Последний отзыв
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Ты не воскреснешь
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Ты не воскреснешь
Игорь Ференец
Начинающий стареть наемник не чурается любой грязной работы. Грибовидное облако ядерного взрыва, выросшее над Пекином, и катаклизмы, сотрясшие США, для него всего лишь возможность заработать денег. Но в этот раз война, развязанная таинственными заговорщиками, будет отличаться от всего, с чем ему приходилось сталкиваться. Чтобы выбраться из этой передряги, ему придется пережить ядерный взрыв, исколесить полмира и попытаться заново обрести свою давно потерянную душу. Книга содержит нецензурную брань.
Ты не воскреснешь
Игорь Ференец
© Игорь Ференец, 2019
ISBN 978-5-4496-6034-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
(s.v.) Данное произведение содержит описание сцен насилия, нецензурные выражения и неполиткорректные высказывания, и не рекомендуется к прочтению несовершеннолетним и лицам с неустойчивой психикой и (или) тонкой душевной организацией.
Являясь сторонником мирного сосуществования и рационального разрешения любых возможных конфликтов, автор не преследует целей высказывания негативного отношения к какой-либо этнической, политической, государственной или религиозной группе; побудительного высказывания к действиям против какой-либо этнической, расовой или религиозной группе; указания на действия, направленные на возбуждение национальной или расовой вражды, унижение национального достоинства, а также на пропаганду исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их национальности, расы или религии; а также применения специальных языковых средств для целенаправленной передачи оскорбительных характеристик, отрицательных эмоциональных оценок, негативных установок и побуждений к действиям против какой-либо нации, религии или отдельных лиц как ее представителей.
Никаких контактов с лицами, причастными к совершению противозаконных деяний, связанных с наемничеством и/или организацией наемничества, а также с совершением иных противоправных деяний, автор не имел, не имеет и иметь не намерен. Вся использованная при подготовке произведения информация была получена автором из общедоступных источников в средствах массовой информации и сети ИНТЕРНЕТ.
Автор отдельно оговаривает, что высказывания героев произведения, носящие расистский, шовинистский и иной оскорбительный характер, не являются отражением мнение автора по данным вопросам и приведены исключительно в выразительных целях для формирования более полного образа героев произведения и/или окружающей их вымышленной обстановки.
Любые совпадения имен, названий или событий, описанных в данном произведении, с реальными совершенно случайны.
Пролог
Туман, который окружал меня с самого начала, постепенно сгущаясь день ото дня, наконец-то превратился в непроглядное покрывало, за мгновение сменившееся абсолютной тьмой. Снаружи, за оконными стеклами, прикрытыми дешевыми рулонными шторами, светило солнце, лучи которого несмотря ни на что пробивались сквозь остатки облаков, из которых еще недавно шел проливной дождь. Темнота была совсем не там. Она была у меня в голове. Она была там с самого первого дня, просто мастерски скрывалась, выдавая себя понемногу, чтобы не напугать своего носителя до усрачки до того момента, когда уже невозможно будет что-нибудь изменить. Она не хотела, чтобы я ненароком сорвался с крючка, потому что по какой-то причине я был нужен этой тьме целиком, с потрохами.
Я стоял посреди гребаной комнаты и осознание того, что от меня уже больше ничего не зависело, подступало ко мне все ближе и ближе, словно приближающаяся вода приливной волны, которая крадучись пропитывает песок под подошвами ботинок, чтобы через полчаса скрыть под собой все оставленные до этого следы. Мои руки были по самые локти в крови, а за моей спиной стояла бесконечная вереница мертвецов, пялящихся на меня своими мутными селедочными глазами, уныло тянущих ко мне свои щупальца с окоченевшими скрюченными пальцами, и брюзгливо требующих возмездия за то, что я с ними сотворил. А еще, сквозь вой и гул их голосов, стоящий у меня в ушах, я отчетливо слышал противный хруст, с которым мой гениальный, бережно выблеванный судорогами разума, план давал трещину. Он медленно, но неумолимо расползался по шву, с каждой секундой все больше и больше становясь похожим на чью-то бесформенную задницу. И если хорошенько приглядеться, то становилось очевидно, что задница эта была моей собственной.
