Метафизика профессора Цикенбаума. любовный эпос

Где плавится огонь наш драгоценный,
Переплавляя мысли просто в дым…

Трава мягка, пушиста как ковер,
Травинки обрамляют твое тело,
Внутри тебя бушующий костер
Шепчет мне, что ты уже не дева…

Да, я слышал твои робкие стихи,
В них улыбалась мне печаль земная,
За которой твои прошлые грехи
Вряд ли что-то скажут мне, родная…

Однако утро настает, а ты ревешь,
Как будто снова ощущаешь жизни ложь,
Твоя зачеточка с пятерочкой лежит,
Обременяя твой несчастный стыд…

Но погляди, опять волнуется Ока
От резвящегося в волнах катерка,
Вот так и я опять в тебя влюбленный
Навещаю твое сладостное лоно…

Вот, твои слезы высохли опять,
Ты зря пытаешься мне грех свой объяснять,
Ведь грех с рождения как Смерть сама пришел,
Апостол Павел нам анализ произвел…

Так что я снова буду в твоем лоне
Изучать Любовь в безумном стоне,
Ты слышишь с неба гром, за ним вода
С тобой нас смоет просто без следа…

Вот ты была, – и нет уже тебя,
Не надо говорить, что жизнь – борьба,
Жизнь – исчезновенье наших тел,
Мы таем вмиг, переходя земной предел…

Сначала я в тебе, а ты во мне,
Потом мы вместе разлагаемся во тьме,
Вот здесь и будут после кости-черепа,
Да, Смерть как Жизнь нелепа и смешна…

Но лишь для тех, кто, вырвав болью стон, —
Не замечает, как лукавит небосклон, —
Ведь небосклон внутри себя гонящий пар
Из наших тел рождает сказочный пожар…

Чтоб мы прошли через него в другую тьму,
Как я сквозь твое лоно пал в Судьбу,
Любой наш след, пусть капля или вздох
Изобличает связь меж нежных ног…

Но главное, что есть какой-то Бог,
Который нам с собою справиться помог, —
Так Цикенбаум как Адам вел в роще речь,
Пытаясь грех в познание облечь…

Но снова загоралось в небе солнце
И он опять тонул в ее колодце,
Окружая страсть шептанием стихов,
В лоне ощущая мир грехов…

Цикенбаум, я и Амулетов

Цикенбаум, я и Амулетов
Созерцаем вместе яркую луну,
Дева сладостно раздета,
Ночью с берега бросается в Оку…

А за нею стая сладострастных,
Быстро захмелевших с водки дев,
Зовут отчаянно в чарующее счастье,
Легко нас окружив и вмиг раздев…

И мы падаем опутанные ими,
И волнующей бегущей вдаль Окой,
Амулетов закричал, – Лишь только имя,
Только имя назови и я с тобой…

И затихнул бедный с нежной девой,
Цикенбаум вновь магически сопит,
А я молчу, попав в волшебный невод
Девы сохранившей яркий стыд…

Моя красавица, зардевшись, тихо плачет
И даже непонятно отчего
Вдруг меня схватила на удачу,
Со мной сливаясь в бешеный рывок…

И вся внезапно тут же онемела,
В мгновение заполненная мной,
Из волн взлетало к звездам ее тело,
Обожествляя Вечность глубиной…

Амулетов плавал среди дев морских

Амулетов плавал среди дев морских,
Он от жары давился часто водкой,
Но его очистил вмиг прилив