Молодость. Автобиография… почти. Книга четвертая. Цикл «Додекаэдр. Серебряный аддон»

По дороге встретил одного знакомого – мы с ним жили на одном этаже, а совсем недавно он переехал куда-то поближе к своему институту. Он, так же, как и я, просто шатался и не знал, чем занять свой досуг. Вместе мы протопали километров пять, разговаривая на всевозможные темы: об учебе, о квартире, о его новой подруге, новом дворнике нашего подъезда – Ивановиче и старом сантехнике Петровиче. Затем закрутили диспут на тему предстоящих праздников и закончили наглыми ремонтниками, которые никогда не закрывают за собой канализационные люки. И вдруг оказались на том самом месте, где вчера одни рабочие «искали клад», выкапывая антикварные проржавевшие трубы. Сегодня же новые трубы все еще торчали из-под снега, но создавалась иллюзия того, что местность здесь ровная, без ям и рвов. Ха, как бы не так!

В нескольких метрах от этого толпилась большая группа людей – мужчин и женщин. Чуть в стороне и так же в нескольких метрах, но уже с другой стороны от занесенной снегом ямы, располагался детский сад. Рядом с невысоким заборчиком стояла какая-то женщина и покуривала сигарету.

– О, гляди, наши преподы деньги получают! – толкнул меня в бок приятель.

– Где? – я сначала не понял, про кого он говорит, так как был занят рассматриванием двух дерущихся девчонок, находящихся на другом углу сада.

Наконец, сообразив о ком он говорит, я мимолетно осмотрел мерзнущую толпу людей, а потом взгляд упал на ту самую женщину, которая курила сигарету. Другому прохожему могло показаться, что кругом все так, как и должно быть: толпа стоит, снег идет, женщина покурила и направилась занимать очередь… Все нормально, все прекрасно и жизнь хороша, когда идешь не спеша. Вот если бы та женщина догадалась обойти эту яму, а не чесать напрямик, то я бы не обратил на это внимание, но она-то не знала, что здесь глубокая яма, просто ямища, а я прекрасно знал. Но не кричать же мне через всю улицу, пугая прохожих и дерущихся девчонок, поэтому я просто закрыл глаза и отвернулся. Когда же я их открыл, то этой женщины уже не было, а стоящая толпа людей совершенно на это не отреагировала и продолжала общаться, не обращая внимания ни на кого вокруг них.

Вот и думай после этого: «Куда люди пропадают?», а вроде город как город, не захолустная деревенька с маньяками рабочими – трубоукладчиками.

Экзаменационная мишура

Юноша шел отвечать смело и уверенно. Он знал все, ну или почти все. Не дойдя до стола преподавателя, он как-то сник и, шлепнувшись на стул, старался ничем не выдать своего присутствия.

– Так, какой вопрос? – спросила преподаватель.

– Искусство древнего Египта.

– Прошу!

– В раннем царстве формируется первый тип захоронения – мастаба. Это прямоугольное здание со слегка наклоненными к центру стенами из камня. В плане – базилика, а ближе к западному концу, базилику под прямым углом пересекал трансепт – такой попередчетый сквозняковый коридор.

– Какая базилика? Какой сквозняковый?

– Как какой, чтобы воздух свободно проходил. А чтобы нависшие фронтоны не раздавили под тяжестью стены и не разрушили периптер, входящий в состав диптера, то там располагались распоры – такие группы вооруженных сил, которым глубоко было до всех параллельно и, причем в разные стороны.

– Ты что несешь? Может, ты заболел? Ты вообще сегодня спал?

– Спал, но это не относится к моему вопросу.

– А голова не…

– Не, до крыши я еще не дошел. Там же что главное было?

– Что?

– Да архитектурный декор там слабый был. Вот из-за этой слабости все фронтоны и падали штабелями.

– Да ты про Египет можешь рассказать?

– А я о чем? У них там канон сформировался, а какой канон?

– Какой?

– Да ратондо! В смысле круглый в плане канон и из-за этого человека изображали с головы до ног в профиль, а туловище и один глаз в фас – это была такая своеобразная архитектурная композиция. Там было искаженное лицо, как у летящей медузы Горгоны после застолья с греками, которые разгромили амазонок и всегда только с хрисоэлефантинной техникой. Пример: «Гермес с младенцем Аристотеля».

Преподаватель хлопнула ладонью по столу.

– Хватит о скульптуре! Рассказывай архитектуру!

– Так я и говорю. Там были мастабы, пирамиды и скальные храмы. В скальных храмах на стену главного нефа перекидывались аркбутаны; в пирамидах – контрфорсы, а в основу мастабы был заложен псевдопериптер… Да, кстати, все эти постройки отапливались ребрами-нервюрами, ну, раньше батареи нервюрами звали…

– Ладно, переходим к репродукциям. Что это?

Преподаватель показала изображение головы Сфинкса.

– Фараон.

– И какой же это фараон?

Юноша задумался, вспоминая нужный ответ:

– Это Химера, только у нее в носу кольцо должно было висеть – тогда такой модняк был, но нос кто-то отшиб и теперь эта голова не похожа на Химеру.

– Слушай, а может тебе прийти как-нибудь на следующей недельке?

– Неужели все так плохо?

Преподаватель кивнула головой. Юноша пожал плечами, встал и вышел за дверь.

– Вот знал, что фронтоны ратонду сплющат, так нет, все пытался аркбутанами поддержать. Ну, ничего, канонически посплю, архаически позавтракаю и тогда уж точно отвечу про все псевдопериптеры, которые на подиуме напоминали шахотные портики!

Но она-то не знала!

Шел зачет по режиссуре. Все азартно готовились и хаотически бегали, пытаясь наиболее удобным образом расставить декорации. Наконец, все было сделано, и первый студент направился на сцену показывать свою работу.

Оставшиеся в зале сидели тихо, как мыши перед котом, ведь им было сказано до этого: «Если будет произнесено хотя бы одно слово, то придете пересдавать еще раз!» Кому же хотелось тратить свое личное драгоценное время и приходить в другой день? Никому! Вот поэтому студенты сидели, затаив дыхание и смотрели только на сцену, где разворачивались интересные и смешные действия. Конечно, все волновались и переживали за свои работы, да это и понятно – первые как-никак.

У одной девушки так расшатались нервы, что она чуть ли не в пух разодрала свою зимнюю шапку, а вскоре та и вообще упала под кресло. Девушка нагнулась за ней, но тут в глазах появился страх, открылся рот и она с протяжным писком, в вперемешку с воем прыгнула на колени сидящему справа от нее юноше, вцепилась в него и зажмурила глаза. Юноша обалдел, и у него тоже отвисла челюсть.

Преподаватель режиссуры повернулась в ее сторону.

– Я, кажется, предупреждала!

– Но там… там собака! – еле выдавила напуганная девушка.

– Та-а-ак, кто привел собаку?

Один из студентов нагнулся под кресло и достал ее.

– Ах… Ужас какой! Предупреждать надо!

У него в руках была не собака, а сущий монстр: глаза светились зеленым, пасть открыта и оттуда показываются длинные клыки, по которым течет слюна; волосы дыбом и во все стороны, как от заряда электричества; на шее тяжелый серебряный ошейник… Встретишь такую в подворотне – сляжешь только от одного вида. Но напуганная девушка не знала, что это всего-навсего… игрушка!

– Для этюда – пояснил студент.

Вот и успей за прогрессом реалистического воспроизведения животных.