В сущности, от меня ничего не зависело с самого начала. Любой желающий мог спокойно записывать это как добровольное признание поражения. Я уже давно был не в том положении, чтобы с чем-то не соглашаться или, не дай то Ктулху[1 - Ктулху (англ. Cthulhu) – божество из пантеона Мифов Ктулху, владыка миров, спящий на дне Тихого океана (Говард Лавкрафт, «Зов Ктулху», 1928 г.)], против чего-то возражать. В конце концов, я должен был подохнуть еще в самом начале. Безо всяких хитро высранных вторых шансов или чудесного, мать его, спасения. Тихий противный голосок где-то внутри, под черепной коробкой, ехидно шептал мне: «В этот раз ты не сможешь воскреснуть, ублюдок.» И я не находил, что ему возразить, как ни старался. В уме я уже вырыл себе могилу. Строго говоря, я вырыл ее еще туеву хучу трупов тому назад. Другое дело, что потом у меня вдруг появилась надежда на то, что мне совсем не обязательно в ней оставаться, что у меня есть шанс если и не начать все с начала, то хотя бы продолжить в нужном, правильном направлении. Но жизнь – та еще сука. Теперь я совершенно отчетливо ощущал дно обеими ногами, а от ската воображаемой ямы с уютными размерами метр на два шел на удивление реалистичный запах сырой земли.
Все о чем я мог мечтать, это протянуть еще пару секунд. И робко надеялся, что за эти крохи времени кто-нибудь сможет, наконец, объяснить мне, какого хрена вокруг происходит.
Часть 1. Лучшие из худших
Мой телефон, эта надменная, закованная в герметичную скорлупу противоударного чехла сволочь, продолжал упорно молчать. За окном хмурилось серое небо, с которого того и гляди должен был начать капать противный дождь, и посвистывал в голых ветвях деревьев холодный осенний ветер.
Я сидел в тесном продавленном кресле в своей дешевенькой микроквартирке на южной окраине Москвы и пялился на экран покрытого столетней пылью телевизора, висящего на противоположной стене. Там, на экране, сытомордый, гладко прилизанный диктор из программы теленовостей изо всех сил делал вид, что ему не наплевать, сколько народу погибло в результате «грамотного» дипломатического подхода двух супердержав к решению очередного, копеечного по сути, вопроса. И, как бы между делом, пытался толсто намекнуть на то, что наши власти предупреждали все заинтересованные стороны о том, чем могут закончиться их «танцы с саблями», но нас в очередной раз никто не послушал, так что теперь все сами и виноваты.
В царстве слепых и одноглазый – король.
Я привычно пропускал льющуюся с экрана белиберду мимо ушей и мучительно соображал, что еще забыл положить в свой походный баул. В том, что он должен был мне понадобиться в самое ближайшее время, я уже нисколько не сомневался. Это было очень кстати, потому что моя заначка уже давно начала показывать дно. Деньги, полученные мной за прошлую работу, уже подходили к концу, и по моим подсчетам не прошло бы и месяца, как я автоматически встал бы перед выбором: либо сдохнуть с голодухи, либо быть застреленным при попытке ограбления ближайшего магазина. Работы в городе, да, наверное, и в стране в целом, давно уже не было. Ни более-менее приличной, ни вообще хоть какой-нибудь. Для обходящихся грошами трудовых мигрантов я, со своими двумя дипломами, не был конкурентом ни двадцать лет тому назад, ни тем более сейчас. Это мне пришлось хорошенько усвоить еще в те далекие времена, когда я от безысходки подписался на свою первую «командировку». Так что о том, чтобы как-то переквалифицироваться и постараться начать зарабатывать честно, сейчас можно было уже не думать. Все, что мне оставалось, это не ерзать и продолжать дальше перебиваться эпизодическими заработками, которые обеспечивала моя теперешняя «профессия».
