КамТугеза

Если бы Семену не было так стыдно, и он нашел в себе смелость через два?три дня подойти к Софье, то все могло сложиться по?другому. Может он бы сейчас был бы каким?нибудь обычным доцентом?преподавателем социологии и жил бы с Софьей в той квартире. Но смелости у него не хватило даже просто прийти в институт. Он сказался заболевшим и появился там только через месяц, когда Софья уже увлеклась каким?то азербайджанским овощным магнатом. Она поехала отдыхать в Баку, а Семен заболел по?настоящему.

Удивительно, но то, что она часто меняла женихов, только радовало его и вселяло надежду, что когда?нибудь опять придет его очередь. Он каждый вечер три года сидел дома у телефона, держал в руках забытый ею шелковый шарфик и ждал звонка. Но на последнем курсе, когда Семен по каким?то своим расчетам и размышлениям решил что она вот?вот позвонит, Софья вышла замуж.

Первое время после свадьбы он просто сходил с ума. Он просыпался и засыпал с мыслью о ней. В любое время суток, чтобы он ни делал и где бы он ни был, она, как опухоль, была в его голове. Он похудел до дистрофии. Его постоянно трясло. Тело покрылось какими?то волдырями, которые непрерывно чесались. А когда он стал вслух разговаривать сам с собой, родители отправили его в психиатрическую клинику. Вылечить там не смогли, но хороший добрый доктор объяснил ему причину заболевания и возможное его влияние на дальнейшую семеновскую жизнь. И Семен начал зачищать в сердце эту любовь.

Почти год он только и делал, что пил водку, а напившись, вызывал проституток. Это были и девушки, телефоны которых можно было получить только по хорошей рекомендации, и обыкновенные придорожные плечевые с Ленинградского шоссе. Разницы между ними Семен не увидел, да и психологический реабилитации это не помогло. Потом Семен пробовал наркотическую зависимость от любви выбить настоящими наркотиками, но на его счастье организм не согласился с такими экспериментами и сломался.

Семен опять попал в больницу. Проведя неделю в реанимации и посмотрев одним глазом, что там наверху за облаками, Семен сильно испугался и решил пойти другим путем. Он понял, что вылечиться от этой зависимости не получится и решил повернуть ее в противоположное направление. Как и миллионы влюбленных до него, он решил доказать Софье, что выбрав Прохора, она совершила роковую ошибку. И для этого он решил стать олигархом. Он не знал, как этого добьется, но по сто раз на дню представлял именно эту картину – умоляющую Софью и себя непреклонного: «Нельзя в одну реку войти дважды. У тебя был шанс, но ты выбрала этого никчемыша». Потом в своих фантазиях он видел только спину Софьи. Видел, как вздрагивали от рыданий ее плечи. Как она, осознавшая всю безнадежность и непоправимость своей ошибки, совершенно раздавленная идет по саду на бульвар, где громыхают трамваи с огромными железными колесами. Доходя до этого места, Семен всегда мечтательно улыбался, а вот представлять, что произойдет дальше, он не хотел. «Но сначала надо стать олигархом», – решил Семен.

То, чем занимался в начале 90?х, Семен вспоминать не хотел. Но не это подняло его на вершину. И не ясно, что бы с ним стало, если бы он узнал, что своему триумфу он обязан ей, Софье.

Прохор в то время отвечал за приватизацию и буквально на коленке составлял список претендентов. Список потом шел выше, и за каждую кандидатуру была борьба между разными группировками. А как?то он пожаловался Софье, что найти толковых людей в России невозможно. Тогда она почему?то вспомнила Семена. «Ты Семена Троицкого включи. Толковый парень, между прочим. Исполнительный», – предложила Софья и сразу забыла про это. Прохор вписал, чтобы быстрее закончить список и, на удивление, Семен прошел. И с этого времени жизнь Семена изменилась.

