Олимпийский переполох: забытая советская модернизация

Олимпиада‐80 не смогла стать общим консолидирующим проектом даже для стран социалистического лагеря, не сумев устранить недоверие к советской политике со стороны СФРЮ, Румынии и КНДР. В печати Венгрии и Польши также «впервые открыто обнаружились признаки сдержанности в связи с акциями Советского Союза в Афганистане»[247 - Секретные материалы по Афганистану. Особая папка [Электронный ресурс]: в 4 ч. Ч. I: Секретные документы по Афганистану накануне ввода советских войск. С. 36. URL: http://www.economics.kiev.ua/index.php?id=1094&view=article# Часть_I.]. Более того, Румыния использовала свое присутствие на Олимпийских играх 1984 г. в Лос-Анджелесе как своеобразный вызов Советскому Союзу и свидетельство самостоятельности своей позиции.

Глава 2

«До и после бойкота…»: сотрудничество Оргкомитета «Олимпиада‐80» с зарубежными партнерами

Коммунисты превращаются в капиталистов после первых же 15 минут переговоров.

    П. Остин, президент транснациональной компании The Coca-Cola Co.[248 - Коваль В.И. Записки олимпийского казначея. С. 83.]

Олимпийская экономика

В теории значительные инвестиции в Олимпиаду нужны для создания имиджа принимающего Игры города, который рассчитывает на долгосрочную выгоду от этих вложений. Но оправдать основные расходы и дополнительные затраты возможно только в рамках большой программы обновления и обустройства городского хозяйства. Поэтому главная задача принимающих у себя Олимпийские игры городов состоит в том, чтобы провести впечатляющий фестиваль спорта и при этом получить задел для дальнейшего долгосрочного развития. Однако сколько-нибудь точно измерить эффективность этого обновления с точки зрения долгосрочной градостроительной политики весьма сложно[249 - Chalkley B., Essex S. Urban Development through Hosting International Events: A History of the Olympic Games // Planning Perspectives. 1999. Vol. 14. No. 4. P. 369–394; Essex S., Chalkley B. Il ruolo dei Giochi Olimpici nella trasformazione urbana // Olimpiadi e Grandi Eventi / L. Bobbio, C. Guala (eds). Rome, 2002. P. 57–76; Чолкли Б., Эссекс С. Эволюция инфраструктурных последствий зимних Олимпийских игр (1924–2002) // Логос. 2009. № 6 (73). С. 17–18, 32.]. Первыми окупившими себя Олимпийскими играми были Игры в Лос-Анджелесе 1932 г., но у Советского Союза не было подобного опыта.

В качестве теоретической рамки изучения экономического эффекта от проведения Олимпиады‐80 может быть использована теория делового олимпийского цикла. В свою очередь, для анализа издержек и выгод от подготовки и проведения Игр следует выделить этапы деловой активности государства и общества для достижения двух целей – получения максимальной прибыли и достижения положительного внешнего эффекта от проведения Олимпиады. Восьмилетний деловой цикл Олимпиады‐80 включает подготовку, организацию, проведение и использование итогов Олимпийских игр и по длительности совпадает со среднесрочными циклами инвестиций (7–10 лет), или циклами К. Жюгляра. В рамках олимпийского делового цикла под политическим деловым циклом понимается активность государства по контролю подготовки и проведения Олимпийских игр, а под экономическим деловым циклом – уровень издержек на организацию и проведение Игр. При большом сходстве между циклом Жюгляра и деловым олимпийским циклом есть и отличия:

1) в последовательности фаз;

2) в альтернативном характере завершения олимпийского делового цикла (для одних стран создает предпосылки для дальнейшего подъема, а для других – для спада);

3) олимпийский цикл (в отличие от повторяющегося классического делового) – уникальный и способен как сгладить циклические колебания, так и усилить их;

4) олимпийский деловой цикл больше влияет на экономику малых стран, чем на экономику больших[250 - Нуреев Р.М., Маркин Е.В. Олимпийский деловой цикл… С. 51–54; Их же. Эти разные Олимпийские игры // Terra Economicus (Пространство экономики). 2009. Т. 7. № 3. С. 9–11.].

При этом основной экономический эффект от Олимпийских игр связан не только с их проведением. Основное влияние на экономику страны проведения Игр оказывают инвестиции, которые осуществляются на первом этапе (табл. 2.1).

Финансово-экономическая программа Олимпиады‐80. Как же выглядела финансово-экономическая составляющая XXII Игр в СССР и насколько они были успешными в этом отношении? В феврале 1979 г. заместитель председателя Оргкомитета «Олимпиада‐80» В.И. Коваль, отвечавший за выполнение финансово-экономической программы XXII Игр, получил официальное письмо из Государственного комитета СССР по кинематографии. В нем сообщалось о предложении всемирно известной американской кинокомпании Columbia Pictures Industries снять совместно с советской стороной художественный фильм с рабочим названием «Любовная история». Согласно сценарию главной сюжетной линией будущего кинофильма должна была стать разворачивающаяся на фоне олимпийских соревнований лав-стори между юношей и девушкой – членами сборных команд по гимнастике СССР и США. Американская сторона полностью брала на себя финансирование фильма, оговаривая возможность проводить съемки в Москве накануне и во время Олимпийских игр. Причем функционеры Госкино в своем письме очень положительно оценивали эту инициативу, ссылаясь на всемирную известность Columbia Pictures и ее огромные прокатные возможности, благодаря чему фильм сможет увидеть очень широкая зарубежная аудитория, создав тем самым «благоприятный политический резонанс». В.И. Коваль также одобрил эту идею, но высказался за подписание трехстороннего договора, который бы предусматривал «разумную сумму» вознаграждения Оргкомитету за участие в реализации данного проекта[251 - ГА РФ. Ф. Р‐9610. Оп. 3. Д. 23. Л. 13–15.]. По понятным (прежде всего идеологическим) причинам проект впоследствии так и не был реализован, однако эта история весьма выразительно передает общую линию взаимоотношений Оргкомитета «Олимпиада‐80» с зарубежными партнерами из капиталистических стран, когда попытки полюбовно извлечь выгоду из олимпийской конъюнктуры с советской стороны обосновывались политической целесообразностью, а в итоге оказались перечеркнуты бойкотом.

