Клич стаи

В памяти вдруг возник образ старухи с косичками, с горечью убеждавшей упертого квадра в крамольных вещах, за которые старшие матери наказывали сутками в яме с червями…

«Небесников интересует только кортекс. И пока собираемость сырца в норме, жизнь дикарей и законы Смотрящего никого не волнуют. И если умрет одна-другая тысяча доноров, это легко компенсируется увеличением нормы пункции.

Смотрящему плевать, сколько подохнет людей от бракованного имплантата. Родильные фабрики никогда не опустеют. Стоит всего лишь добавить возбудителя в биомассу, и через год рождаемость подскочит в разы.

Знай, только грамотно распределяй доноров по муравейникам и промзонам сектора. Ну а для совсем критичного случая просто увеличивают дозу наркотика в инъекторах. Слабые волей до последнего вздоха выкачивают из себя кортекс добровольно.

Получаешь увеличение смертности, но при этом увеличивается поток кортекса. И функция Смотрящего выполнена. И объемы увеличены. И поголовье доноров колеблется в пределах нормы.

Главное, чтобы на фабриках всегда был сырец для интеллектуальных модулей. Ведь без них не сойдут с конвейеров миллионы кибернетических механизмов, без них не будет продаж, не будет постоянного спроса на продукцию Стаи Серого Льда.

Изготовление полуживых кибернетических организмов было, есть и будет основой мощи небесников. Именно технология изготовления дешевых “мозгов” для кибов, далеко превосходящая аналоги далекой Федерации Корпораций, служит основой могущества Стаи, что уже второй век как забросила кочевой образ жизни и приросла раковой опухолью на Осирисе…»

– Юрган, проснись, тут поговорить хотят.

Встретившись взглядом с мрачным Лари, он покосился на высившуюся рядом парочку. Цепким взглядом охватив толпу зрителей позади, Юрган усмехнулся.

Здоровые и рослые квадры сверлили его взглядами, полными превосходства. Ведь их двое, за спиной шумит толпа подручных, желающих зрелища и крови двоих выскочек, что заняли лучшие места у воздуховода.

– Слышишь, квадр, а не слишком много места под тобой? Думаю, ты и твоя подружка обойдетесь меньшим куском и в другом месте. Ведь Смотрящий завещает довольствоваться малым, так что придется по…

Юрган знал, чем заканчиваются обращения к заповедям, и не стал ждать окончания.

По сути, это приговор. Их всего двое, да и на показательной расправе можно хорошо самоутвердиться. Желательно с кровью и фаршем, а напуганные акцией сокамерники постелятся в нужную для победителя сторону. Но незнакомые ребятки не учли одного. Юрган был кормчим. А у котла приходилось биться и не при таком соотношении.

По телу пробежала волна жара, и азарт предстоящей схватки пробудил дремлющего зверя. Реальность проступила четкими деталями, и в тоже время отделилась пеленой неестественности происходящего.

– Слишком много разговоров…

Рывок с места и кулак впечатался в грудину первому квадру.

Второй кулак полетел в голову, а нижняя пара рук уже отработала связку смачных ударов по печени и пояснице. Ныряя в сплетение ударов противника, который запоздал с атакой всего на доли мгновений, Юрган поднырнул под оседавшего противника. Перехватив тело под пах, одним рывком вздернул над головой квадра, с ревом выбросил заверещавшую фальцетом тушу на столпившуюся свору.

Падая от прилетевшего груза, толпа зрителей превратилась в кучу-малу бестолково орущих и ругающихся придурков. А вот напарник летуна успел увернуться от пролетевшего рядом снаряда и уже был готов нанести серию калечащих ударов по открывшемуся корпусу одиночки.

