Прошлое в наказание

– Вы. Президент и его команда. В которую ты входишь.

Ну и вопросец он задал. Тут не отшутишься.

– Страну, где закон будет един для всех, независимо от места жительства, положения, пола, где власть будет зависеть от граждан. Страну с экономикой, опирающейся на инициативу и активность граждан. Нормальную рыночную экономику… – Осторожная усмешка выпорхнула на мое лицо. – Я думал, мы вместе строим.

Он чуть заметно мотнул головой:

– Мы – люди служивые. Что нам власть прикажет, то и делаем.

Он говорил не за себя – за всю организацию. Я знал, что ему ответить.

– Вы должны служить закону, а не власти. – Я постарался придать лицу самое невинное выражение.

Мои слова заставили его задуматься. Он даже посмотрел куда-то вверх, сделал недоуменное лицо.

– Разве такое было когда-нибудь в России?

– Нет. Но так должно быть.

– Ты идеалист, – в голосе брата звучала снисходительность. – Это из области мечтаний.

– Это вполне реально, – тут же возразил я.

Он ничего на это не сказал, но его лицо выражало великое сомнение.

– Мне кажется, что Олег прав, – раздался голос Насти. – Так должно быть. И это реально.

Эдуард выразительно посмотрел на жену, потом на меня.

– Вы что, сговорились?

– Да, – отвечал я с довольным видом.

Настина улыбка была спокойной, лишенной всякого напряжения. Чувство смущения покинуло ее. Мне хотелось продолжить разговор с ней.

– Настя, а что у тебя на работе? Что-нибудь изменилось с прошлого года?

– Нет. Руководство изо всех сил демонстрирует преданность новой власти. Жена директора все еще возглавляет лабораторию, но подчиненные ее опять практически не видят… Честно говоря, мне уже давно скучно там работать.

И тут явилась мне странная идея.

– А ты не хочешь уйти оттуда? Заняться, скажем, наукой.

– Я бы ушла, – задумчиво произнесла она. – Только не знаю куда.

– Институт государства и права устроит?

– Еще бы! Но кто меня туда возьмет?

– Вдруг, возьмут… – Я смотрел на ее лицо с удовольствием. Хотелось сделать что-то полезное для нее. – Я знаком с директором. По моей нынешней работе. Регулярно встречаемся. Поговорю с ним. – Да, я достаточно часто встречался с академиком Топорниным, но прекрасно сознавал, что с моей стороны порядочная наглость просить принять на работу родственницу.

– Спасибо, – скромно выдохнула она.

– Еще рано благодарить. – Я перевел взгляд на Эдуарда. Он взирал на меня с безмятежной улыбкой. Невозможно было понять, нравится ли ему мое предложение или нет.

– Спасибо за желание помочь.

– Пожалуйста.

До моего ухода Эдуард не проронил ни слова по поводу моего предложения Насте. Но мне показалось, что он не имел ничего против перехода жены в науку.

На следующий день я вернулся в мой кремлевский кабинет – штаб на Старой площади перестал действовать. Окунувшись в привычные дела, я не сразу вспомнил про свое обещание Насте. Ближе к вечеру позвонил Борису Николаевичу, директору института. Попросил его найти возможность принять на работу юриста с большим опытом практической деятельности, который хочет заняться наукой. Он сказал, что попробует, но как только узнал, что это женщина, спросил после некоторой паузы:

– Это ваша… знакомая?

Я понял, что он имел в виду.

– Борис Николаевич, это не чья-то любовница. Это человек, который умеет и будет работать.

– Хорошо, – буркнул он. – Пусть приедет ко мне послезавтра. Часам к трем.

Я позвонил Насте вечером, рассказал о разговоре с Топорниным. Она растерялась:

– Не ожидала, что все так быстро произойдет…

– А зачем откладывать? И потом: если есть возможность, надо ее использовать.

После некоторой паузы я услышал:

– Ладно, я отпрошусь. Я встречусь с ним. Олег, большое спасибо.

– Пожалуйста. Ты непременно сообщи мне о результатах разговора.

– Да… сообщу.

Она позвонила мне вечером в среду. Голос у нее был взволнованный.

– Олег, ты… перевернул мою жизнь. Борис Николаевич готов взять меня на работу. Научным сотрудником. Ты представляешь?

– Представляю. И очень рад.

– А я не представляю. У меня такое ощущение, что я что-то путаю. Но Топорнин определенно сказал, чтобы я оформляла перевод. Я уже написала заявление.

– Как отнесся к этой новости Эдуард?

– Эдик скептически оценивает мои способности в науке. Но не возражает против перехода.

– Ну и слава богу. Надеюсь, все будет хорошо.