Таблица 2.1. Мировой опыт инвестирования в Олимпийские игры[252 - Для создания таблицы использованы данные из кн.: Нуреев Р.М., Маркин Е.В. Эти разные Олимпийские игры… С. 11–12.]

** В 1958 г. права на заключение телевизионных контрактов были переданы МОК, который с 1971 г. стал монополистом в ведении переговоров с телекомпаниями и распределении прав на вещание. Подробнее по этому вопросу см.: Пенья Э.Ф. Управление правами на трансляцию Олимпийских игр: исторический подход // Вестн. РМОУ. 2015. № 1 (14). С. 38–49.

Авторство вынесенных в эпиграф слов: «Коммунисты превращаются в капиталистов после первых же 15 минут переговоров», – приписывают Полу Остину. Якобы они стали его реакцией на ход переговоров с представителями советской стороны о коммерческом сотрудничестве во время проведения в СССР XXII Олимпийских игр. Несмотря на условность и образность, данное высказывание заставляет задуматься, чем именно советский подход к реализации бизнес-проектов отличался от западного. Были ли эти отличия препятствием или, наоборот, преимуществом советской системы в процессе решения конкретных коммерческих задач? Справедливо ли вообще говорить о специфике «бизнеса по-советски», или природа коммерческой деятельности является универсальной?

Осуществлявшееся в 1975–1980 гг. деловое сотрудничество Оргкомитета «Олимпиада‐80» с иностранными компаниями стало примером активного взаимодействия двух конкурировавших общественно-политических систем в реалиях холодной войны. Кроме того, в какой-то степени оно стало своеобразной стартовой площадкой для расширения коммерческого сотрудничества СССР с Западом на протяжении 1980‐х – начала 1990‐х годов.

Перед Оргкомитетом «Олимпиада‐80» был поставлен широкий круг задач, одной из важнейших стала реализация олимпийской экономической программы, призванной полностью покрыть организационные расходы и хотя бы частично компенсировать капитальные затраты, связанные с проведением Игр[253 - Коваль В.И. Олимпиада‐80… С. 12.]. В структуре Оргкомитета коммерческой деятельностью занималось Планово-финансовое управление (1975–1977 гг.), позднее переименованное в Управление экономической программы (1978–1980 гг.). В 1979 г. из его состава в отдельное подразделение было выделено Управление билетной программы[254 - Оргкомитет «Олимпиада‐80» утвердил «Интурист» генеральным агентом по продаже туров и входных билетов зарубежным туристам на Игры. А «Спутник», наряду с ЦСТЭ ВЦСПС, был назначен агентом Оргкомитета по продаже советским туристам туров и входных билетов на Игры, а также субагентом ВАО «Интурист» по продаже туров и входных билетов иностранным гостям (см.: Лебедев В.Ф. Встречает «Интурист» // Турист. 1980. № 7. С. 2; Рыбинский Е.М. «Спутник» – Олимпиаде // Там же. С. 3).]. Для эффективного выполнения поставленных задач эти структурные подразделения постоянно взаимодействовали с Международным управлением, Хозяйственным управлением и Управлением материально-технического обеспечения[255 - Игры XXII Олимпиады, Москва, 1980. Т. 2. С. 14.]. Фактически взаимодействие Оргкомитета «Олимпиада‐80» с зарубежными партнерами имело два основных направления: 1) доходная деятельность (реализация олимпийских товаров, коммерческих прав, билетов, привлечение спонсорских взносов) и 2) расходная деятельность (приобретение за рубежом за валюту оборудования, различных товаров, расходных материалов, необходимых для проведения Игр).

Основные источники доходов Оргкомитета «Олимпиада‐80». Несмотря на декларирование принципиальных различий между социалистической и капиталистической экономикой, Оргкомитет использовал те же источники олимпийских доходов, что и организаторы предшествовавших Олимпийских игр в Мюнхене (1972) и Монреале (1976): проведение олимпийских лотерей; продажа входных билетов на спортивные соревнования; реализация олимпийских сувениров, памятных монет[256 - В честь Олимпиады в Москве в 1975–1982 гг. Государственный банк СССР выпустил золотые, серебряные и платиновые монеты по типу червонцев образца 1923 г. с гербом РСФСР. Памятные монеты не только использовали во внешнеторговых операциях, но и продавали иностранцам как сувениры.] и почтовых марок; плата за размещение рекламы и спонсорские взносы; продажа прав на осуществление телевизионной трансляции[257 - Коваль В.И. Олимпиада‐80… С. 14; Пять колец под кремлевскими звездами… С. 832.].

Первые же зарубежные поездки представителей Оргкомитета на проводимые под эгидой МОК международные мероприятия выявили заинтересованность в сотрудничестве со стороны как крупнейших западных компаний (ABS, Adidas AG, Daimler-Benz AG, Siemens AG, Sony Co. и др.), так и небольших фирм, рассчитывавших повысить узнаваемость своего бренда за счет статуса официального поставщика или спонсора Олимпиады[258 - Пять колец под кремлевскими звездами… С. 103–104, 115–116.]. С учетом довольно большого количества предложений, Оргкомитет «Олимпиада‐80» установил минимальный размер спонсорского взноса на уровне 100 тыс. долл., хотя были предусмотрены исключения для небольших фирм, производивших узкоспециализированную спортивную продукцию[259 - ГА РФ. Ф. Р‐9610. Оп. 1. Д. 678. Л. 96.].

