Козак. Черкес из Готии

Гарнизон крепости с шумом и гамом вышел на пирс, встречать пришедшие в порт небольшие кораблики.

– Ты жив еще, старый хрен? – запорожец треплет убеленного сединами маленького, склонного к полноте янычара.

– Что со мной станется? А ты як? – обнимает янычар рослого козака, настоящего великана, с седыми усами и хохолком.

– Да вот собрались по зипуны к папистам. А ты как? Тоже пойдешь?

– Конечно. Уже неделю вашу паланку ждем. Как только вы запасы пополните, так сразу и выходим. С меня кальян.

Два обнимающихся боевых товарища пошли в крепость, за спиной которых слились воедино несколько янычаров и козаков, небольшой группкой следуя за парочкой ветеранов средневековых войн.

Торопунька и Штепсель – парочка украинских юмористов советских времен – вдруг оказалась на пирсе будущего Очакова, турецкого Ачи-Кале, или Галицкого Дешта. Только один из парочки был османским гвардейцем, а другой – козаком-запорожцем, готовым натурщиком всем известной картины Ильи Репина «Запорожцы», или «Запорожцы пишут письмо турецкому султану».

В 1571 году, более чем за полвека до провозглашения независимой козацкой державы, врага турков и татар, в турецкой крепости Ачи-Кале, братаются украинец и турок, собирающиеся в поход на папистов. Невероятно, но факт!

Десятки тысяч запорожцев, с хуторами и семьями, традициями боевого братства, оснащением и обеспечивающей инфраструктурой лучших воинов Европы, появляются не из воздуха, оказываются всего лишь наследниками пограничных войск Османской империи.

Жители поймы нижнего течения Днепра, территории Османской империи, граница владений которой проходила на севере по линии Днепровских порогов, и поэтому для государей Московии или Речи Посполитой, а до этого Великого княжества Литовского, жившие в Низовьях Днепра – ЗА ПОРОГАМИ.

Жители христианской провинции, выделяющие в соответствии с законами Османской империи с каждых двадцати домов холостяка в постоянное войско, – христианских азапов.

Изначально это были легкие лучники азапы, не имеющие брони и какой-либо униформы, с вооружением из щита, ятагана, дротиков, составного лука или арбалета, начинающие бой перед наступающими янычарами и заканчивающие бой в их рядах. Разделяющие с янычарами как радость победы, так и горечь поражения.

Воинскую подготовку мобилизованные молодые холостые мужчины – будущие христианские азапи – проводили в воинских лагерях и поселках, по законам и традициям янычаров. Только не в столице империи, а в выделенных провинцией землях, с центрами управления и делением воинской провинции, управляемой оттоманом-гетманом, по полковой системе с центрами самоуправления – по-турецки «паланка», от греческой фаланги. Их собирали по призыву в один кош (казарму) воинского лагеря со всеми атрибутами укрепленного лагеря, под управлением кошевого оттомана – полковника.

В мирное время козаки (азапи) несли пограничную службу на засеках (границе и заставах), в военное время, участвуя в походах войска султана, привозили домой добычу или жен, но не забавниц, наигравшись с которыми поступали по янычарскому обычаю, как Степка Разин с персидской княжной.

Таких неизвестных истории козаков-азапи в Причерноморье было множество, на Днепре и Дунае, Дону и Кубани. И даже Сенька Разин из их числа.

Найти козаков в османской армии было невозможно, так как еще до времен, которые в российской истории зовутся «Смутными», христианских козаков-азапи звали очень просто – черкесами. Черкесы – как для московитов, так и для османов, для ляхов и для литвинов, татар и персов, грузин и армян, и даже египтян.

Сразу становится видно огромное, задающее тон и традиции во всей Османской империи и за ее пределами, влияние выходцев из черкесов, как христианской, так и мусульманской веры. Один, из которых Дмитрий «Байда» Вишневский – основатель Хортицкой Сечи. Другой – мусульманин Касим-паша – наследник князей Феодоро и родственник христианского кабардинского князя Темрюка Идарова, отца жены Ивана Грозного Марии Темрюковны. И все они черкесы, как и князья Феодоро, как и правители Египта мамелюков. А сколько визирей или султанш из черкесов благородных кровей, родственников византийских императоров и султанов османских, знает история? Черкесы, живущие и промышляющие в пойме нижнего течения Днепра, от порогов до устья реки, приписанные к воинским поселениям в своеобразном треугольнике, созданном торговыми путями – «Чорным и Муромским шляхами». Те черкесы, отцы которых жили ранее в пойме нижнего Днепра во времена княжества Феодоро, были подданными Феодоритов и управлялись из одного из городов княжества, стоящего на Днепре и даже в третьем тысячелетии называемого – Херсон.

Далее – турецкая граница, почти сразу с началом Днепровских порогов, как раз там, где находится остров Хортица, а в будущем появится Днепровская ГЭС и город Запорожье, начинается противостояние двух козацких таможен (застав или засечных постов), турецкой черкесской и московитовской черкесской. Владений черкесского князя Вишневского (козака Байды), владетеля Черкес и козаков верховьев Днепра, вассала при жизни нескольких государей – царя Московского, короля Польского или хана Крымского. Соответственно по указке соответствующего сеньора воюющего то с турками и черкесами низовыми, то с поляками, вместе с черкесами низовыми и татарами крымскими, то с московским царем в союзе татар и турков или поляков.

В будущем именно земли козака Байды и станут центром государства, созданного Богданом Хмельницким, те земли, которые будут выдавать за Запорожье. Те земли, которые в момент, когда в Османской империи и Казанском ханстве будут наступать тяжелые времена, начнут выбрасывать на территорию Черного моря классических ушкуйников из Киевского воеводства, выполняющих заказы геополитиков европейских монархий на кораблях, носящих название «шайки». Это в следующих веках черкесское судно превратится в козачью «чайку».