Но события последних дней, за которые успела завариться вся эта паскудная каша, не давали мне поводов для уныния. То, что мне так или иначе подкинут новый контракт теперь было лишь вопросом времени.
Все началось с того, что меньше недели тому назад я вот также плюхнулся в кресло, врубил от скуки телевизор и понял, что звездно-полосатые, после долгих и мучительных раздумий, наконец-то съехали с катушек и отдуши долбанули по территории Китая. Вот тут-то ядерный «гриб» и озарил мое убогое существование светом надежды. Все относительно – для большинства нормальных людей начавшийся апокалипсис означал конец их привычному образу жизни, для меня – только начало.
Я не терял времени даром, благо больше мне дома заняться было нечем. Мой старый походный баул из непромокаемого материала стоял в углу, с расхристанной горловиной. Он был уже, вроде как, собран, и всем своим видом показывал, что больше в него ничего не влезет. А если и влезет, то он за себя больше не ручается. Внутри было утрамбовано все, что могло пригодиться в поездке. Белье, запасная пара джинсов. Стратегический запас носков, вещь очень важная в такой работе, как моя. Несессер, аптечка с перевязочными пакетами, антибиотиками и тальком для ног. Всякая хрень вроде аккумуляторов, одноразовых батареек и прочей мелочевки. СОГ[2 - SOG Specialty Knives & Tools – фирма-производитель ножей и режущего инструмента (США).]овский мультитул, компактный набор для чистки оружия и маленькая плоская коробочка с комплектом для холодной пристрелки от Вектор Оптикс[3 - Tac Vector Optics – фирма-производитель оптики (КНР).]. Защитные перчатки из кевлара с жесткими накладками на суставах. В обязательном порядке – активные стрелковые наушники, глушащие громкие звуки и усиливающие тихие, и Омнитековский[4 - ООО «ОМНИТЕК-Н» – производитель средств защиты, в т.ч. арaмидных пулестойких шлемов (Россия).] противопульный шлем с антишоковым подвесом. Все это добро мне предстояло увзти с собой, потому как оно овер-дохрена какое полезное, а на месте его выдавать никто мне не обязан. Наколенник – для экономии места только одна штука, для правого копыта. И баллистическая противопульная маска.
В конце концов, я перестал морщить себе мозги и плюнул на все. Обвел взглядом свои восемнадцать квадратных метров, кинул поверх сумки герметичный пакет с паспортом и остатками денег, и схватил запиликавшую дурным голосом ребристую пластинку телефона.
– Лазарь, – уверенно констатировал голос из недр телефонной трубки.
– Я.
Голос в трубке, раскатистый и чуть басовитый, я узнал сразу. На другом конце «провода» висел Илья. Мой давний кореш, с которым мы по молодости, спасаясь от безденежья, катались работать в Восточную Европу, а потом, тоже вместе, работали по не самым престижным контрактам в Африке, на Ближнем Востоке, и уж не вспомню где еще.
Звали его совсем не Илья, поскольку он был чистокровным московским татарином. Правда, заподозрить его в азиатском происхождении было непросто – скандинавского типа, ростом под два метра, косая сажень в плечах, голубоглазый и светловолосый, больше всего он походил на рыцаря из сказок для маленьких девочек. Только потрепанного и растерявшего по дороге к замку с драконами и принцессами все свои блистающие доспехи. И сколько я его помню, откликался он именно на это имя. Так же как я полжизни откликаюсь на имя Лазарь.
– Категорически! – поприветствовал он меня.
Я буркнул ему что-то нечленораздельное в ответ. По телевизору как раз начался прогноз погоды, с длинными ногами и большими сиськами, поэтому я позволил себе немного отвлечься. С человеком, которого ты знаешь два десятка лет, можно и не раскланиваться, верно? Илья, привыкший за все эти годы к моим интеллигентским манерам, не обратил на это никакого внимания и сразу перешел прямо к делу.
