Развернувшись дочь вновь вышла в коридор. Её взгляд пробежался по стенам и проёмам заново. Настя задрала голову, подняла руку и неожиданно прыгнула – до потолка не дотянулась, а каблуки при приземлении звонко стукнули!
– Вообще-то здесь просторненько…
Снова дочь заглянула во вторую комнату. Её бодрые шаги переместились к третьей… Наконец она вернулась.
– Наверное, пап, я возьму ту, которая в конце коридора. У неё окна на улицу выходят. Там, я заметила, и балкон тоже есть…
Роман повернулся, его губы растянулись в широкой улыбке.
– Конечно бери, красота моя! – Быстро, он как коршун сгрёб застигнутую врасплох дочь в объятия! А его губы крепко припечатались к её белой, всё ещё холодной щеке. – Конечно бери! Хоть две забирай!
Услышать от дочери даже ничтожную похвалу он и не надеялся. Быть может ей здесь всё-таки понравится?.. Может быть это перемирие?..
Из коридора докатились низкие голоса: один призывал другого держать нормально и так круто не наклонять.
– Хозяин! Куда ты там говорил машинку ставить?!
Больше часа грузчики ходили туда-сюда, ещё часа два собирали шкафы, кровати и прочие тумбочки. Когда уставший, взмокший и испачкавшийся старший попросил накинуть тысчонку за возникшие трудности, Роман даже не спорил, дал без вопросов. Захлопнув за людьми дверь он повернулся, упёрся в неё спиной и утомлённо вздохнул.
– Ну всё… Пора обживаться…
Дочь копалась в ванной и разговаривала сама с собой: что-то она не находит своего бальзама-ополаскивателя…
– Пап, ты не видел?.. Да ну где же он?! Я же точно его в эту сумку клала!
Пройдя на кухню Роман сел за всего час назад собранный стол; повздыхал, поглядел по сторонам… и потянулся к карману. Телефон лёг на ладонь. Вот в адресной книге мелькнул нужный номер… Пошли гудки…
– Алло?..
– Григорий Евгеньевич? – Роман смахнул со столешницы свежую пыль. – Это Птачек. Роман. Вы просили позвонить, когда я приеду. Вот, я звоню…
– А, Роман! Молодец, что не забыл! Но что-то ты поздно, вечер уже…
– Да ведь, Григорий Евгеньевич, я только приехал. Мы даже вещи ещё разобрать не успели. Вряд ли я сегодня в отделение поеду…
На том конце помолчали.
– Ты вот что, Рома… Ничего, если я так?.. Ты вот что: ты вещи разбери, сделай там всё, что потребуется… Денька тебе, надеюсь, хватит?.. Ну а уж послезавтра с утра будь добр в отдел. Адрес знаешь?
Роман задумался – он ведь недавно смотрел карту, специально запоминал…
– Садовая пятьдесят семь?..
Понятовский ответил с таким воодушевлением, что можно стало представить, как он хлопнул себя по колену!
– Молодец! Знаешь, где работаешь!.. Давай, Ром. Обживайся. Распаковайся… Послезавтра как штык чтобы в семь у меня! Жду.
На кухню зашла дочь. В руках два оранжевых тюбика.
– Папа… – Глаза её, как у ребёнка, у которого отняли конфету. – Ты точно мой бальзам не трогал?.. Я нигде не могу его найти. Уже всё обыскала…
Роман отложил телефон и взглянул на дочь с такой теплотой, какую, как он иногда считал, никто и никогда, кроме него, дать ей не сможет. Какая любовь более искренняя, чем родительская?..
– Ну пойдём! – Он встал и подошёл к ней. Его ладонь легла ей плечо. – Поищем! Готов спорить, этот твой шампунь лежит на самом видном месте. Вот увидишь, я его мигом найду!..
…Весь вечер и часть ночи прошли за распаковкой. И ещё многое осталось! Спать не легли, а рухнули, как убитые. Утром Роман проснулся раньше, чем хотел: что-то не спалось. Хоть кровать и старая, своя, а новое место всё равно в непривычку.