Его стали приглашать на совещания где решались проблемы страны, а однажды, ему предложили кредит, на который он был должен выкупить активы огромного нефтегазового комплекса. После этого Семен ни в чем не чувствовал никакого контроля. Он жил, как и положено жить олигарху – самолеты, яхты, футбольные клубы. Никто не говорил, куда и на что ему тратить деньги. Лишь однажды, его попросили выдвинуть свою кандидатуру на пост президента страны, но за несколько дней до выборов, предложили снять. И все это время Семен чувствовал, что за ним кто?то стоит. Потом его попросили взять в помощники незаметного серенького человека. И с этого момента Семен лишь выступал в Давосе, получал награды от правительства, но своими активами он так и не руководил. Да этого ему и не надо – для всех он был миллиардер, начавший с нуля.

Именно с этими чувствами он сейчас смотрел на Софью, торжествовал. Настал его час! Она стоит перед ним, готовая ко всему. Он не чувствовал пола под ногами. Ради этой минуты и стоило жить. Семен отошел к окну.

Улыбнувшись, позвал к себе Софью. Окно выходило на пьяный дворик, где час назад Томас познакомил Родиона с Катей. Сейчас там никого не было.

– Помнишь? – спросил он Софью. – Здесь мы первый раз поцеловались. Я купил это место и оставил все там так, как было тогда. Даже скамейка та самая.

Семен повернулся лицом к Софье. Она еще смотрела в окно и пыталась вспомнить, было ли на самом деле то, что говорил Семен.

– У меня на много лет сохранился на губах твой вкус. Как долго я мечтал это повторить…

И в этот момент Софья почувствовала, как она устала. Еще минуту назад она готова была лечь с Семеном в постель, но сейчас она поняла, что не сможет. В другое время она легко бы сделала все, что он захотел бы, но именно сейчас она была морально так истощена, что не могла притворяться. И тогда неожиданно для себя она решила сказать честно:

– Подожди, Семен! Я хочу честно тебе сказать. Я влюблена. Сильно влюблена в одного молодого художника. Ты же говоришь, что любил, поэтому ты поймешь… Только ты сможешь меня понять и мне помочь. Мне нужны деньги. Для тебя это ничего не стоит, а мы могли бы уехать с ним. Я буду молиться на тебя. А если получится, то попробую отдать их в самое ближайшее время. У свекра сегодня сердечный приступ был… – Софья говорила быстро?быстро, проглатывая слова.

Семен понял – произошло непоправимое. В одно мгновение рассыпались в прах его мечты, все то, чем жил все эти годы. Только что его жизнь, как хрустальная ваза, упавшая с каминной полки, рассыпалась на сотни осколков. В эту секунду Семен умер. Живая была только его телесная оболочка – он дышал, говорил, но душа его умерла вместе со смыслом жизни. Семен пытался что?то говорить Софье, но не понимал и не слышал себя. Как в замедленной съемке в немом кино. Мир рухнул. Семен видел ее глаза, смотрящие на него, как смотрят на бога, совершившего воскрешение мертвого. А он летел в пропасть, он видел, как Софья повернулась и пошла вниз. Он смотрел ей вслед, падая с утеса и слыша только ветер, летящий ему навстречу, зная, что внизу его ждут острые камни. Мир рухнул в одночасье.

Глава

24

Семен смотрел, как Софья быстро прошла по саду и вышла за забор.  Рингтон на телефоне несколько раз доигрывал до конца и начинался вновь, пока он нашел в себе силы ответить на звонок. Разговор был очень коротким.

– Семен Тимурович, начинаем завтра. Все документы у вашего помощника.

Неожиданно Семену стало легко. Так бывает у смертельно больного человека, который после трудной долгой борьбы за жизнь, наконец, смиряется с неизбежным. Ему пришла в голову смешная мысль, что он теперь зомби.  Ему больше нечего терять, его ничто не держит в этой жизни и не к чему стремиться. Он даже повеселел и вспомнил, как в «Жестоком романсе» Мягков?Карандышев, вылезая из какого?то люка на палубу теплохода, стреляет в Ларису из огромного пистолета. «Так не доставайся же ты никому! – повторил он его слова и рассмеялся. – Интересно, если бы у меня сейчас был какой?нибудь карамультук смог бы я пальнуть в Софью? Наверное, нет. Хотя…»

Семен знал, что его помощник сейчас стоит у дверей и ждет вызова. А помощником у Семена уже лет двадцать был Аркадий Маркович, который работал еще у Ельцина. Аркадий, человек без возраста: пустые рыбьи глаза, тонкая прорезь рта, и пионерское излучение постоянной готовности ко всему, чтобы от него не потребовалось. «Будь готов! Всегда готов!» Но иногда в его интонации было такое, что он начинал сомневаться кто у кого помощник.