Хлесткий удар со стороны и мелькнувший молнией блик пришелся по лицу атаковавшего квадра. Одно мгновение и кожа на лице противника разошлась на месте длинного пореза. Лицо противника превратилось в кровавую маску. Боль и шок заставили квадра шагнуть назад, чтобы перегруппироваться и встретить нового противника обороной. Но появившийся из ниоткуда минимал не собирался атаковать. Стремительно раскручивая в руках кнут, возникший из ниоткуда, Лари отпрыгнул в сторону и, прижавшись к стене, стал ждать развития событий.

Не раздумывая, Юрган воспользовался заминкой и смял противника серий нокаутирующих ударов.

Победно оскалившись, Лари залихватским хлопком остановил вращение самодельного хлыста. Разматывая перекрученные лямки от комбеза, пропущенные через набор непонятно откуда скрученных колец, минимал освободил ремни. Подбросив в руке заточенные до остроты крепления от сидений, Лари довольно улыбался.

– Зелень малолетняя. Сразу видно, что ни разу в раздачу не ходили, – по-хозяйски осмотрев притихших зрителей скоротечной расправы, буднично стал вправлять окровавленные ремни обратно в комбинезон, – ну что, Юрган, будешь стаю учить или отдашь мясо в руки придурков?

Глава 8

Вглядываясь в блики на кончиках сапог, отражавших потолочные светильники, Корвин развалился в позолоченном кресле. Забросив ноги на безумно дорогой стол, он играл носком в такт звучавшим словам доклада. Звонкие слова зама звучали ровно, заученно и произносились без запинки… и это почему-то злило.

Корвин не мог понять, что именно раздражало. Почему-то казалось, будто стоявшая перед ним подчиненная, поедавшая его взглядом полной преданности, умудрялась над ним издеваться.

Черный сюртук дознавателя службы Надзора сидел на ней безупречно. Все знаки различия, голограммы принадлежности службы, табельное оружие, даже ребра второго экзоскелета, все было выверено до миллиметра и блестело безукоризненной полиролью. И даже суровый металл казенного экзоскелета, по сути несшего только функции предохранения от гравитационных сюрпризов, умудрялся подчеркивать соблазнительные формы докладчицы.

– …таким образом, служба контроля репликатора рода Мерлан-Хан отгрузила на склады партию боевых кибов третьего класса. Полностью снаряженные к бою машины были транспортированы на астероидные склады и сданы на предпродажное хранение. Согласно регистрационным данным, охрана не имела права проверять статус владельцев, поэтому контейнеры пролежали до первых погрузочных работ ни разу не проверяемые. И как только произошел гравизахват погрузчиками Бродяг, боевые модули восприняли как активацию программы десантирования…

Корвин ободряюще кивал и соглашался. Предыстория была известна и без слов безродной, что и в этот раз старалась, рыла землю носом, пытаясь наскрести хоть какие-то крохи информации там, где уже давным-давно подчищено, подогнано, сфабриковано лучшими виртэкспертами влиятельного рода. Грызня между древнейшими родами за хорошие сделки могла принять и не такие формы и масштабы, да вот только вряд ли его отделу оставят хоть одну ниточку улик. Скорее всего, их искусно направят на ложный след. И ищейки Службы Надзора наткнутся на трупы исполнителей, или, еще хуже, если их используют как орудие давления, и они со всего размаху влетят в паутину межродовой вражды. Тогда только держи уши торчком, а зад поближе к земле, чтобы не влипнуть на раскаленную сковородку разборок…

Но на фоне мыслей о работе Корвин больше был занят своими мыслями. Ему не давала покоя утечка информации и, как следствие, проигрыш на Арене. Он искал следы, любой намек о том, как его вычислили, как смогли просчитать. Ведь с такой дырой в заборе не имело смысла даже думать об успешном противостоянии братьям.

И он искал. Он проверял всех. Даже просвечивал на мнемоскане рабов, не говоря о том, что перетряхнул мозги всем кибам домашнего пула, но нигде не было ни следа подозрительного программного кода, не говоря даже о намеках на вмешательство.

