Великая надежда

– Держи крепче, – сказала она. – Ты слишком слабо держишь.

Налетел ветер и попытался взбить ее повисшие прядями волосы. Ребенок в коляске заплакал. Ребенок рядом с коляской засмеялся. Они шли вдоль реки.

– Почему ты смеешься? – спросила мать.

Ребенок засмеялся еще громче.

– Нам нужно найти место, – сказала она, – хорошее место!

– Место, где ветер, – засмеялся ребенок, – где ветер и много муравьев!

– Место, где нет ветра, – возразила женщина, – и муравьев тоже нет.

– Такое место, где еще никто не лежал, – смеялся ребенок, – где трава еще высокая!

– Где трава уже примята, – сказала женщина, – и где уже лежало много народу. Там лежать лучше.

Ребенок умолк. Издали был слышен громкоговоритель.

– Вот! – крикнула женщина. – Вот хорошее место! Наверное, здесь совсем недавно кто-то был.

– Кто здесь был? – спросил ребенок.

Женщина достала из коляски одеяло и расстелила на траве.

– Следы маленьких ног, – сказала она. – Дети вроде тебя.

– Правда, вроде меня? – улыбнулся ребенок.

– Не приставай, – нетерпеливо сказала женщина.

Ребенок побежал вниз, к воде. Он нагнулся, поднял камень и взвесил его на руке.

– Мама, камень плавает?

– Нет.

– А я хочу пустить его поплавать!

– Делай что хочешь. Я устала.

– Что хочу, – повторил ребенок.

Солнце спряталось.

– Мама, там лодка, старая лодка! А там наверху – поезд. Как он быстро едет, как ярко сверкают окна! На чем мне поехать, мама, что меня дальше увезет? Лодка или поезд? Мама, ты спишь?

Женщина бессильно уронила голову на руки, ее дыхание выровнялось. Рядом лежал младенец с открытыми глазами, в них отражалось небо. Ребенок снова взбежал вверх по склону и наклонился над маленьким. Коляска неподвижно чернела на фоне тумана.

– Ты правда хочешь на ней поехать? – спросил ребенок. – Ничего, что так медленно?

Младенец беззвучно улыбался.

– Придет время, поедешь и на поезде. Но поезд уж очень часто делает остановки!

Младенец испуганно скривил рот.

– Нет, нет, ты этого тоже не хочешь! Эй! Там внизу – лодка. Если ты будешь в ней лежать, она поплывет без остановок! Она будет плыть, сколько захочешь. И никаких пересадок, и никто тебе не станет менять пеленки. Хочешь? Айда!

Женщина глубоко вздохнула, медленно перевернулась на другой бок. Тихо покачивалась лодка. У берега ее удерживал только черный канат.

Ребенок подхватил младенца и побежал с ним вниз по склону.

– Лодка похожа на колыбельку, правда?

Младенец закричал. Он лежал на корме, как связанный рулевой.

– Погоди, я сейчас!

Ребенок отвязал лодку. Он стоял обеими ногами в воде.

– Чего кричишь? Погоди, погоди! Не можешь потерпеть, что ли?

Младенец закричал еще громче. По его маленькому лицу запрыгали крупные мутные капли. Лодка дрейфовала к середине канала. Она крутилась, качалась, словно в нерешительности. Умнее, чем океанский лайнер, умнее, чем…

Эллен сонно заморгала и вытянула шею над парапетом набережной. В этот миг лодку подхватило течением. Она опрокинулась.

«Возвращайся!» Чуть ниже по течению динамик издал фальшивый звук и смолк.

– Ну что, накатались? – рассмеялся хозяин тира.

– Накатались! – радостно закричали слегка осовевшие дети.

Человек отстегнул их.

– Меня совсем не мутит, – сказал Герберт. – Ни капельки.

– Большое спасибо!

Они пожали ему руку. Человек сиял.

– Завтра придете кататься?

– Больше не придем, – серьезно ответил Георг. – В двух километрах отсюда тайная полиция.

– Берегитесь! – сказал мужчина. – А если… Я хочу сказать: дружба есть дружба. И в любом случае на карусели вы никогда не катались.

– Мы на карусели никогда не катались, – сказал Леон.