Неприкаянный. Красный мессия

– Может, лучше с презервативом? – предложила Зура, достав из внутреннего кармана жакета означенный предмет. – Надоело пить гормональные таблетки. Не хочу травить ими свой организм. Вообще, предпочитаю пить лекарства только в крайнем случае.

– Правильное решение. На правильном питании, правильном душевном настрое наше тело само восстанавливается.

– Да, Эл, тебе говорить легко, с твоими способностями к самовосстановлению. Но ты прав.

Несколько часов они занимались сексом. После этого Зура уснула в объятиях Эла. Как и он сам. Проснулся, как всегда, через четыре часа. Попробовал на второй двери коды от 0039 до 0041. Всё мимо. Продолжил написание ядра системы «Двери-88». Приготовил себе и Зуре завтрак. После этого на «восьмёрке» поехал в Физтех. После работы он подвёз Зуру домой, и она предложила поужинать вместе с ней и её отцом.

– А у вас найдутся веганские продукты? – спросил Эл.

– Картошка с грибами, гороховый суп. Могу сделать специально для тебя салат, и как источник белка, добавить семечек.

– Уже звучит заманчиво.

За столом на кухне коммуналки сидел профессор Бен Ахад и ел картошку с мясом. Перед ним стояла бутылка текилы и небольшая рюмка.

– Здравствуйте, профессор Ахад. – кивком головы поприветствовал его Эл.

– Здравствуйте, Эл. – привстал физик, пожав ему руку. – Прошу, садитесь. Зура рассказывала, что у вас есть отдельная квартира?

– Верно. Две комнаты, но вторую по личным обстоятельствам пришлось закрыть.

– Я бы тоже хотела отдельную квартиру, – мечтательно произнесла Зура. – Чтобы получить её от государства, думаю отправиться на возделывание пустыни Гардак.

– Да что ты говоришь, Зура? – вмешался Бен. – Это работа для зеков. Именно они строят Трансгардакскую Магистраль, приспособляют к сельскому хозяйству неплодородные земли, прокладывают водопровод, доставляющий арктическую ледниковую воду в пустыни.

– И вскоре пустынные регионы превратятся в цветущий сад, папа. Но руками одних заключённых этого не сделать. И помимо них там трудятся добровольцы, которых, в основном, посылает Молодёжная Организация КПСК. И за это, как знаешь, дают отдельные квартиры.

– Чтобы моя дочь строила водопровод в пустыне вместе с зеками? Ну уж нет!

– Это её личное дело, – вступился за Зуру Эл.

– Нет, это всё от нашего прогнившего государства, которое, не найдя нужное количество профессиональных строителей, посылает заключённых и молодёжь! – профессор Ахад вошёл в эмоциональное возбуждение. Он налил ещё одну рюмку текилы и залпом осушил её.

– Это самое жестокое государство за всю историю человечества, Эл, – продолжал Бен, – империи античности, королевства средних веков и государства аборигенов Нового Света были не так страшны, как Конфедерация. Тут присутствует настоящее рабство – нарушающее все права человека использование труда заключённых

Но если посмотреть глубже, то мы увидим, что все граждане Конфедерации – рабы государства. Что хуже: эксплуатация человека человеком или эксплуатация человека государством? Решайте сами, Эл, – профессор налил следующую рюмку, – Идеологи утверждают, что у нас построен социализм. На самом деле наше общество, близко к феодализму. В управлении государства закреплена монополия партия. В производстве очевидна монополия государства. Общество отнюдь не бесклассовое.

Наступила самая жестокая эпоха. А значит, этому миру скоро конец. Конфедерация – это царство сатаны. Но как написано в священных книгах нашего народа, с неба должен спуститься Мессия, Всадник Апокалипсиса, способный раздвигать воды морские, а с ним – легионы ангелов. Мессия устроит над грешниками страшный суд. Затем он скинет их в ад – а для праведников настанет рай на Земле.

Оказалось, Бен также религиозен, как и Зура. Вернее, Зура стала такой под влиянием отца, и, возможно, и матери. Но иберы, хотя и бывают фанатичными, верят не слепо, а рационально и критически – хотя бы потому, что их народ состоит в основном из интеллектуалов.