Из‐за отсутствия собственных представительств за рубежом и с целью снижения трансакционных издержек в иностранной валюте Оргкомитет «Олимпиада‐80» активно передавал крупным иностранным агентам право на реализацию олимпийской продукции за границей. Например, американская компания Occidental Petroleum Co. и французская компания Lazard Freres занимались продажей за рубежом советских олимпийских монет. Итальянская компания Bertoni S.r.l. получила эксклюзивное право на распространение за рубежом олимпийской сувенирной продукции, а американская компания Paramount International Coin Co. – олимпийских марок и почтовых конвертов. Канадская фирма F&M взяла на себя продажу олимпийских плакатов, а японская компания Sindzidaisya занималась изготовлением и прокатом анимационных фильмов на олимпийскую тематику[260 - Игры XXII Олимпиады, Москва, 1980. Т. 2. С. 529; Коваль В.И. Записки олимпийского казначея. С. 52.]. Как правило, это были крупные специализированные компании, имевшие богатый опыт в данном виде бизнеса. Политически обусловленным выглядит лишь предоставление Оргкомитетом «Олимпиада‐80» права на реализацию олимпийских монет американской нефтяной компании Occidental Petroleum Co., президент которой Арманд Хаммер имел опыт бизнес-проектов в СССР еще с 1920‐х годов[261 - Подробнее по этому вопросу см.: Шпотов Б.М. Американский бизнес и Советский Союз в 1920–1930‐е годы: Лабиринты экономического сотрудничества: монография. М., 2013. С. 67–69.], был очень давним «американским другом» Советского Союза и неоднократно лично встречался с Л.И. Брежневым. Общий размер отчислений компаний Occidental Petroleum Co. и Lazard Freres Оргкомитету за реализацию олимпийских монет в 22 капиталистических и развивающихся странах мира составил более 4,8 млн долл., причем наибольший спрос наблюдался в ФРГ (от продаж монет в этой стране поступило почти 2,2 млн долл.), США (565 тыс. долл.) и Японии (317 тыс. долл.)[262 - Игры XXII Олимпиады, Москва, 1980. Т. 2. С. 529.]. Высокий интерес к олимпийским монетам со стороны жителей Западной Германии, очевидно, был вызван не симпатиями к СССР, а культурными особенностями и национальными традициями коллекционирования. Достаточно вспомнить, что более половины всех доходов при организации летних Олимпийских игр 1972 г. в Мюнхене было получено именно от реализации олимпийских монет[263 - Коваль В.И. Олимпиада‐80… С. 14.].

К концу 1970‐х годов были заключены контракты о продаже прав на трансляцию Игр с крупнейшими западными телекомпаниями и телевещательными союзами Африки и Латинской Америки. Стратегия ведения параллельных переговоров была применена советской стороной и при продаже прав на телевизионную трансляцию Олимпиады‐80 в США. В ходе переговоров с телекомпаниями было установлено, что наиболее приемлемые условия сотрудничества предложила американская компания NBS, которая согласилась соблюдать условия политического характера: объективно освещать не только спортивные соревнования, но и достижения СССР в разных областях и показывать социалистический образ жизни советского народа. Но из‐за бойкота Олимпиады американская телекомпания отказалась от ее трансляции и приостановила выплату средств по контракту[264 - Пять колец под кремлевскими звездами… С. 115, 124–125, 307, 574–575, 590.].

Одним из основных источников (правда, скорее внутренним, чем внешним) привлечения средств стали доходы от проведения лотерей. Уже в 1975 г. Спорткомитет СССР начал направлять 50% доходов от проведения лотерей «Спортлото», «Спортлото‐2», «Субботнее спортлото» на олимпийские нужды. А в октябре 1976 г. стартовала новая олимпийская денежно-вещевая лотерея «Спринт», которая тут же приобрела огромную популярность у советских граждан. Билеты этой лотереи настолько быстро раскупались, что возникла шутка: «Чтобы стать обладателем “Спринта”, надо иметь подготовку марафонца»[265 - Коваль В.И. Олимпиада‐80… С. 30.]. Участие в этих лотереях, доходы от которых шли на подготовку и проведение Олимпиады‐80, рассматривалось как посильный вклад в нее тех советских людей, кто не могли в достаточной степени проявить себя на ниве спорта. В исполняемой Михаилом Боярским песне «Олимпийская шуточная» (слова Л. Ошанина, музыка Э. Ханка) был такой куплет:

Сказала ты, что должен я тебя забыть,
Что не спортсмена не полюбишь ни за что.
И я, как Гамлет, мыслю, быть или не быть,
Ведь я играю только в спортлото.

Параллельно с этим впервые в истории олимпийских финансово-экономических программ была организована Международная спортивная лотерея, к реализации которой присоединились соответствующие организации европейских соцстран – Болгарии, Венгрии, ГДР, Польши, Чехословакии. Она принесла Оргкомитету «Олимпиада‐80» доход свыше 10 млн руб.[266 - Пять колец под кремлевскими звездами… С. 830.] (25% полученных в ходе проведения лотереи доходов; остальные 75% доходов, по условиям лотереи, направлялись на подготовку соответствующих национальных олимпийских команд к XXII Играм).

