Последняя надежда Императора. Историко-приключенческий роман. Издание 2-е

– Понимаете, Натали, я уже была просватана за Николя Вишневского, и необходимо было сохранить, г-м, девственность. Но Жорж – он такой изобретательный! В спальне раздел меня догола…

– Как? Совсем?! И даже рубашку снял?!

– Совсем-совсем! – счастливо хихикнула Мими, – Как в бане! Да, и мы легли в позицию, которую он назвал шестьдесят девять! Ну, и… Чудо-чудное! Диво-дивное! Ощущения непередаваемые! Я с тех пор ничего подобного не испытывала, даже в браке! Кстати, после месяца таких отношений у меня прошли прыщи! Вуаля! Рекомендую!

Теперь графиня знала, что делать. Осторожно откинула она одеяло, опустилась на колени…

Антуан спал и видел сон. Он снова был в родном Париже, на Рю де Лион, в кабачке дядюшки Туссена. В дверях показалась Мари – племянница хозяина. Она подмигивает Антуану, показывает глазами на лестницу, ведущую в комнаты для постояльцев. Мари некрасива, но… в глазах её усматривается что-то такое, и Антуан идет за ней. За дверью она обнимает его, прижимается всем телом. Он чувствует, как девушка вся дрожит. Чтобы успокоить, целует её в губы. Мари что-то делает со своей одеждой, выгибается навстречу. Внезапно Антуан осознает, что он уже в ней, и это невыразимо приятно. Мари плавно, ритмично движется навстречу его напору, принимая его все глубже…

Сон растаял, но приятное, сладкое ощущение не проходило! Напротив, теперь он отчетливо чувствовал, что его petitе ami (маленький друг, франц.) находится в плену! Его пытают самыми изощренными ласками и ставят на нем, живом, фантастические опыты, граничащие с садизмом, заставляя отдать накопленное богатство. То проводят по нему чем-то нежным и влажным, то втягивают глубоко во влажную упругую жаркую бездну, далеко за острый частокол. Он напряжен, тверд до звона, и уже вот-вот не выдержит. Однако…

– Мишель! Перестань сейчас же! Ты что, с ума, что ли, сошёл? – яростным шепотом попытался прекратить это безобразие Антуан и дернулся, чтобы освободиться.

Гомосексуалистом он не был, и явление это, достаточно широко распространенное в узких кругах, не одобрял.

Мягкая, отнюдь не мужская рука легла ему на губы.

– Ш-ш! Секрет! – раздался явно женский шепот.

Антуан замер, растерявшись. Тем временем, таинственная незнакомка подвела его к финалу. Ничего удивительного, ибо на воздержании наш бравый драгун был довольно давно, с самой Москвы. Порох воспламенился, пушка содрогнулась от распирающего её давления и…

Графиня ликовала. Всё шло именно так, как ей и хотелось. Проснулся, подумал на слугу, глупенький! Однако, стоило шикнуть – сразу замер! Значит, нравится ему! Сама она никогда не испытывала большего наслаждения. Все внутри таяло от нежности, в низу живота разливалось приятное тепло, волны оглушающего прибоя чистейшего удовольствия захлестывали сознание. Сладкие спазмы уже не раз и не два сотрясли тело, бабьи соки выплеснулись наружу. Вся внутренняя поверхность бедер была мокрешенька!

Сейчас… ещё немного… Вот оно, Счастье!

Переведя дух, графиня крепко прижалась к мускулистому телу, коснулась усов слегка саднящими с непривычки губами. Руки её обвивали шею Антуана. Он тоже обнял её, и его руки жадно исследовали спину, крепкие ягодицы, шею. Затем одна рука задержалась на груди. Соски моментально набухли весенними почками…

Антуан осторожно гладил приникшее к нему тело. Рубашка холщовая, грубая. От незнакомки пахло дымом и молоком, немножко хлевом. Такие, значит, деревенские, запахи. Грудь под рукой была крепкая, круглая, как яблоко. Узкая талия расширялась к ягодицам, идеально круглым и тугим. Но, однако, господа, кто это? Попытался спросить, но незнакомка явно не знала французского, только засмеялась тихонько… Однако, настало время пахать вторую борозду! Она тоже это почувствовала, несомненно…

Натали ощутила, что… Как это будет по русски? Няня недавно говорила… О! Каркалыга! Безусловно, каркалыга снова в боевой готовности! Не дать ему опомниться! Снова захватить инициативу и применить позу номер четыре!

Антуан почувствовал, что его берут в сложный захват ногами. Ого! Раньше он такого не испытывал… Ну, что ж, не дрогнем! Драгуны не отступают перед трудностями!

Спустя час, взопрев от усилий в хитросплетениях изощренной партнерши, он задремал, и пропустил момент, когда незнакомка покинула его. Что ж, кто бы она ни была, впечатление было незабываемое! Жаль только, лица не удалось разглядеть!

Во сне приснилась Арина, улыбаясь, покачала головой.

