С.нежное сердце. Книга первая из четырёх

– Ой!.. Ха-Ха!.. А я и не представилась! – Женщина прикрыла смущённую улыбку. – Вера. Очень приятно… Это вот Коля… Коля, не стой столбом, поздоровайся… А это Андрей, мой муж.

Вслед за мальчишкой из квартиры выбрался мужчина лет сорока с хвостиком. Лицо, как и у жены – интеллигентное, начитанное; с таким вещают с кафедр. В висках седина, в расстёге пуховика видны галстук и пиджак. Чёрные зимние ботинки блестят, как на парад.

– Здравствуйте. – Роман протянул ладонь и ему. – Я Роман, ваш новый сосед…

Мужчина, как и его сын, сначала замер, будто его по голове ударили… но сориентировался быстро и тоже протянул руку.

– Андрей. Очень приятно… – Они крепко рукопожали. – Так, получается, это теперь здесь живёте вы?..

– Получается… – Роман улыбнулся и развёл руками. – Вчера только вот переехали. Мы с дочерью. Теперь будем здесь жить.

Семья замерла. Каждый из троих глядит на нового знакомца и будто придумывает, что сказать. Повисла неловкая пауза…

– Коньки! – Мальчик хлопнул себя по лбу. – Коньки забыл!

Растолкав отца с матерью он ломящимся сквозь кусты бегемотом протиснулся обратно!

– На каток идём… – заметил Андрей, проводив сына критическим взглядом. – Коля так увлекается хоккеем, знаете ли… Вся комната в грамотах. А вашей дочери сколько лет?..

– Немного… – Роман пожал плечами. – Пятнадцать. В этом году будет девятый заканчивать.

– Ой, как вам хорошо! – Женщина хлопнула в ладоши. – А нам ещё учиться и учиться!

– Верочка… – Андрей взглянул на жену неодобрительно. – Учиться всегда хорошо. Тем более я уверен, Роман будет настаивать, чтобы его дочь закончила и десятый с одиннадцатым. Я прав?

Роман раскрыл рот…

– Идёмте! – Мальчишка обратно протиснулся меж родителей, как боулинговый шар меж кеглей. – Идёмте скорее! Мы уже опаздываем!

– Извините… – Женщина виновато улыбнулась. – Надо спешить!

– Как-нибудь в другой раз познакомимся более обстоятельно. – Андрей снова пожал новому соседу ладонь. – Простите великодушно… Этого сорванца слишком мало порют…

Последнее он произнёс как бы в шутку, вот только губы сжал и поспешно отвернулся.

Следуя за громыхающим сыном родители с шумом покинули подъезд. Роман постоял с полминутки, подождал. Вдруг вернуться…

– Будем знакомы… – Вздохнув, он снова взглянул на щиток. – Так что тут у нас?..

Вырубив автоматы капитан Птачек вернулся и с облегчением обнаружил свет и журчание воды в ванной. Дочь уже встала, значит можно и пошуметь.

– Доброе утро! – Роман задержался у глушащей звуки двери, прислушался: дочь чистит зубы. – Как спалось?

Внутри помусолили меж щёк, прочистили горло и сплюнули. Ответ прозвучал подчёркнуто серо:

– Доброе. Не очень…

Скривив уста и пожав плечами Роман вернулся на кухню, уже с неприязнью предвкушая будущую трудную работу. Глаза ухватили свисающий оголённый провод…

– Та-а-ак… Где-то там у меня была пика…

Когда Настя вышла – от горячей воды на щеках румянец – она застала отца, тащащего ящик с инструментами.

– Чего это?.. – Растирая полотенцем подбородок, дочь взглянула серьёзно. – Что-то случилось?..

– Да вот, понимаешь… – Роман пронёс инструменты мимо и перешагнул порог кухни. – Свет что-то не горит, хочу починить. Сейчас мы с тобой позавтракаем и я посмотрю, что можно сделать…

Разочарованно и устало дочь вздохнула, закрыла глаза, сжала губы и помотала головой. Полотенце из её рук прыгнуло на крючок, а Настя встала в дверном проёме своей новой комнаты.

– Я не голодна! – Дверь за ней закрылась. – И до вечера, наверное, есть не буду… И выходить не хочу.