Билетная программа и олимпийский туризм. Одним из способов привлечения валюты стала реализация иностранцам олимпийских туров и билетов на посещение спортивных соревнований, входивших в программу Игр[267 - Программа олимпийского тура, как правило, включала посещение двух-трех спортивных мероприятий.]. Как правило, эти продажи на территории капиталистических стран велись через наработанную ранее сеть контрагентов Госкоминтуриста СССР, который на международных рынках продолжал выступать под хорошо раскрученным брендом «Интурист»[268 - После создания в 1969 г. Главного управления по иностранному туризму при Совете Министров СССР одним из его структурных подразделений было Коммерческое управление (ВАО «Интурист»). См.: Орлов И.Б., Попов А.Д. Сквозь «железный занавес». See USSR!.. С. 104–106.]. С одной стороны, стоимость билетов сильно различалась в зависимости от вида спорта и соревнований (отборочные, четвертьфиналы, полуфиналы и финалы) и времени суток (13 вариантов). С другой стороны, с иностранцев брали полную стоимость по советскому курсу обмена, что делало билеты достаточно дорогими, особенно в сравнении с ценой билетов для советских зрителей[269 - yapet. Олимпиада‐80. Билеты на XXII Олимпийские игры 1980 г. [Электронный ресурс] // Livejournal.com: сайт. 2012. 13 авг. URL: https://yapet.livejournal.com/181357.html.].

Генеральным агентом Оргкомитета «Олимпиада‐80» по продаже олимпийских туров за рубежом и реализации иностранным гражданам входных билетов на спортивные соревнования стало ВАО «Интурист», которое через зарубежных партнеров осуществляло деятельность на территории 78 стран[270 - Игры XXII Олимпиады, Москва, 1980. Т. 2. С. 442; Бойченко В. Под знаком дружбы // Турист. 1979. № 4. С. 4.]. Но если доходы от продажи олимпийских туров получали «Интурист» и его субагенты на территории СССР, то выручка от реализации олимпийских билетов (за исключением отчислений МОК) пополняла бюджет Оргкомитета «Олимпиада‐80». Специальным постановлением Исполнительного бюро Оргкомитета была установлена квота на продажу иностранным туристам билетов на олимпийские соревнования в размере 30%, которая для самых популярных видов спорта (баскетбол, бокс, гимнастика, легкая атлетика, футбол) была увеличена до 35–40%[271 - Пять колец под кремлевскими звездами… С. 477.]. Всего иностранным гражданам было продано свыше 1,3 млн входных билетов на спортивные соревнования олимпийской программы[272 - Игры XXII Олимпиады, Москва, 1980. Т. 2. С. 529; ГА РФ. Ф. Р‐9612. Оп. 3. Д. 1476. Л. 3.]. При этом партнеры из ведущих капиталистических стран, спортсмены которых впоследствии бойкотировали Олимпиаду‐80 или выступали на ней под флагом МОК, к началу бойкота уже выкупили и оплатили бóльшую часть выделенных им по квоте олимпийских билетов. Так, в США было реализовано 192,8 тыс. билетов (88% от выделенной квоты), в ФРГ – 91,7 тыс. (58%), в Канаде – 42,2 тыс. (97%), а в Японии – 38,5 тыс. билетов (100%)[273 - Игры XXII Олимпиады, Москва, 1980. Т. 2. С. 531.]. Несмотря на то что большинство приобретенных олимпийских туров было аннулировано, деньги за билеты советская сторона не возвратила. Это позволило несколько снизить убытки от отмены посещения спортивных мероприятий иностранными туристами.

Первоначально планировалось прибытие на XXII Олимпийские игры около 300 тыс. иностранных туристов, до 70% – из капиталистических стран[274 - ГА РФ. Ф. Р‐9612. Оп. 3. Д. 1357. Л. 18.]. Реальное количество, по всей видимости, оказалось меньше запланированного. Традиционно в литературе приводятся цифры, согласно которым непосредственно в период Игр в пяти олимпийских городах СССР побывало около 211,3 тыс. иностранных туристов (из них Москву посетило 133,6 тыс., Ленинград – 39,8 тыс., Киев – 24,2 тыс., Минск – 10,9 тыс. и Таллин – 2,8 тыс.). При этом большинство из них (более 65% олимпийского туристского потока) составили гости из социалистических стран[275 - Там же. Д. 1450. Л. 146–147.], т.е. произошло страново-блоковое перераспределение в структуре туристского потока – «недоезд» части туристов из капстран был компенсирован увеличением количества гостей из братских социалистических стран. Однако в официальном отчете Оргкомитета «Олимпиада‐80» для МОК были сознательно даны более значительные цифры (340 тыс.), по всей видимости, включающие также участников советских организованных туристских групп, обслуженных по линии ЦСТЭ ВЦСПС и БММТ «Спутник» (табл. 2.2). Также можно предположить, что туристы, посетившие несколько олимпийских городов, в каждом из них учитывались отдельно.

Таблица 2.2. Количество туристов в олимпийских городах СССР во время проведения Олимпиады‐80, тыс. чел.[276 - Игры XXII Олимпиады, Москва, 1980. Т. 2. С. 443.]

Комментируя численность интуристов на Олимпиаде‐80, следует отметить, что на фоне роста показателей развития иностранного туризма в СССР во второй половине 1950-х – 1980‐е годы, а также активизации международных контактов страны по другим направлениям (деловые командировки, студенческие обмены, визиты по личным причинам) эти цифры не кажутся очень значительными. Например, по данным советских таможенных органов, за период работы «в олимпийском режиме», который продолжался с 20 июня по 5 августа 1980 г., в Советский Союз из‐за границы с разными целями въехало около 1,1 млн иностранцев[277 - Пять колец под кремлевскими звездами… С. 787.]. Всего же за 1980 г. СССР посетило около 5 млн гостей из‐за рубежа[278 - Востоков О.С. Организация и совершенствование управления иностранным туризмом в СССР: автореф. дис. … канд. экон. наук. М., 1984. С. 17.]. В силу этого Олимпиада‐80 уже не могла стать таким значимым в межкультурном и мировоззренческом отношении «прорывом “железного занавеса”», каким в свое время оказался Фестиваль-57[279 - Подробнее о нем см.: Советская культурная дипломатия в условиях Холодной войны… С. 129–145.].

