Смена третья – загадочная

Пока он шёл до умывальников, он не переставал думать: «поле тут, я тут, ребят нет, вернее они есть, но они не те. Так, думай Матвей, думай. Что нужно делать. Я ходил последний. Там оставалось еще несколько полей. По сути, каждому по одному ходу и игра окончена. Так-то оно так. Вопрос, с кем играть? А что если я сыграю остаток игры с этими товарищами? А это хорошая идея. Осталось их как-то уговорить. Либо придумать что-то, что заставит их играть со мной».

Умывание, утренняя линейка, дядя Боря на трибуне, поднятие флага, гимн, столовая. Ничего нового.

– Слушай, Антоха, а что тут делают в свободное время?

– Ну как, кружки, библиотека, сбор трав, – попытался ответить Цветков.

– Это как раз время несвободное. Ты же не по собственной воле туда ходишь. Тебя обязывают это делать. А я спросил про свободное время. Ну, это когда никуда не нужно идти. Лежать на кроватях нельзя. Кружок прогуливать нельзя. Тихий час спать, после отбоя спать. Линейка ещё эта. Тут хоть минута на себя есть?

Цветков почесал затылок: – каждый вечер показывают кино, либо устраивают танцы. Один день кино, один день танцы. Но можно не ходить, это не обязательно. Но лежать на кровати всё равно нельзя.

– Мда, – вздохнул Матвей, – у нас тоже день кино, день дискотека. Но плясать под Леонтьева я не очень хочу, а смотреть про Алису Селезнёву мне совершенно не интересно.

– А сегодня не будут про неё показывать. Сегодня будет интереснее.

– Да ты что? Давай, удиви меня, – Матвей расплылся в улыбке от того, как Цветков был наивен.

– Сегодня привезли первую серию «Приключения Электроника». Это такой классный фильм. Мой самый любимый.

– Электроника? – переспросил Палкин.

– Да! Ты что, не смотрел?

– Нет.

– Ну кому ты заливаешь? Сыроежкин, Гусев, Урри? – Цветков выпал в осадок.

– Да не смотрел я. «Последний богатырь» смотрел. Потом продолжение его «Корень зла», «Посланник тьмы». Это смотрел. А Электроника твоего не смотрел.

– Какой корень зла? У нас таких фильмов не показывают.

– Да, именно, не показывают! Может до тебя наконец дойдёт, что я не местный. Я из другого времени. Давай поступим так, Антоха, я вам расскажу о будущем, всё что захотите. А вы мне поможете? – Матвей решил брать эту крепость не измором, а хитростью.

– Рассказать-то и я тебе смогу, вопрос в том, чем ты докажешь? – Цветков сделал вид умного, но кроме как глупым он не выглядел.

– Чем докажу? Я подумаю. Я точно не знаю, но обещаю тебе, что я подумаю.

– Хорошо, как надумаешь, приходи рассказывать. А вечером пошли посмотрим кино. Кстати, если ты не смотрел, то обещаю, что тебе понравится. Всё, мне пора, а то опоздаю и мне влетит за это.

Уже к тихому часу у Матвея созрел небольшой план. Он разместился поудобнее на своей кровати и спросил у Севы: – слушай, а кто сейчас Президент?

– В смысле, президент? – выпучил глаза тот.

– Ну у страны же есть Президент?

– У какой страны? У Америки? – не переставал удивляться Творогов.

– Какой Америки? У России?

– Мы живём в Советском Союзе. У нас нет никакого Президента. У нас, чтобы ты знал, Генеральный секретарь Центрального Комитета Коммунистической Партии Советского Союза. А президенты у нас только в Америке.

– Да, да, секретарь. Страной управляет секретарь, – хихикнул Матвей, – а имя есть у этого секретаря?

– Палкин, ты в своём уме, такие вопросы задавать? Ты не знаешь, кто у нас Генеральный секретарь?

– Я забыл, – сделал глупое лицо Матвей, хотя уже знал кто сейчас находится у власти.

– Михаил Сергеевич Горбачёв у нас секретарь. Забыл он, – Творогов важно поправил очки на носу.

– Вот, Сева. Этот Горбачёв вскоре станет Президентом, – Матвей особо подчеркнул эту фразу.

– Ты что? Каким Президентом? – Творогов засмеялся, но через секунду его лицо изменилось, и он перешёл на шёпот, – или ты хочешь сказать, что он предатель и перейдёт на сторону Америки?

– Именно так считает мой отец, но нет, – Матвей быстро перебирал мысли, чтобы разрядить обстановку, – этот ваш Горбачёв через какое-то время изменит название своей должности с секретаря на Президента и станет первым Президентом СССР. Просто название, никуда он не перейдёт.

– Чушь, – влез в разговор Макс.

– А вот и нет. Говорю вам, будет Президент СССР. И вообще, скоро и название изменится.

– Наверное на Америку, – не успокаивался Творогов.

– Какая Америка? Далась она тебе! Будет Российская Федерация. Я точно не помню, что там и как, историю не очень знаю, хотя сейчас сожалею, что не учил. Вот так попадёшь сюда, а истории не знаешь и как доказать, что ты из будущего? – Матвей на секунду задумался, – ну да ладно, Союз ваш развалится, Россия станет вместо него. Мне батя рассказывал, что он ходил в школу в форме. Пиджак там, брюки. У нас ходят в чём хотят. Джинсы, толстовки, кроссы.

– Толстовки? – перебил Цветок.

– Ну да, такая тёплая кофта.

– Так и говори, свитер.

– Какой свитер? Толстовка. Как майка, только тёплая, дубина. У нас модно, чтобы на них были изображены любимые герои из комиксов, компьютерных игр, короче, что кому нравится, тот то и носит. Нет у нас никаких кружков. Есть секции разные, клубы по интересам, но при этом никто никого не заставляет ходить силком. Не хочешь, не ходи.

– Интересно получается. У вас одни тунеядцы? – опять вмешался Творогов.

– Сева, ты вроде бы умный, а дурак. Ну почему сразу тунеядцы, слово-то какое. Вот ты, например, вообще бегать не умеешь. Но другие науки знаешь на твёрдое пять. Разве это тунеядец?

– Нормально я бегаю, – обиделся тот.

– Матвей, а что еще есть в будущем такого, чего нет сейчас? – уже с интересом слушал Цветков.

– Да, расскажи, – поддержал его Макс.

– Ой, ребята, у вас вообще нет ничего из того, что есть там. Вот, например, у нас у всех есть мобильники.

– Что есть?

– Мобильники. Ну это телефон такой.

– У нас тоже есть телефоны, – Творогов махнул рукой.