Лирика панелек

Вид внутри был не лучше. На старых грязных стенах висели пожелтевшие плакаты об опасностях СПИДа, написанные от руки. На старых деревянных полах – сантиметровый слой пыли, на котором выделялись следы. Друзья подошли к кабинету, где находился фельдшер. Там было так же грязно, стояли старые кушетки и шкафы с тоннами макулатуры. На одной из кушеток лежал старый мужчина, державшийся за живот. Над ним склонился средних лет фельдшер.

– Помощь из города прибыла! – громко крикнул Академик. – Не доктора конечно, но до больницы отвезти можем.

– Как же вы нас выручите! – обрадовался фельдшер. – Сейчас я соберусь, и можно будет ехать в больницу.

– Нет-нет, – замотал головой Академик. – У нас хватит места только для больного.

– Как же так? – обеспокоился фельдшер. – Но медлить нельзя. Грузим его, и вези в любую больницу.

– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а! – завопил Июль, ожидавший в коридоре. Бобби выбежал к Июлю и застал концовку его битвы со змеей. Получив удар по голове, та успела укусить Июля за ногу и поспешила уползти под пол.

– Июль, ты как? – бросился к другу Ваня.

– Жить можно, – ответил тот.

– Иди в машину, мы заберем больного и вернемся. Через пару минут обычная «Нива» превратилась в карету «скорой помощи». На заднем сиденье стонал мужчина, а Июль начал закатывать глаза и дико смеяться. Страшное зрелище.

– Кажется, твоему другу совсем плохо, – сказал Академик, наблюдая картину в зеркало заднего вида.– Видимо, у него на яд такая реакция.

– Поехали уже быстрее отсюда, – паниковал Ваня. Машина тронулась из проклятой деревни. За пару минут выехали на асфальтированную дорогу и с большим превышением скорости полетели в город. Мужчина стонал, а Июль смеялся и нес какую-то чепуху, не реагируя на слова Бобби. Вдалеке показалась машина ГИБДД с ее доблестны– ми сотрудниками, которые радостно махали жезлами. Академик остановил машину недалеко от служителей закона, побледнел, на спине у него проступил холодный пот. Сотрудник автоинспекции не спеша подошел к машине. Академик опустил окошко.

– Нарушаем? – с приторной улыбкой спросил сотрудник.

– У нас больной на заднем сиденье, из деревни везем, – объяснил Бобби.

Сержант перевел взгляд на заднее сиденье, где мучились двое. Июль, увидев сержанта, радостно крутил факи.

– Да что вы себе позволяете?! – возмутился сержант.

– Его змея укусила, не в себе человек. Вы посмотрите, какой он бледный, а что с глазами?! – кричал Бобби.

Сержант оглядел серую кожу Июля и его огромные черные глаза.

– Чё вылупился? – с хохотом кричал Июль. – Вань, а прикинь, если он траву вашу спалит. Вот смеха-то будет.

Сержант удивленно смотрел на происходящее.

– Но ты, самое главное, по сумкам не рыскай, и все нормально будет, – продолжал Июль, заливаясь смехом.

Цвет кожи Академика был уже схож с Июлем, а в голове пульсировала тревога.

– Все, наскучил ты мне, иди вон в свою будку, – кричал Июль на сержанта.

Сержант уже был готов вытащить Июля из машины, но ситуацию спас больной мужчина, которому стало совсем плохо, и он завопил что есть мочи.

– Сержант, долго еще нас держать будете? Людям ведь плохо. Потом вас же по судам затаскают, – пытался отделаться Бобби.

– Поезжайте быстрее отсюда, – сквозь зубы прорычал сержант и направился к своей машине.

«Нива» с пробуксовкой тронулась с места и полетела дальше.

– Видели, как я его? Испугался, пес, – смеялся Июль.

– Июль! – закричал Бобби.

– Ой, ладно, – Июль закатил глаза и уснул.

Остаток пути прошел без приключений. Больного довезли до ближайшей больницы и передали докторам, объяснив ситуацию. Академик отвез друзей домой.

– Спасибо тебе большое. Прости за день, – извинился Бобби перед Академиком.

– Нормально все. Зато будет что вспомнить, – улыбнулся Академик.

Бобби подхватил Июля на руки и понес в квартиру. Поднявшись к себе, Ваня аккуратно уложил Июля на диван и укрыл одеялом. Тот сразу укутался в одеяло и по-детски уткнулся в подушку. Ваня поумилялся, даже улыбнулся, как над своим ребенком.

– Незнайка ты мой, – Ваня ласково погладил Июля по лысой голове.

Убедившись, что Июль заснул, Ваня достал содержимое из сумок. Методично начал раскладывать растения, что-то убирал сушиться, что-то сначала натирал.

Городские жалуются на то, что им некомфортно живется, не подозревая, что бывает ещё хуже. В наше цивилизованное время остались места, где люди не живут, а выживают. Там, где можно погибнуть от зубной боли или обычной простуды. Там один захудалый магазин, редко бывает горячая вода, потому большой популярностью пользуются бани. Там жизнь просто течет, устремления людей невысоки, как и их уровень жизни. Посещая такие деревни, откровенно поражаешься. А самое страшное – люди, живущие там, не стремятся улучшить свой уровень жизни, просто поддерживают тот, что есть: «Нормально, жить можно».

10

Такси остановилось напротив авторынка за сетчатым забором. Рай автолюбителей, где продавались машины для среднего класса. Обилие стоковых автомобилей не могло не радовать гаражных дел мастеров. Двое немолодых мужчин с умным видом ходили между рядами авто в поисках добычи подешевле.

– Евгений Матвеевич, а вы разбираетесь в машинах? – наконец поинтересовался Глеб.

– Да будет вам! Всю жизнь на одной машине проездил. Никогда в ней не разбирался, а если что, вез в сервис. А ты, Глеб, имеешь подобный опыт общения? – Евгений Матвеевич посмотрел на Глеба.

– Вы меня нашли на улице – как вы думаете?

– Действительно. Извини.

– Так что же мы будем делать? Машину-то выбирать надо.

– Надо, а вот смотри, стоит какая, – Евгений Матвеевич указал на старенькую «копейку».

Перед ними красовалась старенькая первая модель «Жигулей» жемчужного цвета с блестящими хромированными деталями и большими добрыми круглыми фарами. За рулем дремал парень лет девятнадцати.

– Уважаемый, – Евгений Матвеевич тронул парня за плечо. – А сколько вы хотите за эту ласточку?

Парень приоткрыл один глаз, посмотрел оценивающе на Евгения Матвеевича.

– Тебе, дядь, за тридцать пять отдам, – парень вновь закрыл глаза.

Друзья переглянулись. У Евгения Матвеевича не было столько денег, потому он уже хотел уйти, но его остановил Глеб.

– Позвольте, я кое-что попробую? – предложил Глеб. Евгений Матвеевич одобрительно кивнул.