– Эл, а вы верите в Мессию? – спросил профессор Ахад, нарезая себе на закуску копчёную рыбу.

– Я верю только в себя, профессор. Также я верю, что пока не стоит ломать работающую систему. Это единый и неделимый организм. Система борется за своё выживание, уничтожая враждебные элементы – и в этом случае лучше быть на стороне системы, потому как если погубить её, наступит полный хаос.

– Поймите, Эл, если вы не сломаете систему, она сломает вас, – ответил Бен. – Вы человек молодой – и многого не видели. Я был мальчишкой во времена революции и гражданской войны. Я хорошо знаком с реалиями Андозы тех лет, а вы выросли, можно сказать, в застойный период.

Наша власть говорит, что самым страшным строем для человека является капиталистический. Если разобраться, то наша система – это тот же самый капитализм, только исходящий от государства. Понимаете, Эл? Нет никакой принципиальной разницы между Конфедерацией и Империей! Всё укладывается в теорию исторических формаций, это разные варианты одного строя! Только приход Мессии подвинет мир в следующую формацию, где больше нет войн, и вся планета стала единым рациональным государством, где каждая личность сможет раскрыть свой потенциал, где не будет тирании и эксплуатации труда.

– У вас интересная философия, профессор Ахад. – Ответил Эл. – Возможно, я изучу священные книги вашего народа и ваши труды по гуманизму. Но сейчас мне пора домой.

Пожав руку профессору и поцеловав на прощание Зуру, Эл покинул квартиру и поехал к себе.

Так прошла ещё неделя. Эл читал лекции, чертил электронные схемы, писал программы, встречался с Зурой, разговаривал по душам с профессором Ахадом, который, казалось, заменил ему его собственного отца, погибшего в автокатастрофе много лет назад. Он подбирал коды к двери. За неделю перепробовал варианты от 0042 до 0062. Не подошло. Эл не унывал. Он перепробовал меньше процента возможных комбинаций.

Подсказка явилась в одном из снов. Эл сидел в ресторане с девушкой. Высокой, стройной смуглой кучерявой брюнеткой, которая, похоже, была гастанкой, как и сам Эл Гоар. Он чётко помнил, что ему был на тот момент двадцать один год, а девушке – двадцать.

– И по какому поводу ты меня привёл сюда? – спросила она.

– Ты не помнишь, какая сегодня дата, дорогая? – ответил вопросом на вопрос Эл.

– Эээ. Сегодня вроде дата нашего знакомства? Обычно девушки парням напоминают такие вещи, но у тебя память на цифры и даты куда лучше моей.

– Ещё бы, я же учусь на программиста, – улыбнулся он. – И да, сегодня годовщина нашего знакомства. Когда мы познакомились, ещё в школьные годы, мне было шестнадцать, а тебе пятнадцать. И сейчас я сочинил стихотворение, посвященное этой дате:

Дату помню не зря —
День восьмой января.
Средь дождливых равнин
Повстречал я тебя.
Средь зелёных лугов,
Средь могучих ветров,
Повстречал я тебя,
Страсть моя, жизнь моя.
Дату помню не зря —
День восьмой января.
Покорятся же нам
Небеса и моря!

– Как красиво! Это чудесно! – произнесла девушка и поцеловала Эла.

– Милая, я хочу, чтобы эта дата стала для нас двойной годовщиной. – Эл достал из кармана пиджака коробочку, на которой было золотое кольцо с инициалом. – Это кольцо моей мамы, носила его в юности. Но ей больше оно не понадобится. А зовут вас с моей мамой одинаково, вот и инициал совпал. Дорогая, выходи за меня замуж!

От испытанных сильных эмоций Эл проснулся. Он обращался к девушке только «дорогая» и «милая», но ни разу по имени. Как же её зовут? И тут ударил себя ладонью по лбу: как и его мать! Её зовут Дара. Что-то в глубине души подсказывало, что имя Дара этой девушке не подходит, но Эл помнил собственное свидетельство о рождении и указанное там имя матери. Дара так Дара.

Эл задумался над концовкой стихотворения. «Покорятся же нам небеса и моря». Только юный наивный восторженный мечтатель мог написать эти строки. Интересно, – подумал Эл, – Что же за считанные годы превратило меня из романтичного юноши в жёсткого циника, ладящего с компьютерами лучше, чем с людьми? Конечно, циник – это разочаровавшийся романтик. Но как можно было разочароваться так быстро?

