Реки времен. Всепоглощающая грусть

– И что вы можете о нем сказать?

– Я не увидел в нем ереси. Возможно, он один из немногих богорожденных, которому стоит доверять. – сказал Деуст.

Алисандр так был поглощен своими мыслями, что даже не ощущал вкуса еды.

– А что он говорит по поводу принятия веры? – спросил император.

– Насколько я понял, то он не против. – ответил священник.

Алисандр задумался. Он слышал, что у нового хранителя, помимо необычных глаз, была еще и странная сила.

– Вы видели его волю? – оторвался от еды Алисандр. – Он и вправду управляет тьмой?

– Лично я не видел, но инквизитор Ноэль рассказал, что таинство зеркал не выявило в воле богорожденного ереси.

Слова архиепископа успокоили императора. Алисандр беспокоился, что темная воля короля Вестерклова может разгневать Владык, но если даже инквизиторы не нашли в ней ереси, то можно быть спокойным.

Остаток завтрака Алисандр провел в молчании. Закончив с трапезой, он тут же обратился к Элрику:

– Прежде чем встретиться с королем Ингорашем, я хочу увидеть главнокомандующего. Пусть придет в тронный зал. И вас, – Алисандр посмотрел на Деуста, – я тоже хочу там видеть.

Встав из-за стола, он направился в противоположную дверь, которая вела в тронный зал. Вопреки расхожему мнению, тронный зал был довольно маленький. Люди, которые никогда не были в настоящем тронном зале, обычно думают, что настоящий тронный зал – это огромное помещение, где проходят балы. Но то был актовый зал для торжеств. Тронный же зал находился в другой части замка, и представлял из себя небольшую комнату, полностью укутанную тканью теплых тонов. Красный, золотой и черный бархат свисал с потолка, стен и даже лежал на полу. Создавалось впечатление, что вся комната – это огромная кровать, посреди которой стоит золотой трон, круглый стол и несколько кресел. Единственным, что не было задрапировано тканью, было витражное окно, которое выходило на балкон.

Пройдя по мягкой ткани, Алисандр уселся на трон. Сняв с деревянной подставки тонкую корону, он водрузил ее себе на голову. Тем временем в зал вошел архиепископ, а за ним сразу же и главнокомандующий Декстер ван Кустос.

– Ваше высочество, – поклонился Декстер, – не сочтите за наглость, но я считаю с вашей стороны опрометчиво пренебрегать защитой «клыков». Тем более в сложившейся ситуации, когда в империи убивают знать.

– Насколько мне известно, мой предок, первый император Стелларии, создал подразделение «клыков» и «когтей» для защиты своих внуков. – сказал Алисандр. – Сам же император никогда не нуждался в защите.

– Да, но…– начал Декстер.

– Ты сомневаешься в моей силе? – перебил его Алисандр.

– Ни в коем случае. – опустил голову главнокомандующий.

– Я ценю твое беспокойство, но я бы хотел, чтобы ты, в сложившейся ситуации, подумал и о жителях империи.

– Император как всегда сердоболен. – вставил Деуст, присаживаясь на кресло.

– Как прикажете. – снова склонил голову Декстер.

Алисандр махнул рукой, показывая, что не злится на главнокомандующего, и что тот может сесть в кресло.

– Итак, прежде чем я встречусь с Ингорашем, я хотел бы еще раз обсудить с вами сложившуюся ситуацию. Что там с этими занафарийцами? Удалось ли найти их основные силы?

– Нет. – помотал головой Декстер. – Рядом с Меридианом и Атласом были обнаружены несколько отрядов, но они все были уничтожены.

– Может стоило, для разнообразия, взять их в плен? – нахмурил брови Алисандр.

– У нас предостаточно пленных занафарийцев. Но они ничего не говорят. Даже избавительницы не смогли выбить из них информацию.

После слов Декстера, архиепископ демонстративно отвернулся. Алисандр знал, что старик ненавидит избавительниц.

– А что Мередит Тенебрис? – продолжил император.

– Мы отпустили ее из-под стражи. Сроки подошли к концу, и мы не имеем права держать лордов под стражей больше, чем тридцать дней, не имея при этом доказательств их вины. – развел руками Декстер.

– Ладно. Раз угрозы нет, то пусть имперские войска возвращаются в столицу. Как-никак защита границ – это обязанность хранителей. – сказал император.

– Кстати, по поводу хранителей. – вставил Декстер. – У меня с собой прошение о помиловании Делроя Корво. – главнокомандующий достал лист пергамента.

– О помиловании Корво я переговорю с Ингорашем. – сказал Алисандр, откладывая прошение в сторону. – Все-таки в битве у Вестерклова он убил несколько храмовников.

– Да, в этой бессмысленной битве мы потеряли много сильных союзников. – покачал головой Деуст.

– И обрели новых. – продолжил Алисандр. – Если подумать, то в Вестерклове еще никогда не собиралось столько сильных личностей. Насколько мне известно, кроме нового хранителя, армия запада так же пополнилась опытными командирами из Армы и военными ветвями из Белланимы. А орден громовержцев обзавелся сразу тремя новыми членами. Кстати, кто они?

– Хаммерхексы, Ваше высочество. – проговорил Элрик, который стоял около трона.

– А, да, я что-то про них слышал. Они, вроде, никсы?

– Да. Также король Вестерклова хочет создать новый орден. – продолжил Элрик. – Мавис де Сильво, которая приехала с хранителем, пробудила природную волю огня.

– Также я хотел обратить ваше внимание на Широяму Орочи. – сказал главнокомандующий.

– Ты про недавний инцидент с флотом Вайра-Кен? – спросил Алисандр. – Она ведь является принцессой этого королевства, так?

– Да. Насколько вам известно, флот Вайра-Кен пересек границы империи, и…

– Но хранителю удалось уладить тот инцидент. Вайра-Кен теперь наш союзник. – закончил император.

– Так и есть. Я имел в виду, что принцесса Широяма осталась в Вестерклове, и мы могли бы…

– Я не собираюсь использовать ее как заложника, если ты об этом. – тут же сказал Алисандр.

– А может…– начал Элрик.

– И жениться на ней я тоже не собираюсь. – продолжил император. – Я тебе уже сказал, что сейчас не время.

Откинувшись назад, он посмотрел на архиепископа.

– Вам уже доставили тот труп, который нашли после битвы? Это действительно ангел?

– Скорее валькир. – поправил Деуст. – Да, в Яричку уже доставили гроб.

– И что, у него и вправду были крылья? – удивился главнокомандующий.

– Да. Но во всем остальном это обычный человек. – сказал архиепископ. – Мы уже похоронили его у храма Неба.