвин впервые за время встречи улыбнулся. – Если бы не сон, – детектив Уэст потер ладонью лоб, – от дела бы отказался.

– Не понял? … Почему?

– Судите сами, … Михаэль добровольно ушел из семьи, были весомые аргументы. Хотел, чтобы нашли? Почему ваше желание должно быть выше? … Или деньги решают все?

– Вот вы о чем.

– Теперь есть основания полагать, что у брата проблемы и требуется помощь, а это иное положение вещей.

Брайан понимал, возражать глупо, детектив абсолютно прав.

– С чего начнем?

– Для начала хотелось бы взглянуть на записку. – Гаррисону показалось, что Уэст размышляет вслух.

– Она в полиции.

– Естественно.

– Сказали, написана Михаэлем.

– Видели заключение эксперта?

– Есть основания не доверять властям?

– Проблема не в этом. Необходимо знать какую экспертизу проводили, при глубоком изучении по тексту можно понять, что написан под давлением, а это меняет все.

– В управлении не позволили даже взглянуть на дело.

– А чего хотели? Все законно. Теперь это моя забота. Кто занят расследованием? Остин Парсонс?

– Знаете его?

– Частенько сидит на вашем месте, когда упирается в стену, помогаю, чем могу.

– Так вы, – Марвин оборвал фразу, не дав гостю договорить.

– Да, всю жизнь проработал в полиции, перед уходом на пенсию руководил службой расследования сложных уголовных дел.

– Это я удачно зашел. Кстати, детектив Парсон показался слегка странным.

– Напрасно, толковый офицер опыта маловато, но это наживное.

– Что-то знает, но промолчал.

– Разберемся.

– Кстати, мы не обсудили финансовую сторону сотрудничества.

– Давайте пока отложим. Следует прикинуть предстоящий объем работы да выяснить некоторые обстоятельства.

– Какие?

– Поясню при следующей встрече, – понимая нетерпение клиента, Уэст добавил, – скоро.

Глава 9

Чудовище

Несмотря на разыгравшийся шторм, Ричард вышел в море. Морская стихия пугала намного меньше, чем навалившиеся с небывалой силой обычные житейские неудачи. Катер стонал и скрипел, зарываясь носом в шагающие шеренгами волны. Посудина буквально продиралась к намеченной цели, подставляя палубу под удары свирепых снопов брызг. Ричард промок до нитки, но не чувствовал холода. Гонимый прижившимся в душе страхом Уилкерсон все дальше и дальше уходил от берега. К полудню он уже был у острова. Шторм, так и не сумевший одолеть противника, будто признавая поражение, нехотя затихал. Катер, заслонившись от изрядно надоевших волн сушей, довольно спокойно вошел в бухту. К вечеру разыгравшаяся стихия окончательно успокоилось. Свинцовые тучи, неожиданно надвинувшиеся с запада, заволокли небо, оставляя у горизонта лишь узкую светлую полоску, освещенную пунцово-красным заходящим солнцем. Начинался сильный затяжной дождь. Первые крупные капли уже дружно стучали по водной глади, когда Ричард, выведя катер в море, бросил якорь в четверти мили от острова. Акулы не было. Уилкерсон не привык ждать, каждая минута давила на него во стократ сильнее, чем низко повисшие хмурые тучи. Наступали сумерки. Он смотрел на запад, в направлении, откуда, обычно появлялась, прежде, весьма пунктуальная рыба. Напряжение нарастало, превратившись в комок нервов, Ричард отчетливо ощутил на спине пристальный, неистовой силы взгляд и, обернувшись, обмер. Исполинского роста девушка, стоявшая по колено в воде почти у линии горизонта, не мигая, смотрела на него огромными бирюзовыми глазами. Ее черные как смоль волосы, свисавшие от обрамляющих голову туч до самой воды, затрепетали, будто подхваченные сильным порывом ветра, рассыпая озноб по покрывшейся холодным потом спине Ричарда. На море было тихо. Фигура, едва прикрытая просвечивающимся серебристым купальником, казалось, сошла со страницы рекламного журнала. Она стояла неподвижно, как бы предоставляя возможность невольному свидетелю любоваться почти обнаженным женским телом.

Ричард же видел перед собой чудовище. Внезапно ставшие ватными ноги бессильно подогнулись в тот момент, когда великанша медленно, как бы заходя в воду для вечернего купания, направилась к острову. Заваливаясь назад, Ричард ударился о штурвал, который помог устоять. Проклятый озноб ни на секунду не оставлял парализованное тело. Сердце летело в разнос. Казалось, оно давно уже должно было разорваться от страха. Девушка медленно опускалась в воду, подходя все ближе и ближе. Комок, сдавивший горло, не давал охватившему ужасу вырваться наружу. Ричард пришел в себя лишь, когда кошмарное видение, погрузившись, скрылось за островом. Из шока вывел всплеск воды по правому борту. Акула была рядом, но тайная надежда не оправдалась. Окрылявшее некогда состояние духа было безвозвратно потеряно, страх уступал место общей подавленности, в то время как сумрачное видение, не выходившее из головы, чудилось зловещим предзнаменованием, а кромешная темнота, спустившаяся на водную гладь, пугала новыми ужасами. Ричард решил не испытывать судьбу и остался на острове.