– Тебе какие-нибудь предложения уже поступали?
– Шутить изволите?
Если бы мне уже поступило хоть одно предложения, я бы не стал ломаться, изображая из себя невесть что, и принял бы его не раздумывая. И тогда звонок Ильи не застал бы меня дома. Он об этом прекрасно знал и задал вопрос только чтобы соблюсти минимум положенного политеса. Та самая фигня, к которой я абсолютно не способен.
– Нет, брат, я свободен, – ответил я, уже зная, что он скажет мне дальше.
– У меня наметилась кое-какая халтура. Что думаешь по поводу немного подзаработать?
А что я мог думать? Я терпеливо ждал этого звонка от Ильи или от любого другого знакомого, без разницы, с того самого момента, как заварилась вся это нездоровая канитель с ядерным бомбометанием. Конечно, я был не против. Я был очень даже за.
***
На следующий день, с утра пораньше, мы с моим корешем загрузились в его убитую годами, ржавую и изрыгающую изо всех щелей масляные выхлопы колымагу, в прошлой жизни известную как гэ-третий китайский «Олень»[5 - GreatWall Deer G3 – пикап с двойной кабиной (КНР).], и помчались на встречу с человеком, от имени которого другой человек, занимавшийся посредничеством в такого рода делах, связался с Ильей и предложил ему эту «непыльную работенку на непродолжительный срок». Посредники посредников, запутанная цепочка, абсолютное несоблюдение международного права и, как показывает практика, несоответствие радужных надежд и суровой действительности.
Очень удачно проскочив перед самым началом утренних пробок, мы протолкались к невзрачной серой коробке офисного здания, притулившегося к корме торгового центра, торчащего на границе Новой Москвы и МКАДа. Без проблем припарковались на пустующей бесплатной стоянке для клиентов и вылезли наружу.
Погода за сутки, прошедшие с нашего с Ильей телефонного разговора, ничуть не изменилась. Покрытое мглой свинцовое небо, постоянно моросящий дождь и противный холодный ветер, лезущий под тонкую куртку. Прекрасное начало дня.
Стараясь не клацать зубами от утренней прохладцы, мы проскочили в узенькую стеклянную дверь с прилепленным на ней графиком работы какого-то безликого ООО «Рога и копыта», прошли мимо скучающего пожилого охранника, миновали заклееные полосатой ленточкой узенькие двери неработающего гостевого лифта, и метнулись по обшарпанной бетонной лестнице на пару этажей вверх. Выскочив из узкой, окрашенной персиковой масляной краской, кишки лестничной клетки на нужный этаж, мы еще какое-то время попетляли по дебильному лабиринту коридоров, то и дело сверяясь с Илюхиными каракулями на маленьком измятом клочке бумажки. Уродливое дитя причуды архитектора-двоечника и желания выжать из минимальной площади максимум арендуемых помещений – окажись за очередным поворотом Минотавр, я бы ничуть этому не удивился. Между делом я бросил взгляд на свои часы. Они показывали половину седьмого.
– Мы не рано? – поинтересовался я у Ильи.
Илья, не сводя глаз с дешевых дверных табличек и не снижая заданного темпа, отрицательно мотнул головой.
– Нет, он сам просил подъехать пораньше…
Я не возражал против такого подхода к делу.
Илья, наконец, нашел нужную дверь, для вида один раз стукнул в нее загрубевшими до состояния лошадиных копыт костяшками пальцев, и, не дожидаясь приглашения, бесцеремонно повернул ручку.
– О! Добрый день, господа!
Через плечо Ильи я заметил, как от письменного стола, на котором беспорядочной кипой лежали какие-то бумаги и стоял полуоткрытый ноутбук, отделился невзрачный человечек, завернутый в недорогой классический костюм-двойку, и с интересом поднял на нас свой взгляд.
