Участник Великого Сибирского Ледяного похода. Биографические записки

Твой крайне искренний и преданный друг и кузен,

    Вилли

Кайзер – Царю, 29 июля, 18:30 (№ 3)

Берлин, 29 июля 1914

Я получил твою телеграмму и разделяю твоё желание установить мир. Но, как я сообщил тебе в своей первой телеграмме, я не могу считать действия Австрии против Сербии «бесчестною» войною. Австрия на собственном опыте знает, что сербским обещаниям на бумаге совершенно нельзя верить. Я разумею так, что действия австрийцев следует оценивать как стремление получить полную гарантию того, что сербские обещания станут реальными фактами. Это моё суждение основывается на утверждении австрийского кабинета о том, что Австрия не желает каких бы то ни было территориальных завоеваний за счёт сербских земель. Потому я полагаю, что Россия вполне могла бы остаться наблюдателем австро-сербского конфликта и не втягивать Европу в самую ужасную войну, которую она когда-либо видела. Думаю, что полное взаимопонимание между твоим Правительством и Веной возможно и желательно, и, как я уже телеграфировал тебе, моё Правительство прилагает усилия, чтобы этому поспособствовать. Конечно, военные меры со стороны России в Австрии были бы расценены как бедствие, которого мы оба хотим избежать, а также они подвергли бы риску моё положение посредника, которое я с готовностью принял после твоего воззвания к моей дружбе и помощи.

    Вилли

Царь – Кайзеру, 29 июля, 20:20 (№ 4)

Петергоф, 29 июля 1914

Спасибо за твою примирительную и дружественную телеграмму. В то же время официальное сообщение, представленное сегодня твоим послом моему министру, носило совершенно иной оттенок. Прошу тебя объяснить это различие! Было бы правильным поручить решение австро-сербской проблемы Гаагской конференции. Верю в твою мудрость и дружбу.

    Твой любящий Ники

Царь – Кайзеру, 30 июля 1:20 (№ 5)

Петергоф, 30 июля 1914

Сердечная тебе благодарность за быстрый ответ. Сегодня вечером посылаю Татищева с инструкциями. Военные меры, которые сейчас вступили в силу, решено было начать пять дней назад в целях защиты от опасности, вызываемой австрийскими приготовлениями. Всем своим сердцем надеюсь, что меры эти никоим образом не помешают твоей посреднической деятельности, которую я чрезвычайно ценю. Нам нужно сильное давление на Австрию с твоей стороны, дабы согласие с нами стало возможным.

    Ники

Кайзер – Царю, 30 июля, 1:20 (№ 6)

Берлин, 30 июля 1914

Большое спасибо за телеграмму. Не может быть и речи о том, что язык моего посла мог не соответствовать тону моей телеграммы. Графу Пурталесу было поручено привлечь внимание твоего правительства к той опасности и печальным последствиям, которые влечёт за собой мобилизация; в своей телеграмме к тебе я сказал то же самое. Австрия выступает исключительно против Сербии и мобилизовала лишь часть своей армии. Если, как в теперешней ситуации, согласно сообщению с тобою и твоим Правительством, Россия мобилизуется против Австрии, моя роль посредника, которую ты мне любезно доверил и которую я принял на себя, вняв твоей сердечной просьбе, будет поставлена под угрозу, если не сказать – сорвана. Теперь весь груз предстоящего решения лежит целиком на твоих плечах, и тебе придётся нести ответственность за Мир или Войну.

    Вилли

Кайзер – Царю, 31 июля (№ 7)

Берлин, 31 июля 1914

По твоему призыву к моей дружбе и твоей просьбе о помощи я стал посредником между твоим и австро-венгерским Правительствами. Одновременно с этим твои войска мобилизуются против Австро-Венгрии, моей союзницы. Посему, как я тебе уже указал, моё посредничество сделалось почти что иллюзорным. Тем не менее, я не собираюсь отказываться от него. Я сейчас получаю достоверные известия о серьёзных военных приготовлениях на моей восточной границе. Ответственность за безопасность моей империи вынуждает меня принять превентивные защитные меры. В своём стремлении сохранить мир на Земле я использовал практически все средства, бывшие в моём распоряжении. Ответственность за несчастье, которое теперь угрожает всему цивилизованному миру, не будет лежать на моём пороге. В сей момент всё ещё в твоей власти не допустить этого. Никто не угрожает чести или силе России, равно как никто не властен свести на нет результаты моего посредничества. Моя симпатия к тебе и твоей империи, которую передал мне со смертного одра мой дед, всегда была священна для меня, и я всегда честно поддерживал Россию, когда у неё возникали серьёзные затруднения, особенно во время её последней войны. Ты всё ещё можешь сохранить мир в Европе, если Россия согласится остановить свои военные приготовления, которые, несомненно, угрожают Германии и Австро-Венгрии.

    Вилли

Царь – Кайзеру (№ 8)

Эта и предыдущая телеграммы пересеклись.

Петербург, Дворец, 31 июля 1914

Sa Majestе l'Empereur, Новый дворец

Сердечно благодарю тебя за твое посредничество, которое ныне даёт мне надежду, что всё ещё может решиться миром. Технически невозможно остановить наши военные приготовления, которые являются необходимым ответом на австрийскую мобилизацию. Мы далеки от того, чтобы желать войны. До тех пор, пока продолжаются переговоры с Австрией по сербскому вопросу, мои войска не произведут никаких провокационных действий. В этом торжественно даю тебе моё слово. Уповаю на свою веру в Божью милость и надежду на твоё успешное посредничество в Вене и верю, что они обеспечат благополучие наших стран и мир в Европе.