Уилкерсон не мог уснуть, нечто не давало закрыть глаза, кошмарные видения с остервенением вливались в голову, бросая в омерзительную дрожь. Привидевшаяся чертовщина медленно, но настойчиво сводила с ума. Временами начинало казаться, что именно остров притягивает к себе страхи, в избытке блуждающие над спящим морем, и стоит, лишь вырваться из коварных объятий бухты, как к истерзанной паникой душе вернется блаженный покой. Но катер покорно, словно пленник, окруженный со всех сторон стражами, стоял на прежнем месте. От одной мысли об окутанной темнотой и видениями палубе хозяина пробирал озноб. Не поднимая глаза на иллюминатор крохотной каюты, сквозь который со стороны острова, как казалось, исходило пугающее излучение, Ричард задернул штору и зажег свет. В освещенном пространстве было легче переносить гнетущее одиночество.

Пытаясь преодолеть страх, терзаемый бессонницей Уилкерсон принялся разыскивать рациональное объяснение произошедшего. Видение вполне могло быть самой обычной галлюцинацией. Не мудрено, последние дни он находился не просто в нервном напряжении, а пребывал на грани срыва. В обычном состоянии и в голову бы не пришло выйти в море в шторм. Угроза от стихии, отошедшая на задний план, вне всякого сомнения, через подсознание оказала свое влияние, а спусковым крючком стало ожидание столь необходимой встречи. Одного никак не мог понять временный пленник острова, мысли и душевные терзания были связаны с акулой, если бы привиделась гигантская рыбина, пазл бы сложился. Хотя,… Ричард не был специалистом в психологии, что и как могло трансформироваться в сознании и каким боком вывернуться не ведал. Слышал, что под определенным воздействием могли вынырнуть из глубин памяти детские переживания, приняв самые причудливые формы. Неожиданно вспомнилась учительница физики, девушка, представшая перед ним в этот вечер, была не менее красива, но не она. Покрутив эту версию еще и не найдя достойного продолжения пришлось отодвинуть ее в сторону.

Теперь, выйдя из состояния шока, Уилкерсон мог оценить события более трезво. Увиденное очень походило на мираж. На лекциях по оптическим феноменам в университете они рассматривали природу этого явления. Шторм, предшествовавший событию, мог пригнать более теплую воздушную массу, расслоив атмосферу над океаном. Преломления и отражения света от этих слоев как от гигантских линз-зеркал могло передать изображение объекта находящегося за сотни километров, создав феномен дальнего видения. Это походило на верхний мираж, довольно редкую форму, возникающую, когда более холодная воздушная масса расположена снизу, в данном случае над водой. Удивляла только идеальная четкость изображения, у миража всегда присутствуют размытые элементы. Хотя, Уилкерсон вспомнил слова профессора о том, что с атмосферными аномалиями не все так просто. Иногда люди видели отображения событий произошедших задолго до того как они отразились на небесном экране. Объяснить это простым преломлением света было не реально. С этим могла справиться лишь гипотеза, что в мировом многомерном пространстве все события существуют одновременно, а время в привычном смысле отсутствует.

С первыми признаками рассвета страх быстро начал сдавать позиции. Успокоившись, измученный бессонной ночью, Ричард крепко уснул. Еще никогда в жизни погружение в царство Морфея не приносило такого наслаждения. Необъяснимая теплота, растекаясь по телу, снимала нечеловеческую усталость, окуная в сладостное бессознательное состояние.

Проснулся Уилкерсон когда солнце уже стояло высоко. Выйдя на палубу, нехотя ополоснул лицо, разгоняя остатки обволакивающей приятной истомы. Подсознательно перебирая в памяти события минувшей ночи, он готовил катер в обратный путь. Привычная работа не отняла много времени и только теперь, когда полностью была завершена, Ричард сознался в том, что не сумел до конца побороть посетивший его страх. Все время он настойчиво отводил взгляд от той части острова, где, как казалось, ночью рождался странный свет. Какое-то необъяснимое внутреннее чувство удерживало от стремления осмотреть берег, и все же, подогретый проснувшимся любопытством, под урчание запустившегося двигателя, осмелевший взгляд скользнул по песчаной кромке.

В этот раз лишь неприятный холодок коснулся выпрямившейся спины. Он, в самом деле, видел костер, вернее остатки, почти у самых деревьев. Сомневаться не приходилось, ночью на острове кто-то был. Обида, с крупинками начинавшей закипать злости, переполняла душу. Ричард не считал себя трусом, но после этой ночи должен был доказать, что смел. Вооружившись хранившимся на катере пистолетом, Уилкерсон спустился на берег, и осторожно, пересиливая бушевавшие внутри чувства, шаг за шагом медленно приблизился к затухшим углям. В самом низу они еще сохранили тепло поглотившего их огня, но не это и даже не следы вокруг занимали внимание. Медленно перелистывая страничку за страничкой, он рассматривал записную книжку, обнаруженную здесь же. В ней не хватало изрядного числа листов, часть, по-видимому, пошла на разжигание огня, часть, возможно, уничтожили преднамеренно, но, несмотря на это, она похоже могла пролить свет на все, что произошло с Ричардом в последние месяцы и даже в минувшую ночь.

Оставалось неясным был ли увесистый блокнот, лежавший теперь на ладони, потерян или брошен за ненадобностью, но то что его предварительно тщательно выпотрошили не вызывало сомнений. Крепко сжав находку в руке, Уилкерсон направился к катеру, через несколько минут он выбрался на большую воду. Дома ожидала не простая задача, предстояло осмыслить произошедшее, опираясь на записную книжку, и возможно развязать туго затянувшийся жизненный узел.

Глава 10

Повторный визит

Телефонный звонок, которого Гаррисон ждал несколько дней, раздался ближе к вечеру.