Круги

    29.11.2018

Памяти еврейских общин Беларуси

Лягушки, лопухи, их предков видел Бялик.
Стена крошится желтою звездою.
Коза лопочет: «Слушай, о Израиль,
твои рэбэйным смолоты судьбою».
Моих следов не сохраняют плиты,
нет таковых в забытом Богом месте.
Твои потомки на иных орбитах
прилежно ходят к самым скорбным мессам.
Капусте хорошо расти на пепле.
Хрустит мальчонка свежей кочерыжкой.
Мои глаза от желтого ослепли,
и пахнет хлеб заплеванным кладбищем.

    Воложин, 2001 г.

У яблонь груди наливались медом

У яблонь груди наливались медом,
боярышник алеет на аллее.
Сентябрьская прищурена погода,
кипа и талес старого еврея.
Над Йом-Кипуром небо голубеет,
суди нас Бог, мы из того же теста,
что Авраамы, Сарры и Мойсеи,
Синайским возвышайся Эверестом.
А впрочем, нет, мы стали бесприютней,
аукаемся, кто нас окликает?
Бредет поэт со скрипкою валютной,
бредет поэт, которого не знают.
У яблонь груди молоком набрякли,
но не хватает силы у младенца.
Даруй нам, Боже, пониманья капли,
укутай талесом, как полотенцем.

Мой завершенный круг

Мой завершенный круг
за горизонт уходит.
Это случится вдруг,
словно на огороде
сядет тарелка из
огненного пространства.
Здравствуй, моя душа,
что, воротясь из странствий,
мне передаст привет
от старика из Книги.
Властвует не спеша,
что ему наши сдвиги?
Время течет назад,
радугой замыкая
неких страстей разлад.
Пенятся реки Рая
от пузырьков души,
что опьянили Бога.
Райские шалаши
выглядят так убого.
Не потеряешь Рай —
не обретешь дыханья.
Горечи через край,
в дереве червь познанья.
Круг обретает твердь
и, притворясь Землею,
вверх запускает сеть
с солнцем над головою.
Этот гамак души
дал ей такие крылья.
Родненький, не спеши,
дай насладиться былью.
Пенится гладь Земли,
путь не находит сердце.
Звезды пылят вдали,
веник венчает скерцо.
Уж припасен финал,
тема найдет решенье.
Милый, как ты устал,
жертвой на воскресенье.
Чтоб прокормить – кого? —
хлебом или стихами.

Тенью над облаками
Рухнуло божество.

Пахло щами…

Пахло щами,
и в ухо ломилось
дребезжанье посуды.
Это странное счастье
как милость.
У извечной простуды
горький кашель погрома.
Вдоль дома,
поперхнувшись английским,
бродит сонный
старик, отощавшие пейсы
щиплет чахлой рукою.