Олимпийский импорт

Однако для достижения даже стандартного уровня проведения Олимпиады, продемонстрированного в 1972 и 1976 гг. (не говоря уже о поставленной задаче «превзойти все предыдущие Игры»), необходимо было иметь много высокотехнологичного оборудования, которое не производилось в Советском Союзе. И здесь возникла ситуация высокой конкуренции, поскольку право быть официальным поставщиком Олимпийских игр высоко котировалось на международном рынке, даже безотносительно суммы и доходности самого контракта на олимпийскую поставку. Поэтому уже первые поездки представителей Оргкомитета за рубеж сопровождались многочисленными встречами с западными бизнесменами. Например, во время посещения Монреаля для участия в 78‐й сессии МОК (июнь 1976 г.) советские функционеры провели переговоры с представителями крупных телекоммуникационных компаний об условиях телетрансляции Олимпиады‐80 на страны Северной Америки, обсудили спонсорские предложения с представителями ряда фирм. Так, канадское отделение фирмы Philips проявило заинтересованность в том, чтобы именоваться официальным поставщиком аппаратуры для освещения, синхронного перевода, звукоусилительной и воспроизводящей аппаратуры[280 - Пять колец под кремлевскими звездами… С. 116.].

В сентябре 1976 г. в Москве состоялась специализированная международная выставка «Техника – Олимпиаде», на которой были представлены образцы продукции более 300 зарубежных фирм из 22 стран, в том числе ФРГ, Франции, Нидерландов и Японии. Среди участников были и предприятия стран социалистического содружества (например, венгерские производители представили пассажирские автобусы марки «Икарус» и видеотехнику марки «Электроимпекс»)[281 - Пять колец под кремлевскими звездами… С. 262.].

Впрочем, вложения в будущую Олимпиаду начались еще до официального голосования в пользу Москвы. В 1972–1976 гг. на обеспечение комплексных научных групп и баз олимпийской подготовки импортной аппаратурой было израсходовано около 1 млн долл. и 3 млн руб.[282 - Колесов А.И. Итоги выступления советских спортсменов на Олимпийских играх в 1976 г. и задачи научно-методического и медицинского обеспечения подготовки сборных команд СССР к Играм 1980 г. // Науч.-спорт. вестн. 1977. № 2-7. С. 2.] Аккредитованная при Министерстве внешней торговли СССР и являвшаяся агентской фирмой «Машинэкспорта», «Станкоимпорта» и «Медэкспорта» в Испании фирма «Ваймер» осуществляла техническое обслуживание всего советского оборудования, произведенного в Испании. В СССР она представляла интересы ведущих строительных фирм, производивших керамические облицовочные плиты и сантехнику, а также испанские фирмы, занятые отделкой гостиничных комплексов и спортивных сооружений[283 - Пять колец под кремлевскими звездами… С. 125.]. Венгерские специалисты смонтировали информационные электрические табло на Большой спортивной арене Центрального стадиона им. В.И. Ленина, площадь каждого из которых составляла 225 кв. м[284 - ЦГА Москвы. Ф. Р‐2376. Оп. 1. Д. 106. Л. 95; Мельников Ю., Токмаков Л. Здравствуй, олимпийская столица! // Турист. 1980. № 5. С. 12.]. В числе использованного иностранного инженерного оборудования были: аппаратура для систем звукоусиления (ВНР, ЧССР и Австрия), светоинформационные табло (ВНР и Швейцария) и некоторые виды судейско-информационного оборудования (ФРГ и Швейцария). Например, такое оборудование для плавательного бассейна «Олимпийский» поставила швейцарская фирма «Свисс тайминг»[285 - ЦГА Москвы. Ф. Р‐2376. Оп. 1. Д. 106. Л. 64–65; Д. 108. Л. 44.]. Когда в 1978 г. исполком Моссовета принял решение о передаче помещения бывших Виноградовских бань для организации крупной фотолаборатории, Совмин СССР выделил 400 тыс. инвалютных рублей для закупки комплекта автоматизированного оборудования фирмы «Пако» (США) для обработки фотоматериалов[286 - Там же. Д. 108. Л. 107.].

На IV Международной выставке спортивного и туристского снаряжения соцстран в Братиславе (1976 г.) впервые ставилась новая задача – «из многочисленного высококачественного инвентаря отобрать “доспехи” для московской Олимпиады 1980 года», которая рассматривалась, по словам заместителя председателя Чехословацкого союза физкультуры и спорта Юлиуса Хвалны, как «общее дело, важнейшая задача стран социалистического содружества». Курс на Олимпиаду в Москве был продолжен и на выставке 1977 г., изделия для Олимпиады‐80 были выделены в отдельную экспозицию. А осенью 1978 г. в столице Словакии Братиславе состоялась VI Международная выставка спортивных, туристских изделий и спорта «Интерспорт‐78», в которой приняли участие 115 организаций и фирм из ЧССР, СССР, Польши, Болгарии, Румынии, Венгрии, ГДР, Кубы, Австрии, ФРГ, Финляндии, Норвегии и Нидерландов. Никто не скрывал, что целью выставки было обеспечение Олимпийских игр в Москве. На вопрос корреспондентов о смысле сотрудничества советской стороны с иностранными фирмами директор советского раздела «Интерспорта» Геннадий Литовченко витиевато ответил: «Мы исходим из того, что Олимпиада – не только смотр достижений, но и всемирный форум, расширяющий возможности международного сотрудничества во всех сферах науки и культуры». В этом плане «Интерспорт» стал площадкой для установления как экономических, так и политических контактов, что, по замыслу организаторов выставки, должно было способствовать «укреплению духа дружбы, успеху московской Олимпиады». К началу 1979 г. диплом «Официальный поставщик Олимпийских игр 1980 года в Москве» получили внешнеторговое объединение «Электроимпекс» и АО «Тунгсрам» (Венгрия), фирма «Адидас» (ФРГ). Были подписаны контракты с румынской фирмой «Меркур», с венгерской компанией «Консумэкс», фирмами «Универсал» (ПНР), «Разноизнос» (НРБ), «Унион» (ГДР), «Консумимпорт» и «Техноимпорт» (Куба)[287 - Тарасов Н. «Интерспорт-76» предлагает // Турист. 1977. № 1. С. 11; Его же. «Доспехи» Московской Олимпиады // Там же. 1979. № 1. С. 23.].