Игорь Ференец
Начинающий стареть наемник не чурается любой грязной работы. Грибовидное облако ядерного взрыва, выросшее над Пекином, и катаклизмы, сотрясшие США, для него всего лишь возможность заработать денег. Но в этот раз война, развязанная таинственными заговорщиками, будет отличаться от всего, с чем ему приходилось сталкиваться. Чтобы выбраться из этой передряги, ему придется пережить ядерный взрыв, исколесить полмира и попытаться заново обрести свою давно потерянную душу. Книга содержит нецензурную брань.
Ты не воскреснешь
Игорь Ференец
© Игорь Ференец, 2019
ISBN 978-5-4496-6034-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
(s.v.) Данное произведение содержит описание сцен насилия, нецензурные выражения и неполиткорректные высказывания, и не рекомендуется к прочтению несовершеннолетним и лицам с неустойчивой психикой и (или) тонкой душевной организацией.
Являясь сторонником мирного сосуществования и рационального разрешения любых возможных конфликтов, автор не преследует целей высказывания негативного отношения к какой-либо этнической, политической, государственной или религиозной группе; побудительного высказывания к действиям против какой-либо этнической, расовой или религиозной группе; указания на действия, направленные на возбуждение национальной или расовой вражды, унижение национального достоинства, а также на пропаганду исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их национальности, расы или религии; а также применения специальных языковых средств для целенаправленной передачи оскорбительных характеристик, отрицательных эмоциональных оценок, негативных установок и побуждений к действиям против какой-либо нации, религии или отдельных лиц как ее представителей.
Никаких контактов с лицами, причастными к совершению противозаконных деяний, связанных с наемничеством и/или организацией наемничества, а также с совершением иных противоправных деяний, автор не имел, не имеет и иметь не намерен. Вся использованная при подготовке произведения информация была получена автором из общедоступных источников в средствах массовой информации и сети ИНТЕРНЕТ.
Автор отдельно оговаривает, что высказывания героев произведения, носящие расистский, шовинистский и иной оскорбительный характер, не являются отражением мнение автора по данным вопросам и приведены исключительно в выразительных целях для формирования более полного образа героев произведения и/или окружающей их вымышленной обстановки.
Любые совпадения имен, названий или событий, описанных в данном произведении, с реальными совершенно случайны.
Пролог
Туман, который окружал меня с самого начала, постепенно сгущаясь день ото дня, наконец-то превратился в непроглядное покрывало, за мгновение сменившееся абсолютной тьмой. Снаружи, за оконными стеклами, прикрытыми дешевыми рулонными шторами, светило солнце, лучи которого несмотря ни на что пробивались сквозь остатки облаков, из которых еще недавно шел проливной дождь. Темнота была совсем не там. Она была у меня в голове. Она была там с самого первого дня, просто мастерски скрывалась, выдавая себя понемногу, чтобы не напугать своего носителя до усрачки до того момента, когда уже невозможно будет что-нибудь изменить. Она не хотела, чтобы я ненароком сорвался с крючка, потому что по какой-то причине я был нужен этой тьме целиком, с потрохами.
Я стоял посреди гребаной комнаты и осознание того, что от меня уже больше ничего не зависело, подступало ко мне все ближе и ближе, словно приближающаяся вода приливной волны, которая крадучись пропитывает песок под подошвами ботинок, чтобы через полчаса скрыть под собой все оставленные до этого следы. Мои руки были по самые локти в крови, а за моей спиной стояла бесконечная вереница мертвецов, пялящихся на меня своими мутными селедочными глазами, уныло тянущих ко мне свои щупальца с окоченевшими скрюченными пальцами, и брюзгливо требующих возмездия за то, что я с ними сотворил. А еще, сквозь вой и гул их голосов, стоящий у меня в ушах, я отчетливо слышал противный хруст, с которым мой гениальный, бережно выблеванный судорогами разума, план давал трещину. Он медленно, но неумолимо расползался по шву, с каждой секундой все больше и больше становясь похожим на чью-то бесформенную задницу. И если хорошенько приглядеться, то становилось очевидно, что задница эта была моей собственной.