Был и другой вопрос: согласилась ли Дара? Судя по эмоциям, которые испытывал Эл, да. Тогда почему в его паспорте нет штампа о браке? Эл пытался напрячь память, что было дальше. Событий не вспоминалось. Вспоминались только эмоции. Через пару лет произошло что-то страшное. Если бы Эл пил, он бы ушёл в запой, а так с головой погрузился в работу. И полгода посещал психотерапевта. Он развёлся? Овдовел? И то, и другое объясняет отсутствие штампа в паспорте. Что-то случилось в его двадцать три года. А в двадцать пять поменял паспорт, и там новых штампов не поставили. Именно из-за того, что он ушёл тогда полностью в работу, он и стал сейчас тем, кем является. Что же случилось с Дарой, женой? Может и не важно? Меньше знаешь – крепче спишь. Сейчас у него отношения с Зурой.

А вот дата… Она вполне может быть ключом электронному замку. Эл подошёл к двери во вторую комнату и проговаривал: «Дату помню не зря – день восьмой января». И ввёл код: 0108, до которого бы дошёл за несколько недель перебора. И услышал: «Обработка запроса. Код неверен».

– Чёрт тебя дери, проклятая дверь! Харр?ада! – гневно выкрикнул Эл, со всей силы ударив по ней кулаком и разбив в кровь пальцы. – Дважды харрада! Почему?! Я эмоционально чувствую! Эта дата была важна для меня!

Эл сел и отдышался. Рука скоро восстановится. А что же до кода… Эл был в общем, свободомыслящим, и, хотя обладал умеренным патриотизмом, также интересовался и историей и культурой Империи. Если в Новом Свете дату писали в формате «месяц-число», то в Старом Свете – «число-месяц». Оставалось ещё две попытки на сегодня. Эл ввёл число 0801 и нажал ввод. Металлический голос залязгал: «Обработка запроса. Код верен. Добро пожаловать». И дверь, на удивление бесшумно для такой махины, открылась.

Эл зашёл внутрь. Несколько полочек. На одной из них лежали две рации, выполненные из серебристого металла. Они выглядели ультрасовременными, даже футуристичными. На другой – с дюжину бомбочек, явно содержащих электронику, каждая пронумерована. И небольшое устройство, как подсказала память – пульт управления ими размером с записную книжку. Неужели Эл Гоар – не просто вооружённый гражданин, а подрывник? С опаской он вышел из комнаты с пультом в руках и закрыл за собой титановую дверь. Если что и взорвётся, как Эл был уверен, с небольшой мощностью, то дверь выдержит. Он нажал кнопку включения экрана. Появилась надпись: «введите пароль» и четыре квадрата. Что же, попробуем тот же пароль, 0801. «Доступ получен. Выберите бомбу для активации» – на экране появились изображения двенадцати кнопок в виде бомб с цифрами. Эл нажал кнопку под номером один. «Внимание, мощь взрыва каждой бомбы в тротиловом эквиваленте триста грамм». Это значит, что одна бомба может уничтожить всё в комнате. «Подтвердите готовность совершить взрыв бомбы и введите время до него. До истечения времени вы можете отменить взрыв». Судя по таймеру, рассчитанному на минуты и секунды, время можно ввести до часа. Эл ввёл пять минут для первой бомбы, и отсчёт пошёл. Через двадцать секунд нажал кнопку «отмена», и появилась надпись «подтвердите отмену». Подтвердил, таймер обнулился. Вновь появился стартовый экран с надписью «Выберите бомбу для активации».

Со взрывчаткой понятно. Эл снова ввёл код на двери и зашёл в комнату. Осмотрел содержимое второй полки. Над ней висела табличка: «Лекарства и стимуляторы. Только для людей, не прошедших генетическую модификацию. Генетически модифицированные организмы по умолчанию наделены свойствами, что дают препараты». Посмотрим каждый по отдельности.

Стимулятор «муравей». Читаем инструкцию. «Повышает физические силы принявшего, в течение восьми часов он получает способность поднимать вес в несколько раз больше собственного тела. По окончании действия рекомендуется сон минимум 10 часов и обильное питание.»