Серьезной проблемой стало отставание СССР в развитии электронной техники. Поэтому в 1978 г. был заключен контракт с фирмой IBM (США) на участие в работах Минприбора СССР по разработке проекта АСУ «Олимпиада». Однако уже с декабря 1979 г. американская сторона отказалась от поставки дополнительного оборудования и дальнейшего сотрудничества. Не выполнила своих обязательств перед советской стороной по поставкам видеомагнитофонов, телевизионных камер и видеолент и американская фирма «Ампекс» – давний партнер Гостелерадио СССР. Но к этому времени система информационного обеспечения Олимпиады уже прошла опытную апробацию во время VII летней Спартакиады народов СССР и XXXI Международной балтийской регаты. А факт отказа американцев был использован советской пропагандой для утверждения приоритета СССР в развитии электронных и информационных технологий[288 - Игры XXII Олимпиады, Москва, 1980. Т. 2. С. 140, 154.].

Интерес крупных западных компаний к сотрудничеству во многом был связан со стратегическими планами прорыва на советский рынок[289 - Коваль В.И. Записки олимпийского казначея. С. 123.]. И в ряде случаев подобные ожидания оправдывались: накануне московской Олимпиады компания Adidas AG, сотрудничавшая со Спорткомитетом СССР с 1960‐х годов, подписала соглашение о размещении на территории Советского Союза производства спортивной обуви с прогнозируемым объемом выпуска до 1 млн пар в год. Был подписан контракт с французским отделением фирмы «Адидас» на поставку бесплатной униформы для 28,1 тыс. чел. обслуживающего персонала Олимпиады за право именоваться официальным поставщиком[290 - Пять колец под кремлевскими звездами… С. 115, 344–346.]. Советских спортсменов также впервые одели в форму, пожалуй, самого известного в мире капиталистического бренда спортивной экипировки. Правда, устроители Игр (скорее в идеологических, нежели коммерческих целях) запретили компании наносить на форму лейбл фирмы. Вместо традиционных трех полосок на лампасах ограничились одной красной. Впрочем, судя по фотографиям с соревнований, полоски зашили далеко не на всех экземплярах формы. В оформлении кроссовок был достигнут компромисс: по бокам три полоски сохранились, но напоминали букву «М», подчеркивая, что Олимпиада проходит в Москве[291 - Коробатов Я. Указ. соч.].

Помимо экономических факторов, успешность продвижения западных фирм на советском рынке зависела от соображений политико-идеологического характера. К примеру, товары и услуги американских компаний The Coca-Cola Co., PepsiCo Inc. и McDonald’s Corporation ассоциировались с несоветским образом жизни. Но так как Игры проводились в летнее время, в повестке дня встал вопрос обеспечения их участников и гостей прохладительными напитками. Во второй половине 1970‐х годов в Новороссийске и Евпатории по лицензии PepsiCo Inc. уже производился безалкогольный напиток «Пепси-кола», тогда как продукция The Coca-Cola Co. – официального спонсора Олимпийских игр с 1928 г. – никогда не была представлена на советском рынке. Поскольку «Пепси-кола» предложила менее выгодные условия, было решено провести дополнительные переговоры с обеими фирмами. В силу этого заключенный спонсорский контракт предусматривал в 1978–1979 гг. бесплатное предоставление советской стороне значительного количества готовой продукции (напитков «Кока-кола» и «Фанта»), концентрата для производства напитков и специализированного торгового оборудования. Несмотря на то что PepsiCo Inc. имела эксклюзивный контракт с Минвнешторгом СССР по распространению своей продукции в Советском Союзе, Оргкомитет «Олимпиада‐80» нашел юридическую лазейку для сотрудничества и с The Coca-Cola Co. Напитки этой компании во время Олимпиады‐80 распространялись только на территории олимпийских спортивных объектов, имевших на время проведения Игр, согласно международному законодательству, экстерриториальный статус под эгидой МОК, т.е. временно формально не являвшихся территорией Советского Союза. Одновременно спонсорский контракт был заключен с PepsiCo Inc., получившей разрешение на открытие торговых точек в Москве и остальных городах олимпийской программы, а также на автомобильных трассах, по которым следовали иностранные автотуристы[292 - Коваль В.И. Записки олимпийского казначея. С. 79–84.]. Металлические торговые ларьки с крупным логотипом PEPSI, продублированным также на русский язык («ПЕПСИ-КОЛА»), пользовались большим вниманием западных фотокорреспондентов как своеобразный символ проникновения известной транснациональной компании сквозь «железный занавес»[293 - См., например: Vetten H. Die Simssitzer und Pepsi // Der Spiegel. 1980. Nr. 31. S. 80; Whitney C.R. In Moscow, Icons and Smiles Materialize for Games // New York Times. 1980. Aug. 2.]. По сведениям Главмосолимпиады, только на олимпийских объектах столицы было установлено 75 импортных брендированных киосков по продаже напитка «Пепси-кола»[294 - ЦГА Москвы. Ф. Р‐2376. Оп. 1. Д. 108. Л. 91.]. Тем не менее общая сумма доходов от сотрудничества с PepsiCo Inc. составила всего 2,5 млн долл., тогда как сотрудничество с The Coca-Cola Co. принесло свыше 16 млн долл.[295 - Пять колец под кремлевскими звездами… С. 115, 424–425, 574, 576–577, 830.]