Семен посмотрел на дверь.

– Аркадий, – негромко позвал он.

В эту же секунду дверь открылась, и Аркадий с папкой в руках вошел в комнату. Они сели у небольшого столика. Помощник угодливо дождался, когда в глазах Семена появится готовность выслушать и начал доклад:

– У них все готово. Их митинг запланирован на 14.00. Наша задача не мешать: пусть сами начинают. Вот здесь их план мероприятий. Выступления… Концерт… Выступления… А в 16.00 у них назначен разгон митинга.

– Сами собрали и сами разгоняют? – спросил Семен.

– Да. Сначала выступят всякие карманные кремлевские оппозиционеры, которые жалованье на старой площади получают. Их задача раззадорить народ, позлить его в разумных пределах. Стандартный набор из псевдооппозиционной методички…

– Кстати, они здорово придумали разделить телевизор с интернетом, – прервал помощника Семен. – Для одних истина только в ток?шоу на «Первом», а для вторых уверенность, что правда только на «YouTube». И никто не поверит, что и тот, и другой материал делают люди, получающие зарплату в одном окошке.

– В одном окошке на Старой площади, – послушно засмеялся Аркадий. – А оппозиционный блогер – племянник министра печати…  Разделяй и властвуй. Одним Бориса Николаевича… Другим Геннадия Андреевича… И все под контролем. Сейчас немного расширили количество клоунов, а то электорат начал скучать на представлении.

Он сделал небольшую деликатную паузу, пролистав несколько страниц, чтобы Семен смог сосредоточится и продолжил:

– Среди этих оппозиционеров есть люди, которым мы тоже немного доплачиваем. Поэтому в этот раз в их выступлениях будут более активные призывы. Но это… так… На всякий случай. Главное, что после их  дозированных провокаций с минимальной кровью и аккуратным разгоном,  мы на их же волне, поплывем гораздо дальше. Будет много провокаций, много крови, и главное, кровавый разгон, который и должен стать катализатором настоящего протеста. А разгоном в этот раз будет командовать заместитель министра МВД Кузнецов. Он курирует всё, что связано с митингами.

– С чего это он будет нам помогать? Он же главная опора наших конкурентов.

– У всех есть болевые точки и даже у президентов. Поэтому нет людей, которыми нельзя манипулировать. Чтобы он нам помог, по нашей просьбе вчера в Таиланде арестовали его сына.

– За что арестовали? – с любопытством поинтересовался Семен.

– Наркотики… Продажа и транспортировка из Азии в США. Расстрельная статья в Таиланде. Если Америка попросит, то тайцы могут выдать его в США, а уж там можно как?то решить вопрос. А если США это не сделают, то его точно расстреляют. Причем очень быстро. Кузнецова я уже пригласил. Будет через двадцать пять минут. Вот здесь коротко все о нем.

Семен взял листочек и начал читать.

– И он даже не спросил, почему ему надо ехать к нам? – читая, спросил Семен.

– Он понимает, что в этой ситуация мы для него последний шанс. Так что проблем с ним не будет.

– А с кем могут быть проблемы?

– Проблем не будет ни с кем. Сегодня вечером мы всем, кто хоть как?то может повлиять на ситуацию, направим письма с документами.

– Что в этих письмах счастья? – спросил Семен.