Все его слуги были проверенными рабами, со стажем беспрерывного контакта с домовым интеллектом, уже на протяжении трех лет, а для шунтированного сознания это срок приличный. И даже малейшее прерывание контакта оставило бы огненный след в сознании раба. Он проверил каждую строчку логов. Все было чисто.

Оставалась только работа. Потому что, кроме дома и службы, третий сын рода Мер-Ханов нигде не бывал продолжительное время. Нет, он, конечно, показывался на официальных светских раутах, которые по статусу должен был посещать не реже двух раз в году, но неофициальные сборища молодежи, наследников родов были ему не только не по карману, но и не были интересны. Он не понимал, зачем тратить столько времени на танцы, наркотический угар, на кровавые развлечения сверстников.

Ведь это время можно было потратить на самосовершенствование. Взять и разобраться в сплетении махинаций. Азарт, охватывающий тебя, когда идешь по следу преступника, сродни оргазму. Ты преследуешь жертву, она изворачивается, путает след, маскирует свои делишки под благовидные вещи. Но ты с упорством ищейки распутываешь клубок загадок, сопоставляешь улики и пытаешься угадать ход мыслей преступника. Чтобы в один прекрасный момент прижать того к стенке, сомкнуть на горле беспомощной жертвы челюсти и почувствовать мгновения всевластия! Эти краткие мгновения, когда в глазах преступника покорность и преклонение перед тобой, стоят затраченного времени, бессонных ночей, мозговых штурмов до головных болей, изжоги от стимуляторов. Это была его жизнь. Ради этого Корвин готов был пропадать на службе днями и ночами.

Он отдавался ей полностью. С утра до вечера просиживал на быстро пустеющем уровне службы надзора и всегда у него находились дела. То необходимо было провести ревизию в служебных хранилищах данных и проконтролировать службу технического контроля. То определить виновных в халатном отношении к служебным обязанностям да выписать имена нарушителей в ежедневный рапорт по службе. Или разобраться в хитросплетениях очередной экономической диверсии на орбитальных заводах и, пользуясь случаем и служебным допуском, поковыряться в бездонном информационном хранилище службы.

Зачастую он ловил себя на мысли, что однообразные стены уровня службы роднее, чем непозволительно высокие для космической станции арки сегмента рода Мер-Хан.

И тем больнее была мысль, что ему могли нанести удар в спину с направления, которое он считал своим крепким тылом. И сейчас он пребывал в смятении. То, что Корвин считал своей вотчиной, вдруг стало опасным местом, зарослями, где притаился коварный враг. Пригретая змея, ждущая удобного случая для броска. Но кто?!

Корвин бросил косой взгляд на присутствующих живых подчиненных. В этот раз он решил не доверяться проекциям призраков, а ощутить дыхание и услышать голоса вживую, не через призму программируемых фильтров, а вот так: нос к носу, глаза в глаза.

Весь отдел стоял перед ним навытяжку. Все четыре заместителя были в ранге супервайзеров. У каждого в подчинении еще три ищейки из безродных, не ниже третьего уровня, все проверены как внутренней службой Ока, так и самим Корвиным не один раз.

Конечно, руководитель отдела не мог просто так просветить супервайзеров на мозгокруте. Но как это облегчило бы задачу поиска черной кошки в темной комнате. Если бы еще точно знать, что кошка именно тут. Остается пробовать простым перебором и тыканьем пальцем в звезды. Вдруг повезет, и, посмотрев кому-то в глаза, он поймет мотив и что руководит пригретой змеей.

Отбросив тяжелые мысли, Корвин резко поднялся из-за стола. Пройдясь перед строем замерших соляными изваяниями подчиненных, он заглянул каждому в лицо.

В глазах подчиненных читалась исключительная преданность, желание рыть землю носом, найти и покарать всех врагов Стаи! Хоть пиши голопортрет и развешивай на агитационных плакатах в нижних уровнях звездных городов. Особенно с Берга.