В сущности, от меня ничего не зависело с самого начала. Любой желающий мог спокойно записывать это как добровольное признание поражения. Я уже давно был не в том положении, чтобы с чем-то не соглашаться или, не дай то Ктулху[1 - Ктулху (англ. Cthulhu) – божество из пантеона Мифов Ктулху, владыка миров, спящий на дне Тихого океана (Говард Лавкрафт, «Зов Ктулху», 1928 г.)], против чего-то возражать. В конце концов, я должен был подохнуть еще в самом начале. Безо всяких хитро высранных вторых шансов или чудесного, мать его, спасения. Тихий противный голосок где-то внутри, под черепной коробкой, ехидно шептал мне: «В этот раз ты не сможешь воскреснуть, ублюдок.» И я не находил, что ему возразить, как ни старался. В уме я уже вырыл себе могилу. Строго говоря, я вырыл ее еще туеву хучу трупов тому назад. Другое дело, что потом у меня вдруг появилась надежда на то, что мне совсем не обязательно в ней оставаться, что у меня есть шанс если и не начать все с начала, то хотя бы продолжить в нужном, правильном направлении. Но жизнь – та еще сука. Теперь я совершенно отчетливо ощущал дно обеими ногами, а от ската воображаемой ямы с уютными размерами метр на два шел на удивление реалистичный запах сырой земли.
Все о чем я мог мечтать, это протянуть еще пару секунд. И робко надеялся, что за эти крохи времени кто-нибудь сможет, наконец, объяснить мне, какого хрена вокруг происходит.
Часть 1. Лучшие из худших
Мой телефон, эта надменная, закованная в герметичную скорлупу противоударного чехла сволочь, продолжал упорно молчать. За окном хмурилось серое небо, с которого того и гляди должен был начать капать противный дождь, и посвистывал в голых ветвях деревьев холодный осенний ветер.
Я сидел в тесном продавленном кресле в своей дешевенькой микроквартирке на южной окраине Москвы и пялился на экран покрытого столетней пылью телевизора, висящего на противоположной стене. Там, на экране, сытомордый, гладко прилизанный диктор из программы теленовостей изо всех сил делал вид, что ему не наплевать, сколько народу погибло в результате «грамотного» дипломатического подхода двух супердержав к решению очередного, копеечного по сути, вопроса. И, как бы между делом, пытался толсто намекнуть на то, что наши власти предупреждали все заинтересованные стороны о том, чем могут закончиться их «танцы с саблями», но нас в очередной раз никто не послушал, так что теперь все сами и виноваты.
В царстве слепых и одноглазый – король.
Я привычно пропускал льющуюся с экрана белиберду мимо ушей и мучительно соображал, что еще забыл положить в свой походный баул. В том, что он должен был мне понадобиться в самое ближайшее время, я уже нисколько не сомневался. Это было очень кстати, потому что моя заначка уже давно начала показывать дно. Деньги, полученные мной за прошлую работу, уже подходили к концу, и по моим подсчетам не прошло бы и месяца, как я автоматически встал бы перед выбором: либо сдохнуть с голодухи, либо быть застреленным при попытке ограбления ближайшего магазина. Работы в городе, да, наверное, и в стране в целом, давно уже не было. Ни более-менее приличной, ни вообще хоть какой-нибудь. Для обходящихся грошами трудовых мигрантов я, со своими двумя дипломами, не был конкурентом ни двадцать лет тому назад, ни тем более сейчас. Это мне пришлось хорошенько усвоить еще в те далекие времена, когда я от безысходки подписался на свою первую «командировку». Так что о том, чтобы как-то переквалифицироваться и постараться начать зарабатывать честно, сейчас можно было уже не думать. Все, что мне оставалось, это не ерзать и продолжать дальше перебиваться эпизодическими заработками, которые обеспечивала моя теперешняя «профессия».