– Всё. Их зарубежные счета, материалы из заведенных на них уголовных дел, недвижимость, разный компромат с видео, ну и коротко, мы ознакомим их с тем, что с ними будет, если они попытаются нам помешать. Для большинства это сразу тюрьма в любой стране мира, как только они выедут с территории Российской федерации, а для некоторых кое?что серьезнее. Там и поддержка терроризма, и угроза национальной безопасности США. С такими обвинениями до суда может вообще не дойти. Или просто несчастный случай, или что еще хуже – исчезновение. Что делают с такими в европейских секретных тюрьмах, они представляют. Гуантанамо покажется раем. Все знают, что мы свои обещания выполним. Поэтому никто мешать не собирается. Да и кому собственно там мешать? Там такой отрицательный отбор… Большинству чиновников столько жоп приходиться вылизать за свою карьеру, что им даже вокзальные шлюхи сочувствуют.

– Понятно. Это все хорошо. А активно еще кто помогает?

– Мелочевка всякая. Руководители клуба футбольных болельщиков, представители диаспор – там в этом районе половина жильцов, приезжие из бывших советских республик. Ребята горячие. Два директора местных профтехучилищ, точнее колледжей. Их задача создать нужную активную массовку. Пацаны молодые бесплатно готовы устроить беспорядки, а за деньги они там все перевернут.

– А что дальше? Надо же будет вернуть все в выгодное нам русло. Сильный бардак нам тоже не нужен. Сможем?

– А для этого у нас подготовлены  известные спортсмены и деятели культуры. Они выступят на митинге с нужными нам призывами. С ними еще проще: у них у всех американское гражданство. Они обязаны нам помогать –  клятву давали. А в клятве все однозначно… Вы же помните, Семен Тимурович? «Отрекаюсь от государства, гражданином которого являлся до этого дня… обещаю защищать США от врагов с оружием в руках…», – Аркадий не случайно напомнил Семену, гражданином какой страны тот является. Он слышал их разговор с Софьей и немного волновался – не сломался ли его босс раньше времени.

– Всегда не понимал: они же все эти хоккеисты, фигуристы, актеры бездарные… в Госдуме сидят, – не понял намека Семен. – Как это возможно? Ведь никто не прячет это гражданство. Какой?то маразм! Представляю в конгрессе США гражданина Северной Кореи или Ирана… А что с телевидением и вообще со средствами массовой информации?

Аркадий поднял голову от бумаг и на долю секунды у него в глазах появился вопрос: «Неужели ты не понимаешь, что ты такой же статист в массовке? Сидишь, щеки надуваешь. Тоже мне, отец русской демократии!»

– Семен Тимурович, всё, что связано с телевидением, у нас давно отработано. Там в принципе и делать ничего не надо – вторая древнейшая. Они как флюгеры, сами все чуют, но на всякий случай есть несколько различных съемочных бригад. Они все снимут, смонтируют в нужном нам ключе. Мы же не одни занимаемся этим делом, и ТВ – это не наша проблема. Там профи работают. Я уверен, что у них все готово. К вечеру пойдут материалы, что власть не справилась, что на улицах анархия, что ничем кроме коррупции правительство заниматься не в состоянии. Ночью покажут самолеты, на которых руководство бежит в теплые страны. Я думаю, будут и аресты. И их тоже покажут. Но повторяю – не мы одни в этом участвуем. Все спланировано до мелочей. И не только в Москве, но и в регионах. У нас свои задачи, и главная – ваше выступление утром на телевидении. Ваше обращение к мировому сообществу с призывом о помощи. Важно чтобы все просьбы шли отсюда. Общественное мнение на Западе давно подготовлено, но это не помешает. В вашем выступлении основное – это просьба к ООН срочно направить специальные силы для взятия под контроль российского ядерного оружия. Чтобы не попало к террористам. Это на самом деле важно, так как страна действительно будет бесхозной и, естественно, оружие тоже. Потом мы сообщим, что деньги в бюджетах всех уровней украдены. Возможен голод. Просьба о гуманитарной помощи. Готовность дать всем регионам самостоятельность. Текст в этой папке. Почти все как в 1991 году. Может что?то придется прибавить, но это вряд ли. Проект Россия закрыт.