Вместе с тем заместитель председателя Оргкомитета «Олимпиада‐80» В.И. Коваль вспоминает, что часть советского руководства весьма негативно отнеслась к идее привлечения на советский рынок прохладительных напитков западных торговых марок. В своих мемуарах он так воспроизводит обоснование этой консервативной позиции на различных совещаниях в высших государственно-партийных органах: «Зачем нам этот скипидар напополам с лимонадом?!! Зачем нужно везти этот напиток в Россию, если у нас есть прекрасный русский квас, у нас минеральные воды, наконец, тонизирующие прохладительные напитки типа “Байкал”? Зачем?»[296 - Коваль В.И. Записки олимпийского казначея. С. 79.]. Но победила прагматичность.

После начала бойкота Олимпиады советская сторона рассчитывала использовать крупных западных бизнес-партнеров для оказания влияния на политическую позицию правительств США и ФРГ, но это не удалось. Например, в середине января 1980 г. The Wall Street Journal провела опрос 50 руководителей крупных американских компаний и обнаружила, что только четверо из них склонны поддерживать политику Картера. Большинство предпочитало не занимать никакой позиции и следить за развитием событий. Однако, по свидетельству советского посла в США А.Ф. Добрынина, даже компании, взявшие на себя обязательство поддерживать спортсменов, в частном порядке заявляли, что не готовы оспаривать решения Белого дома[297 - Подробнее по этому вопросу см.: Sarantakes N.E. Op. cit. P. 166–179.]. В частности, 28 марта 1980 г. американское правительство ввело ограничения на поставку товаров и перевод средств, предназначенных для Оргкомитета «Олимпиада‐80»[298 - Пять колец под кремлевскими звездами… С. 551, 574–575, 831.]. Запрет был наложен и на продажу олимпийского талисмана московских Игр Миши. Однако закупившая большую партию талисманов фирма «Р. Дейкин энд компани», дабы избежать убытков, нашла выход из положения, одев мишек в майки с фигурами хоккеистов и буквами «США»[299 - Гуськов С.И. Олимпиада‐80 глазами американцев. С. 6.].

Переговоры с транснациональной компанией McDonald’s Corporation не привели к заключению контрактов. Руководство компании неоднократно обращалось с предложением построить в Москве к лету 1980 г. три крупных ресторана быстрого питания, обеспечив их необходимой техникой и полуфабрикатами, обучить персонал и заплатить спонсорский взнос в 1,5 млн долл. Но высшее руководство страны (особенно первый секретарь МГК КПСС В.В. Гришин) увидело в этом опасность «протаскивания в страну пагубного западного образа жизни» и образцов сервиса, отличавшихся от отечественного общепита[300 - Коваль В.И. Записки олимпийского казначея. С. 84–86; Жегулев И. Москва сказала «а». Где Советский Союз добывал деньги на Олимпиаду 1980 // Вед. 2007. 23 июля.].

Среди статей олимпийского импорта определенная часть приходилась на специализированное оборудование для предприятий общественного питания (например, кофейные аппараты). На предприятиях питания Олимпийской деревни в Москве не только барное оборудование, но и оборудование цехов подготовки полуфабрикатов было импортного производства[301 - Эшкинд М. Предприятия Олимпийской деревни // Обществ. питание. 1980. № 7. С. 20–23.]. В то же время ресторан «Пирита», обслуживавший участников олимпийской парусной регаты в Таллине, был обеспечен из фондов межреспубликанской базы Всесоюзного объединения «Союзторгоборудование» оборудованием советского производства, которое имело явные дефекты – ржавчину, деформированные ручки и переключатели[302 - Эшкинд М. «Таллин-Tallinn» // Там же. 1979. № 7. С. 31.].

На фоне масштабной подготовки к Олимпиаде‐80 неожиданную остроту приобрела, казалось бы, незначительная проблема – отсутствие производства в СССР мелко расфасованных молочных продуктов (особенно сливок и йогурта), соусов, джемов и конфитюров, соков в вакуумной упаковке, герметично упакованных копченых колбас и сыров[303 - ГА РФ. Ф. Р‐9610. Оп. 1. Д. 677. Л. 136.]. Глубоко символично, что в материалах для официального отчета о деятельности Оргкомитета «Олимпиада‐80» слово «конфитюр» было написано с ошибкой («конфетюр») – настолько экзотическим был этот продукт для советских людей[304 - См.: Там же. Д. 676. Л. 168.]. Несмотря на задание Оргкомитета «Олимпиада‐80» советская пищевая промышленность так и не смогла наладить производство этой продукции в достаточном количестве. Проблема была решена за счет централизованных закупок в объеме около 10 тыс. т за рубежом, главным образом в социалистических странах и Финляндии[305 - Пять колец под кремлевскими звездами… С. 384–385.]. Опыт показал, что использование продуктов питания в мелкой расфасовке удобно, гигиенично, эстетично и намного ускоряет процесс обслуживания. Кроме того, использование расфасованной продукции с точным весом частично помогало решить традиционную для советского общепита проблему недовеса порций и недолива напитков[306 - Эпштейн М. «Мы были горды за свой труд…» // Обществ. питание. 1980. № 11. С. 21, 23.].