Но события последних дней, за которые успела завариться вся эта паскудная каша, не давали мне поводов для уныния. То, что мне так или иначе подкинут новый контракт теперь было лишь вопросом времени.
Все началось с того, что меньше недели тому назад я вот также плюхнулся в кресло, врубил от скуки телевизор и понял, что звездно-полосатые, после долгих и мучительных раздумий, наконец-то съехали с катушек и отдуши долбанули по территории Китая. Вот тут-то ядерный «гриб» и озарил мое убогое существование светом надежды. Все относительно – для большинства нормальных людей начавшийся апокалипсис означал конец их привычному образу жизни, для меня – только начало.
Я не терял времени даром, благо больше мне дома заняться было нечем. Мой старый походный баул из непромокаемого материала стоял в углу, с расхристанной горловиной. Он был уже, вроде как, собран, и всем своим видом показывал, что больше в него ничего не влезет. А если и влезет, то он за себя больше не ручается. Внутри было утрамбовано все, что могло пригодиться в поездке. Белье, запасная пара джинсов. Стратегический запас носков, вещь очень важная в такой работе, как моя. Несессер, аптечка с перевязочными пакетами, антибиотиками и тальком для ног. Всякая хрень вроде аккумуляторов, одноразовых батареек и прочей мелочевки. СОГ[2 - SOG Specialty Knives & Tools – фирма-производитель ножей и режущего инструмента (США).]овский мультитул, компактный набор для чистки оружия и маленькая плоская коробочка с комплектом для холодной пристрелки от Вектор Оптикс[3 - Tac Vector Optics – фирма-производитель оптики (КНР).]. Защитные перчатки из кевлара с жесткими накладками на суставах. В обязательном порядке – активные стрелковые наушники, глушащие громкие звуки и усиливающие тихие, и Омнитековский[4 - ООО «ОМНИТЕК-Н» – производитель средств защиты, в т.ч. арaмидных пулестойких шлемов (Россия).] противопульный шлем с антишоковым подвесом. Все это добро мне предстояло увзти с собой, потому как оно овер-дохрена какое полезное, а на месте его выдавать никто мне не обязан. Наколенник – для экономии места только одна штука, для правого копыта. И баллистическая противопульная маска.
В конце концов, я перестал морщить себе мозги и плюнул на все. Обвел взглядом свои восемнадцать квадратных метров, кинул поверх сумки герметичный пакет с паспортом и остатками денег, и схватил запиликавшую дурным голосом ребристую пластинку телефона.
– Лазарь, – уверенно констатировал голос из недр телефонной трубки.
– Я.
Голос в трубке, раскатистый и чуть басовитый, я узнал сразу. На другом конце «провода» висел Илья. Мой давний кореш, с которым мы по молодости, спасаясь от безденежья, катались работать в Восточную Европу, а потом, тоже вместе, работали по не самым престижным контрактам в Африке, на Ближнем Востоке, и уж не вспомню где еще.
Звали его совсем не Илья, поскольку он был чистокровным московским татарином. Правда, заподозрить его в азиатском происхождении было непросто – скандинавского типа, ростом под два метра, косая сажень в плечах, голубоглазый и светловолосый, больше всего он походил на рыцаря из сказок для маленьких девочек. Только потрепанного и растерявшего по дороге к замку с драконами и принцессами все свои блистающие доспехи. И сколько я его помню, откликался он именно на это имя. Так же как я полжизни откликаюсь на имя Лазарь.
– Категорически! – поприветствовал он меня.
Я буркнул ему что-то нечленораздельное в ответ. По телевизору как раз начался прогноз погоды, с длинными ногами и большими сиськами, поэтому я позволил себе немного отвлечься. С человеком, которого ты знаешь два десятка лет, можно и не раскланиваться, верно? Илья, привыкший за все эти годы к моим интеллигентским манерам, не обратил на это никакого внимания и сразу перешел прямо к делу.