    Твой преданный Ники

Царь – Кайзеру, 1 августа (№ 9)

Петергоф, 1 августа 1914

Sa Majestе l'Empereur

Берлин

Получил твою телеграмму. Понимаю, что ты должен объявить мобилизацию, однако желаю получить от тебя ту же гарантию, какую я дал тебе, что эти меры не означают войны и что мы продолжим переговоры ради блага наших стран и всеобщего мира, столь дорогих нашим сердцам. Наша давняя крепкая дружба должна, с Божьею помощью, предотвратить кровавую бойню. С нетерпением и верою в тебя жду ответа.

    Ники

Кто на кого напал

Именной Высочайший указ Правительствующему Сенату о мобилизации. Дан в Петергофе 16 июля 1914 года.

На подлинном собственною Его Императорского Величества рукою подписано: НИКОЛАЙ.

16 июля по ст. ст. – это 29 июля. Согласно источнику, первоначально ряд военных округов получил телеграмму о начале мобилизации 17 (30) июля 1914 года, что и было использовано как непосредственное руководство к действию (составлялись призывные списки, назначались места сбора призываемых и т. п.). Однако ее официальное начало было перенесено на 18 (31) июля. В мобилизационной телеграмме за подписью военного, морского министров и министра внутренних дел, направленной Генштабу 17 (30) июля 1914 года, говорилось: «Высочайше повелено привести армию и флот на военное положение и для сего призвать чинов запаса и поставить лошадей согласно мобилизационному росписанию (так в тексте – И. Г.) 1910 года точка первым днем мобилизации следует считать 18 сего июля 1914 года».

Итак, в ночь на 31 июля 1914 в России была объявлена всеобщая мобилизация. Общая численность населения империи на 1 января 1914 г. составляла 178 905,5 тыс. человек. В Германии жило 67 млн. Мобилизация в России требовала шести недель до полного завершения, после чего на Германию накатился бы, как говорили на Западе, «русский паровой каток» – армия, которая числом значительно превосходила бы германскую. Германия не могла этого ждать и потребовала прекратить мобилизацию в течение 12 часов.

1 августа германский посол в России Фридрих фон Пурталес явился в министерство иностранных дел и спросил его главу Сергея Сазонова, согласна ли Россия отменить мобилизацию. Министр ответил отказом. Взволнованный посол задал этот вопрос ещё дважды и получил два отрицательных ответа. «В таком случае я должен вручить вам этот документ», – произнёс посол и вручил министру ультиматум в двух вариантах. В первом говорилось, что, если мобилизация будет отменена, оба государства остаются в мире друг с другом. Во втором – если нет, то с 6 часов вечера 1 августа Германия будет находиться в состоянии войны с Россией.

Министр Сазонов описывает сцену: «Он был бледен и заметно нервничал. Для начала он трижды переспросил у меня патетическим тоном: «Можете ли вы заверить, что Россия прекращает мобилизацию?» Услышав отрицательные ответы, посол Пурталес произнёс, что «от имени империи принимает вызов и настоящим объявляет состояние войны с Россией». Мертвенно бледный Пурталес, – пишет Сазонов, – не мог более справляться со своими чувствами. Он прислонился к окну и начал часто всхлипывать. «Кто бы мог подумать, что мне придется покидать Петербург в таких обстоятельствах…» Я поддержал его, мы обнялись на прощание, и я выпроводил его».

Над сценой стоит поразмышлять. У германского посла теплится надежда, что мобилизация может быть отменена, он трижды задаёт свой вопрос. И вручает Сазонову и второй вариант ультиматума, дабы была полная ясность – отмена мобилизации означает мир, к России никаких претензий. Интересно, что Сазонов отвечает отказом, ничего не сообщая государю.

Посол страны, объявляющей войну, всхлипывает, а Сазонов явно удовлетворён тем, что война объявлена. Можно представить, что он мысленно потирает руки.

Через шесть часов Вильгельм II отправил Николаю II ещё одну телеграмму:

Кайзер – Царю, 1 августа (№ 10)

Берлин, 1 августа 1914

Благодарю за твою телеграмму. Вчера я указал твоему правительству единственный способ избежать войны. Хотя я запросил ответ к сегодняшнему полудню, никакой телеграммы от моего посла, подтверждающей ответ твоего Правительства, мне ещё не пришло. Поэтому я вынужден был мобилизовать свою армию. Немедленный, точный, ясный утвердительный ответ твоего Правительства – вот единственный способ избежать бесконечных невзгод. Увы, пока я такового не получил, а значит, я не в состоянии говорить по существу твоей телеграммы. По большому счёту я должен попросить тебя немедленно приказать твоим войскам ни в коем случае не предпринимать ни малейших попыток нарушить наши границы.

    Вилли

Таким образом, Вильгельм II предложил Николаю II ещё одну возможность предотвратить военные действия, помириться. Царь на телеграмму не ответил, окончательно выбрав войну, доказав свою вину в том, что последовало как в России, так и за её пределами.

17 августа 1914, не дожидаясь, когда войска будут отмобилизованы, Россия силами 1-й армии перешла границу и вторглась в Восточную Пруссию. 20 августа германскую границу перешла 2-я армия. Оперативно-стратегическая игра апреля 1914 претворялась в реальность.