Ящик встал рядом со столом. Роман оглянулся и как раз застал дочерину спину, скрывающуюся за дверью. Недолго постояв так, как лемминг на страже, он вздохнул и опустился. Пальцы открыли крышку, разгребли всякое. В ладонь легла приятная тяжесть молотка.

– Ну и я тогда не буду… – Капитан Птачек услышал, как теперь уже и сам он звучит, словно туча, пасмурно. – Лучше вот делом займусь…

…Возня затянулась на часы. Собрав на голове килограмм бетонной пыли Роман вскрыл аж целых два метра! Серые грязные пальцы сжали обгоревший краешек шнура… Поработав ножом и отвёрткой, Роман слез со стула и пошёл включать счётчик. Когда возвращался, он держал пальцы скрещёнными и всё твердил: «Давай! Давай!» Облизав пересохшие губы он подцепил провод. Пальцы взяли индикаторную отвёртку, коснулись разлохмаченной половинки… Есть!

– Слава богу! – Роман провёл грязным, серым запястьем по такому же грязному, серым запачканному лбу. – Слава тебе, хосподи!

И только тут взгляд его упал на образовавшийся беспорядок, до того почему-то не замечавшийся. Словно он прятался, но вот вдруг взял и выпрыгнул! Оглядев кучу ужасно неприглядного мусора Роман содрогнулся.

– Вот чёрт…

Убив на уборку ещё с час новый хозяин квартиры оглядел кухню – ну, вроде всё чисто – и наконец-таки поплёлся в ванную. Умывшись через силу он еле как вытерся и почапал, шаркая подошвами, сразу в спальную. Кровать приняла в нежные объятья. Подушка убаюкала, одеяло согрело. Глядя в блаженную тьму Роман снова долгожданно заснул…

…Что-то шкварчит… И запах такой… жаренный. Сонно, медленно и неспешно капитан Птачек поднял веки. Взгляд упёрся в темень, скользнул к усеянному звёздами окну…

– Й-й-о-о моё… – Роман зевнул и растёр кулаками глаза. – Чё?.. Уже вечер что ли?..

Шкварчит на кухне. И запах, назойливый запах подсолнечного масла на сковородке. Там горит свет – ура, работает! – и голоса, как в какой-то телевизионной студии.

Гоня сон Роман встал и сладко потянулся. Чавкая, словно уже чего-то съел, он надел тапочки и побрёл в ванную. Проходя мимо кухни Роман глянул краем глаза: дочь жарит яичницу и смотрит что-то по телефону. Когда умывшийся, взбодрившийся и разрумяненный отец переступил порог, Настя уже накладывала на стол.

– Яйца кончились. – Она разрезала яичницу на две неравные части и скатила на отцовскую тарелку бо?льшую. – И масла тоже на донышке.

– Ничего, купим. – Роман уселся за стол и с наслаждением внюхался в дочкину стряпню. – Достань, пожалуйста, колбасу и дай мне нож. Ага, спасибо…

Когда Настя приблизилась Роман хотел поцеловать её, но она отстранилась, сделала вид, что не заметила. Оба уселись поудобнее, стали кушать.

Вилкой и ножом дочь орудовала бездумно, всё её внимание в телефоне, где то ли прямая трансляция, то ли ролик. В шоу обсуждают мужчину, который ушёл из семьи и отказывается платить алименты. Студия свистит, улюлюкает, а наглец требует генетического теста…

Прожёвывая кусок за куском, Роман всё ждал: взглянет ли дочь на него?.. За десять минут ужина она так глаз и не подняла. Когда тарелки опустели Роман с сожалением почувствовал, что не наелся.

– Доченька! – Чтобы заглушить электронику ему пришлось повысить голос. – У нас хлеб остался?

Не отвечая Настя встала и, оглядываясь на мобильный, сунул руку в хлебницу. Перед отцом на разделочную доску лёг батон. Роман поморгала… хмыкнул; сделал бутерброд, зажевал… Настя вернулась за стол и продолжила ковыряться в тарелке. Из своей и так не большой порции она съела половину и сейчас просто отщипывает по чуть-чуть, вся целиком в шоу. Роман поразмыслил и сказал, будто ни к кому не обращаясь:

– Вот нахал, а?..