Среди советских чиновников нашлись и те, кто решил использовать задекларированную приоритетность олимпийских задач в корыстных целях. Проведенная в конце 1979 г. ревизия валютно-финансовой и хозяйственной деятельности Оргкомитета «Олимпиада‐80» выявила многочисленные злоупотребления. Опубликованный в сборнике «Пять колец под кремлевскими звездами» акт ревизии с описанием выявленных тогда нарушений содержит на 22 страницах описание самых разнообразных махинаций – от прямых хищений и различных нарушений финансовой дисциплины до приема на работу лиц, не имевших соответствующей квалификации[307 - Пять колец под кремлевскими звездами… С. 417–438.]. Например, получаемые от западных спонсоров мебель, оборудование, образцы товаров и различные сувениры (в том числе изготовленные из драгоценных металлов и камней) могли по непрозрачным причинам безвозмездно передаваться различным советским предприятиям и учреждениям с явным нарушением действовавших правил использования и учета материальных ценностей. В ряде случаев работники Оргкомитета присваивали себе полученные от зарубежных партнеров ценные сувениры или передавали часть из них должностным лицам других организаций в виде благодарности за помощь при решении вопросов личного характера. По собственному усмотрению руководство Оргкомитета распоряжалось большими партиями спортивной экипировки компании Adidas AG и прохладительных напитков компании The Coca-Cola Co., полученными в рамках спонсорских контрактов[308 - Там же. С. 420–427.].

Вообще увлечение импортными вещами у советских функционеров часто приобретало навязчивые формы. Так, под предлогом подготовки к Олимпиаде‐80 руководство Госкоминтуриста СССР закупило в Финляндии конторские и канцелярские шкафы для меблировки своих кабинетов[309 - ГА РФ. Ф. Р‐9612. Оп. 3. Д. 1338. Л. 1–2.]. Финская офисная мебель была закуплена для директората Олимпийской деревни, тогда как жилые секции (квартиры), где жили олимпийцы, были укомплектованы мебелью советского производства. Должностные лица, главной задачей которых было доказать всему миру безусловные преимущества социализма и самодостаточность советской системы, призванные убедить широкую международную аудиторию, что «советское – значит отличное», в реальности использовали олимпийскую конъюнктуру для того, чтобы на работе и в быту окружить себя дефицитными и престижными предметами, произведенными в капиталистических странах.

Однако никто из работников Оргкомитета не понес серьезного наказания по результатам выявленных злоупотреблений. Вопрос был фактически замят, чему, по всей видимости, способствовали личные связи фигурантов и их готовность делиться с представителями высшего партийного руководства полученными материальными благами. Например, осенью 1980 г., накануне ликвидации Оргкомитета «Олимпиада‐80», по специальному распоряжению И.Т. Новикова Управлению делами ЦК КПСС было безвозмездно передано семь автобусов и четыре легковых автомобиля марки Mercedes-Benz, полученных ранее в счет спонсорского взноса от западногерманской корпорации Daimler-Benz AG[310 - Пять колец под кремлевскими звездами… С. 809.]. Игнатий Трофимович был другом детства Л.И. Брежнева и на протяжении всей жизни сохранял с ним близкие, доверительные отношения, что могло обеспечить Оргкомитету прикрытие непосредственно на уровне главы государства. Как вспоминает В.Г. Смирнов, «Новиков имел огромные возможности и влияние, он был на ты со многими сильными мира сего. Мог запросто позвонить председателю тогдашнего Мосгорисполкома Промыслову: “Володя, ты чем занят? Заседание?.. Давай‐ка приезжай ко мне!” На его столе стоял телефон прямой связи с Брежневым. Однажды шефа не было на месте, аппарат зазвонил. Я снял трубку. “Женя?!!” – загремел в микрофоне гулкий голос генсека, он его почему‐то с детства звал Женей. “Нет, Леонид Ильич, это его заместитель”, – отвечаю. “Ну а если ты заместитель, зачем трубку берешь?!!”. Я потом рассказал об этом случае Новикову, он отреагировал спокойно: “Знаешь, не надо, не трогай ты этот телефон”»[311 - Игры патриота [интервью с Виталием Смирновым] [Электронный ресурс] // Итоги: сайт. 2013. 1 апр. URL: http://www.itogi.ru/specsport/2013/13/188538.html.].

В документах Оргкомитета «Олимпиада‐80» неоднократно подчеркивалось намерение обеспечить олимпийские потребности преимущественно за счет внутренних ресурсов страны и экспорта из социалистических стран[312 - В частности, гидам-переводчикам рекомендовалось подчеркивать, что Олимпиада‐80 проводится в духе разрядки международной напряженности и осуществляется на основе экономического и научно-технического сотрудничества стран, принадлежавших к различным социальным системам. Вместе с тем необходимо было отмечать, что организаторы Олимпиады задействовали в первую очередь потенциал отечественной промышленности, только 5% олимпийских нужд решалось за счет закупок на Западе. Это объяснялось необходимостью иметь традиционное для Олимпийских игр стандартное оборудование, на выпуске которого специализировались определенные фирмы (Пять колец под кремлевскими звездами… С. 188–189; СССР: 100 вопросов и ответов. М., 1980. С. 91–92; ГА РФ. Ф. Р‐9610. Оп. 1. Д. 286. Л. 5; Оп. 3. Д. 15. Л. 62–64).], что должно было не только продемонстрировать самодостаточность социалистического лагеря, но и способствовать сокращению валютных расходов. Так, в советских материалах по контрпропаганде рекомендовалась такая логика ответов на утверждение западных СМИ о неспособности СССР полноценно провести Олимпиаду‐80 без поставок из капиталистических стран: «Западные фирмы сотрудничают с Оргкомитетом “Олимпиада‐80” в значительной степени из‐за рекламы и ощутимых доходов. Олимпийские контракты – лишь капля в потоке экономического сотрудничества СССР с зарубежными странами. Организаторы Олимпиады‐80 стремятся использовать в первую очередь возможности отечественной промышленности, за счет которой обеспечиваются три четверти наших олимпийских нужд, 20% – странами социалистического содружества и только 5% удовлетворяются за счет закупок на Западе (в основном в связи с необходимостью иметь принятое для Олимпийских игр специальное оборудование)»[313 - См.: Пять колец под кремлевскими звездами… С. 188–189; СССР: 100 вопросов и ответов. С. 91–92; ГА РФ. Ф. Р‐9610. Оп. 1. Д. 286. Л. 5; Оп. 3. Д. 15. Л. 62–64.].