Этому бравому громиле явно надо было появиться на свет в каком-нибудь знатном роду. Массивная фигура с повадками бойца, выросшего на уровнях, где вначале грабят, а если у тебя ничего нет – то просто выпотрошат на органы. Этот хищник был готов ко всему. И сейчас сверлил пространство перед собой бравым взглядом преданного служаки. Но руководитель ячейки силового прикрытия был далеко не таким простым, как хотел казаться. За ширмой бравады скрывался изощренный ум. Другие в службе не выживают, вернее, не поднимаются по карьерной лестнице. А этот уже третий год проходит аттестации и подтверждает свой статус.

Берг не подходит. Его стиль – открытое боевое столкновение. А здесь все было сделано значительно тоньше. Да и при всем желании, даже сумев вычислить своего шефа, слив информации не дал бы Бергу никаких дивидендов. Если вскроется, что это Берг, тому останется жить буквально до очередной аттестации, которую тот завалит со стопроцентной вероятностью. А там депортация на нижние уровни с присвоением отрицательного статуса. И всё. Берг теряет всё из-за возможности просто осложнить жизнь шефу. Нет выгоды – нет смысла в интриге.

Клаус. Этот бледнолицый выходец из самых нижних уровней мог бы, конечно, проследить его ковыряния в вирте… Но вряд ли бы стал этим заниматься. Дотошный формалист, виртэксперт отдела интересовался исключительно пребыванием в вирте. Все внутренние интриги отдела и даже внешние интересовали его только под углом технического исполнения. Если там не было головоломки из нештатного поведения электроники и механики, это превращалось для него в неодушевленный предмет, например, в стену, на которую стоит обратить внимание только для того, чтобы не стукнуться лбом.

Мейкун-счетовод. Маленький, со сморщенным желтоватым лицом и раскосыми глазами. Финансовый аудитор был еще той шкатулкой с секретами. Стоит присмотреться к нему повнимательнее. Ведь он выходец из набиравшего силу рода Тянь-Хан. На заре становления Стаи этот род был одним из столпов и претендовал на первые места в Столпах Стаи. Однако после одного кровопролитного сражения, когда еще стая кочевала среди звезд отдельными кораблями, флотилия рода Тянь-Хан угодила в хитроумную ловушку врагов стаи. Из того ожесточенного боя удалось вырваться только нескольким громадным кораблям, переполненным детьми и женщинами.

Почти вся мужская часть рода полегла в той битве с неизвестным флотом. Корабли стаи сразу же нырнули на помощь флотилии, но в системе красного карлика среди плотных потоков астероидных полей они застали только груды обломков.

Флотилии одного из столпов стаи больше не существовало. Враги выгребли все подчистую. Все, что могло быть полезно в переплавке, переработке и было крупнее тонны – исчезло, а оставшаяся труха уже не представляла никакого интереса для перерабатывающих орбитальных комплексов и верфей Стаи.

Сокрушительный удар неизвестного врага убрал некогда могущественный род с первых ролей в политической жизни Стаи.

Но сейчас, насколько Корвин помнил аналитику личного дела Мейкуна, род Тянь-Хан возрождается и карабкается вверх всеми доступными путями. Пытаясь вернуть былое могущество, не гнушается участвовать в сомнительных делишках и вообще не брезгует ничем. Просчет и слив информации по Корвину для них просто детская шалость. А тут и мотив появляется. Ослабление позиций руководителя отдела, с последующей дискредитацией и выдвижение своего представителя.

Не ахти какая логичная мысль, но в ней что-то есть. Наградив напоследок тяжелым взглядом стоявшего навытяжку супервайзера, Корвин шагнул за спину продолжавшей доклад девушке. Тихо подойдя вплотную, едва не касаясь стройной фигуры, обтянутой в черноту эластичного костюма, он вдохнул тонкий аромат, исходивший от волос, туго собранных в стильную прическу.