Четыре времени любви

стал рассвет исцелением.
Смолкли злые литавры
и запела вода…
Пела голосом грозным,
громовым и раскатистым.
Море пело. От радости.
Море пело о том,
как упругие волны
разбивались о скалы
и осколками радуги
становились потом.
И взлетало,
и падало
солнце в море зелёное.
Угасающий шторм
рокотал вдалеке.
А по берегу —
парами —
пробегали влюблённые,
заплетая цепочки
следов на песке…
Было море бессонное.
Было небо бездонное.
Песня в брызгах рождалась
и взлетала в зенит.
Эта песня
за сотни
километров от дома,
в снежных северных далях
в моих окнах звенит.

«Найди слова попроще…»

Найди слова попроще,
мелодию поймай.
В берёзовую рощу
впусти зелёный май.

Созвучий звонких ворох
бери, в венок сплетай
и сладкий стон, и шорох,
и гомон птичьих стай.

На гребнях рифм качая,
по кромкам строк ведя,
клади строфу печали
на музыку дождя.

На храмовую площадь
за слогом не ходи!
Найди слова попроще,
пожалуйста, найди!

Найди, чтоб звонче пелось,
чтоб долго не спалось,
черёмухой кипелось,
рассветом разлилось…

Сухи, бесстрастны, голы
слова, но… не спеши,
переложи глаголы
на музыку души.

В предсердии заноет,
запляшет чёрт в крови,
переводи земное
на музыку любви…

…а утро пораженья
расплатой за грехи
приговорит к сожженью
рождённые стихи…

«Был вальс несмелый в школьном зальчике…»

Был вальс несмелый в школьном зальчике.
Луна. Рассвет. Прибой. Глициния.
Мы были девочки и мальчики,
а нынче – скептики да циники…

Мы были девочки и мальчики,
горели щёки от смущения,
весна сплетала наши пальчики.
За что теперь просить прощения?

Всё было, дружба и предательство —
мы вовсе не ходили в избранных!
Стихи не слали по издательствам,
писали в стол, а пели – Визбора.

Мы были умники и умницы!
Вокруг цвело, искрилось, множилось…
Жила любовь на нашей улице,
но обтрепалась да скукожилась…

Какое странное явление:
мы подбираем крохи истово,
своё теряем Удивление
и тратим век на поиск Истины…