Натали добралась до своей спальни, скинула рубаху, одела батистовую ночнушку. Душа её пела. Всё получилось! И новую позу освоила, и… Она мечтательно облизнула припухшие губы. Ой, как это было здорово! А в Камасутре-то, такого нет! Аккуратно сложила рубаху. Ни за что не догадается, что это была она! Лица не видел, а пахла она как настоящая крестьянка: недаром рубаху коптила у печки, умывалась молоком. И немножко коровьего навоза, совсем капельку, на подол.

Глава пятая

Проснувшись утром, и решив никому ничего не рассказывать о своем приключении, Антуан заявил вошедшему с бритвенным прибором Мише:

– С сегодняшнего дня я начинаю учить русский! Давай, брей быстрей, и начнем, не мешкая!

– Что ж, сударь, дело хорошее! – весело отозвался брадобрей, он же камердинер, а теперь ещё и учитель.

До завтрака, впрочем, удалось выучить всего три слова: хочу, хорошо, ещё.

За завтраком зашел разговор о научно-техническом прогрессе.

– Наступает век пара и электричества! – вещал Илларион Ипполитович, – Предвижу, что скоро движимые паром суда вытеснят парусники! Паровая машина будет двигать токарные, ткацкие станки, паровые молоты, лесопилки! Леонардо Да Винчи спроектировал паровую пушку огромной мощности!

– Да, изменится жизнь. Паровые машины будут двигать безлошадные повозки, – поддержал князя поручик Ржевский, – Я читал, англичанин Ричард Тревитик ещё в 1801 году построил паровую карету, на которой по городу разъезжал.

– Ну, это мы тоже читали! Англичане собираются железную дорогу строить, во! Представляете, паровая машина на колесах сможет тянуть три, а то и четыре ломовых подводы с грузом! Лошади станут не нужны! – поддержал беседу граф, наворачивая рисовую кашу.

Тема была благодатная, развивать её можно было долго. Научно-технический прогресс интересовал всех. Но Антуану было жалко лошадей, которым не было места в будущем лязгающих и дымящих машин.

– Электрический телеграф создадут! – поведал поручик, намазывая тост мармеладом.

– Как это, Серж? – удивилась княжна Лили.

– А так! Слова можно будет по проводам передавать, буквами! Опыты уже давно ведутся. Представляете, у вас дома в будуаре стоит этакий аппаратус, – он показал растопыренными руками нечто большое и округлое, – Захотели Вы, допустим, поговорить с кем-то из подруг в Петербурге. Пишете письмо, и передаете его по проводам посредством электрической силы, букву за буквой. И, вуаля! Вам сразу приходит ответ!

Лили впечатлилась. Впрочем, все остальные тоже. Ещё бы! Письма тогда долго шли до адресата. Несколько дней.

– А хорошо бы было говорить при помощи электричества, тоже по проводам! – мечтательно протянула княгиня и вздохнула.

Очень уж она любила поговорить с подругами.

Супруг снисходительно усмехнулся:

– Ну, милая моя, это уже фантазии из области чудес!

Все согласились, что сие невозможно. Наука, к сожалению, имеет свои ограничения, увы! Как живое слово по проводам пустишь?

После завтрака засобирались: князь с семейством домой, Ржевские и Антуан – в Боровск. Граф, поручик и Антуан погрузились в сани, запряженные тройкой рысаков, подобранных в масть друг другу. Слуги, четверо, сели в другие сани, также запряженные тройкой. На облучок сел Герасим в папахе и армяке, подпоясанным красным кушаком. Седоки укрылись огромной медвежьей шкурой. Мороз был небольшой, день – солнечный.

– Ну, с Богом! Трогай, Герасим! – истово перекрестился Александр Романович.

Не спеша выехали на укатанную дорогу. Тут Герасим показал класс: почти не шевеля вожжами, одними окриками разогнал тройку до скорости двадцати верст в час! Серебряный, искрящийся алмазами лес летел навстречу. Пахло морозом, дымком и чем-то ещё, не определяемым, но очень приятным.

– Отличные у Вас кони, месье ле конт! – восторженно воскликнул Антуан.

– Да, дерьма не держим! – слегка самодовольно отозвался Ржевский, – Сам пытаюсь разводить. Но эти – покупные. По две тысячи целковых плачено. Коренник, Громобой, у меня производитель. Редко его запрягаем, но иногда промяться надо, чтоб не разжирел.

– Что Вы, он в отличной форме! Кстати, я решил учить русский язык. Как будет по русски «лошадь»?

Братья с энтузиазмом принялись за преподавание русского языка, поэтому семнадцать верст пролетели незаметно. За сорок минут добрались. Боровск показался неожиданно из-за поворота дороги. Герасим сбавил ход, и через несколько минут обе тройки остановились на центральной площади.

– Озябли, месье Карсак? – весело спросил граф, – Тогда выпейте сбитню, рекомендую! Эй, любезный! – окликнул он мужичка с большим самоваром на санках.

Тот проворно подкатил к господам и налил три кружки ароматного, пахнущего имбирем и гвоздикой, горячего медового напитка. Антуан выпил с удовольствием. Вкусно до чрезвычайности! И согревает моментально!

Военная комендатура оказалась тут же, на площади. Около крыльца ждала небольшая очередь. Французов в ней не было.

– Ну, вы тут бумажными делами занимайтесь, а я схожу… тут, неподалёку, – заявил поручик.