Хозяйки тумана

– А где у вас Ратуша?

– Чего? Нет у нас такого.

– Нет? Где же у вас охотники на Совет собираются? Где путники на ночёвку останавливаются? Где зимой дежурные сидят?

Парень заморгал, не понимая, о чём речь.

– Какие путники? Не ходит к нам никто. А ты откуда взялся?

– Я из Зелёного Холма.

– Это где? За Свежим Ручьём? Там, где Крикуны?

– Дальше.

– Ого. А зачем ты к нам пришёл?

– Я Странника ищу.

Взгляд паренька стал подозрительным. Он даже отступил на пару шагов.

– Зачем тебе Странник?

Крис хотел было объяснить, но передумал. С чего это он должен перед каким-то сопляком отчитываться?

– А зачем тебе знать? Мал ещё. Староста у вас есть хоть?

Мальчишка недовольно надул губы.

– Староста есть. Пошли, отведу.

Дома стояли в одну линию, заблудиться негде. Но паренёк довёл Криса к самому порогу. Оглядывался к тому же, словно неожиданный пришелец мог исчезнуть. Староста, невысокий редковолосый мужичок с хитро бегающими маленькими глазками, рассказ гостя слушал внимательно, кивал то и дело. Непонятно, соглашался или показывал, что именно это и ожидал услышать. Спросил то же, что и парнишка:

– Зачем тебе Странник?

– Поговорить с ним хочу. Расспросить о Городе Древних.

– За железом пришёл, да? Или за чёрным камнем? Хочешь торговцем стать? Нельзя, Странник только нам вещи Древних приносит. Я понимаю, всем хочется больше железа заполучить. Но и ты пойми – у нас места бедные, сухие. Благодаря Страннику держимся. А не будет Опушек, захочет ли он дальше на запад идти? Потому и торгуем, а не из жадности, как все думают.

Крис кивнул, соглашаясь. Не ему судить, правду говорит Староста или лукавит. Пояснил:

– Я не за товаром пришёл. Мне поговорить надо.

Староста помолчал. Видно, прикидывал, верить его словам или нет. Снова заговорил:

– Что ж, может и правда, не товар ты ищешь, а хочешь послушать, что Странник рассказывает. Только опоздал ты, парень. Он весной к нам приходит, раз в год. А ныне уже лето за середину перевалило, торговцы с вещами Древних по всему миру разбрелись. Мы ведь не знаем, где Странник живёт. Он не говорит, а мы не спрашиваем.

– Что же получается, его и найти невозможно? – Крис недоверчиво уставился на Старосту.

– Никак невозможно. Приходи будущей весной, тогда и поговоришь с ним.

– Как весной? А сейчас что мне делать?

– Домой, парень, возвращайся. Да, тебя же выгнали… Так ступай в Предхолмье! Они там бродяг привечают.

Слова Старосты будто по голове камнем ударили. Все мысли были то ли в Городе Древних, то ли на Запретных Озёрах. А путь туда прервался, не начавшись, считай. Следующая весна, это вон когда! До неё дожить нужно.

Но нечего не поделаешь. Крис поднялся, шагнул к двери. Вспомнив, что ночь на дворе, оглянулся.

– Переночевать хоть где у вас можно? Мальчишка сказал, здесь и Ратуши нет?

– Нет Ратуши, без надобности она нам. А где тебе на ночь остановиться… – Староста задумчиво почесал затылок. – Что тебе посоветовать? Разве вот… До осени в посёлке из мужчин я да Марк Хромой остались. В других домах женщины сами время коротают, скучают. Пройдись, постучи – глядишь, какая и пустит на ночёвку. Ась?

Крис недоверчиво покосился на него. Обычая оставаться на ночь с чужой женщиной, когда мужа нет в доме, у лесного народа не водилось. Если и блудил кто, то тайком, в лесу, а не в семейной постели. Но Опушки есть Опушки, здесь всё не как у людей. Крис пожал плечами и возмущаться не стал.

Пока он был у Старосты, сумерки сгустились. Домишки над ручьём стояли тёмные, чужие. Крис прошёл посёлок из края в край, раздумывая, в какой проситься. В одном окошке мерцал огонёк. Была, не была! Он решительно поднялся на крыльцо, постучал в дверь.

– Заходи! – донеслось изнутри.

В свете лучины Крис разглядел хозяйку. Молодая женщина сидела на топчане, кормила грудью ребёнка.

– Доброго вечера.

– Доброй ночи уже. А ты кто?

– Я Крис.

– Какой-такой Крис? Откуда ты взялся? У нас никаких Крисов не водится.

В голосе женщины слышалась насмешка, но вполне добродушная. Вздохнув, он вновь принялся объяснять, откуда пришёл и зачем. Когда упомянул Зелёный Холм, женщина переспросила удивлённо. И разглядывать его начала внимательней.

Закончив рассказ, Крис неуверенно поинтересовался:

– Так что, мне уходить?

– Почему же? – Показалось, что хозяйка улыбнулась. Впрочем, в доме было слишком темно, чтобы говорить об этом с уверенностью. – Можешь остаться. Меня Грейс зовут. Да ты не стой в дверях, за стол присаживайся. Сейчас ужин накрою, только закончу маленького кормить.

Судя по выставленному угощению, жили в Опушках не бедно, чтобы там Староста ни рассказывал. Пришлось съесть и грибной суп, и жирную, тающую во рту рыбу, и засушенные медовки. Вдобавок ко всему хозяйка нацедила кружку весьма недурного жуса. В конце концов Крис взмолился о пощаде – живот грозил превратиться в туго натянутый барабан.

– Вот и славно. Покушал – ложись спать. – Женщина махнула рукой на топчан. – Прошлую ночь где провёл? В лесу небось?

– Ага.

Он неуверенно перебрался на ложе. Подстилка, сшитая из мягких шкурок слепышей, так и звала прилечь.

– Ложись, ложись! Раздевайся, чего на меня косишься?

Крис смущённо развязал килт, забрался под одеяло. Что, теперь и ночёвку, и сытный ужин отработать нужно будет? Чем он тогда лучше Риты?