– Тебе какие-нибудь предложения уже поступали?
– Шутить изволите?
Если бы мне уже поступило хоть одно предложения, я бы не стал ломаться, изображая из себя невесть что, и принял бы его не раздумывая. И тогда звонок Ильи не застал бы меня дома. Он об этом прекрасно знал и задал вопрос только чтобы соблюсти минимум положенного политеса. Та самая фигня, к которой я абсолютно не способен.
– Нет, брат, я свободен, – ответил я, уже зная, что он скажет мне дальше.
– У меня наметилась кое-какая халтура. Что думаешь по поводу немного подзаработать?
А что я мог думать? Я терпеливо ждал этого звонка от Ильи или от любого другого знакомого, без разницы, с того самого момента, как заварилась вся это нездоровая канитель с ядерным бомбометанием. Конечно, я был не против. Я был очень даже за.
***
На следующий день, с утра пораньше, мы с моим корешем загрузились в его убитую годами, ржавую и изрыгающую изо всех щелей масляные выхлопы колымагу, в прошлой жизни известную как гэ-третий китайский «Олень»[5 - GreatWall Deer G3 – пикап с двойной кабиной (КНР).], и помчались на встречу с человеком, от имени которого другой человек, занимавшийся посредничеством в такого рода делах, связался с Ильей и предложил ему эту «непыльную работенку на непродолжительный срок». Посредники посредников, запутанная цепочка, абсолютное несоблюдение международного права и, как показывает практика, несоответствие радужных надежд и суровой действительности.
Очень удачно проскочив перед самым началом утренних пробок, мы протолкались к невзрачной серой коробке офисного здания, притулившегося к корме торгового центра, торчащего на границе Новой Москвы и МКАДа. Без проблем припарковались на пустующей бесплатной стоянке для клиентов и вылезли наружу.
Погода за сутки, прошедшие с нашего с Ильей телефонного разговора, ничуть не изменилась. Покрытое мглой свинцовое небо, постоянно моросящий дождь и противный холодный ветер, лезущий под тонкую куртку. Прекрасное начало дня.
Стараясь не клацать зубами от утренней прохладцы, мы проскочили в узенькую стеклянную дверь с прилепленным на ней графиком работы какого-то безликого ООО «Рога и копыта», прошли мимо скучающего пожилого охранника, миновали заклееные полосатой ленточкой узенькие двери неработающего гостевого лифта, и метнулись по обшарпанной бетонной лестнице на пару этажей вверх. Выскочив из узкой, окрашенной персиковой масляной краской, кишки лестничной клетки на нужный этаж, мы еще какое-то время попетляли по дебильному лабиринту коридоров, то и дело сверяясь с Илюхиными каракулями на маленьком измятом клочке бумажки. Уродливое дитя причуды архитектора-двоечника и желания выжать из минимальной площади максимум арендуемых помещений – окажись за очередным поворотом Минотавр, я бы ничуть этому не удивился. Между делом я бросил взгляд на свои часы. Они показывали половину седьмого.
– Мы не рано? – поинтересовался я у Ильи.
Илья, не сводя глаз с дешевых дверных табличек и не снижая заданного темпа, отрицательно мотнул головой.
– Нет, он сам просил подъехать пораньше…
Я не возражал против такого подхода к делу.
Илья, наконец, нашел нужную дверь, для вида один раз стукнул в нее загрубевшими до состояния лошадиных копыт костяшками пальцев, и, не дожидаясь приглашения, бесцеремонно повернул ручку.
– О! Добрый день, господа!
Через плечо Ильи я заметил, как от письменного стола, на котором беспорядочной кипой лежали какие-то бумаги и стоял полуоткрытый ноутбук, отделился невзрачный человечек, завернутый в недорогой классический костюм-двойку, и с интересом поднял на нас свой взгляд.