Зевая так, что в рот можно кулак засунуть, капитан Птачек прокрался мимо закрытой дочериной комнаты в туалет. Справив нужду прошаркал тапочками на кухню и потянулся к выключателю, хотя солнце уже во всех углах, лампочка не нужна. Щёлкнув кнопкой Роман поймал себя на двух мыслях: он ещё не проснулся и пытается включить свет в вообще-то светлой комнате… а свет-то и не включается…
Лениво разбирательство с электрикой отложив, Роман поставил чайник на огонь и рухнул за стол. Руки скрестились на столешнице, голова опустилась. Проведя щекой по волосатому запястью капитан Птачек сладко зевнул, закрыл глаза…
Проснулся он от тёплого запаха влаги. Чайник! Роман вскочил и с испугом уставился на надрывающийся жбан: пар столбом, стёкла запотели! Вырубив газ Роман схватил тряпку и взялся за пышущую ручку! Обжигая пальцы снял крышку – воды на два пальца, хотя наливал полный! Вот зараза!
Постояв и тихо, с ворчанием поругав себя, Роман решился всё-таки пакетик заварить. Чашку налил до краёв, одноразовый мешочек с листовым мусором выжался и полетел в помойное ведро. Ну ничего: вот обустроимся – и сразу всё на лад пойдёт. Кстати насчёт обустройства…
Новый хозяин квартиры потянулся и щёлкнул выключатель ещё раз. Ничего. Подставил стул и дотянулся до люстры. Перед глазами замаячила лампочка. Абсолютно целая. Новенькая.
– Хоть бы не разрыв… – Роман цедил сквозь зубы ругань, пока её выкручивал. – Только бы не разрыв. Этого ещё не хватало…
Лампочку в ванной сменил на кухонную. Щёлкнул выключатель… и свет зажёгся! Роман опустил голову и с мукой вздохнул, провёл запястьем по лбу.
– Хотя, может быть, это цоколь?.. Хоть бы это был цоколь! Только бы не пришлось проводку вскрывать…
В инструментах отыскалась старенькая отвёртка с маячком. Перехватив её поудобней Роман залез на стул и с надеждой ткнул в держатель… Ничего. Ткнул немного иначе… Потом взял нож и резко, сердито отрезал люстру – из потолка остался торчать одинокий, раздвоенный на конце провод! Отложив её на стол Роман облизал губы и аккуратно, как минёр, одними пальцами чиркнул первым маленьким проводочком о второй… Ничего.
– Капут… – Капитан Птачек слез со стула и тут же сел на него, уронив лоб на ладони. – Пипец… На полдня работы, не меньше…
Через две минуты он уже стоял в подъезде и разглядывал щиток.
– Та-а-а-ак… – Взгляд пробежал по счётчикам, нашёл седьмой и остановился на автоматах. – Ну-ка…
Послышались шаги, голоса. Дверь восьмой квартиры отворилась и в подъезд вышла женщина лет тридцати. Голова непокрыта, волосы завиваются до плеч. В красивой, но не дорогой дублёнке. Лицо академическое, интеллигентное. Умные глаза тут же поймали незнакомца и прилипли к нему, как магниты!
– Здравствуйте… – Роман сделал лицо поблагодушней и наклонил голову. На небо полетела горячая благодарность, что всё-таки не поленился надеть майку и трико, а не вышел, как хотел, в одних трусах…
– Здравствуйте… – Женщина не скрыла удивления. – Ой, а что… Вы теперь здесь живёте?..
– Ну, в общем-то да… – Роман почесал затылок. – Тут тётя моя раньше жила. Вы, должно быть, её знали…
– Ах… – Соседка закачала головой. – Вероника Ильинична! Как не знать!.. Пусть земля ей будет пухом… – Она перекрестилась. – Прекрасная была женщина… Коля, ну что ты маме по ногам-то ходишь!
Ударившись в женщину, будто слепой, из квартиры выпорхнул мальчишка! Лет десяти, крепкий, спортивный. Под правым глазом овальной синячок.
– Ой! А вы кто?!
Вытаращившись на нового человека он поднял брови и с вопросом оглянулся на мать.
– Роман. – Капитан Птачек протянул мальчишке ладонь. – Ваш новый сосед. А вас, кстати, как зовут?..