Сокровища эрлингов. Сказание о Тенебризе

– А, ну да… Мне, наверное, показалось!

Ворон похлопал Ирью кончиком крыла по щеке, отвлекая внимание на себя, а Рах цапнул подопечного за ухо, и на этот раз, похоже, достаточно больно – Арго охнул.

– Нашли время препираться! – тихим голосом сказал ворон. – Хочешь ты того или нет, но Ирья права – пришло время объединить усилия. Представьте дом, остальное я беру на себя. Итак, закрыли глаза!

Пространство исказилось, и снова их поглотила Тьма.

Вскоре ноги коснулись твёрдой почвы, но они некоторое время стояли неподвижно, напряжённо вслушиваясь в звуки мира и не разнимая рук.

Мало-помалу проступили очертания деревьев-великанов, полукруглая веранда у засохшего дома-дерева, уличный камин на лужайке. В отдалении, за погибшими от холода кустами, над колодцем торчал обломок крыши оранжереи.

Звёздный ветер, принёсший их к дому, ушёл наверх, раскачивая макушки уцелевших после землетрясения деревьев-великанов.

– Тьма побери, что здесь произошло? – Арго нервно сглотнул и замолчал, заметив покрасневшее от возмущения лицо Ливии.

– Уже забыл, что тут сам натворил? Ты же пропустил слуг Треала в Лабиринт! Вот они и потрудились на славу. Что можно было сломать – сломали, что можно было украсть – унесли с собой.

– Кто старое помянет, тому глаз вон… – стушевался Арго.

Порывом ветра взметнуло ошмётки коры с пола веранды, и дом будто вздохнул, распрямился, приосанился. Сердце Арго затрепетало от нахлынувших воспоминаний. Как же он соскучился по тем временам – беззаботным, счастливым, когда они с Зоринго ничего не знали, не ведали!

В этот момент он словно вернулся в прошлое. Вот задребезжало и распахнулось окно в его спальне. Упала с тумбочки у кровати пуговица и покатилась по полу. Он даже разглядел дыру, куда та пуговица закатилась, и вспомнил, что наутро пропажа вернулась и лежала на прежнем месте.

А потом Арго увидел себя, скачущего по ступеням винтовой лестницы. Нога подвернулась, и он полетел вниз головой. В те далёкие дни он так и не смог понять, как удалось избежать переломов. Дом напомнил, подарив видение: ступени исчезли, образовав мягкий жёлоб, по которому он и скатился. А когда поднялся и оглянулся на лестницу, всё было как прежде.

Только теперь Арго понял, что дом-дерево всегда был его другом. Просто раньше он ничего не замечал – жил, принимая окружающий мир как данность, и не заботился ни о чём.

Дрогнувшим голосом Арго шепнул:

– Это мой дом, здесь я вырос!

И ему почудился скрипучий голос: «Вот и ты, Арго… Ты вернулся!»

Дом-дерево гостеприимно открыл дверь перед ним.

– В дом опасно заходить, он выглядит старым и дряхлым! – озабоченно проговорила Ливия. – Ещё немного, и он упадёт и пришлёпнет кого-нибудь из нас!

Пока сёстры и хранители решали, как проникнуть в дом и не покалечиться, Арго ступил на порог.

– Ты куда? – окликнул Рах.

– Я скоро вернусь – принесу амулеты. А ты, Рах, присмотри за моим рюкзаком.

– Аккуратнее там!

Арго не ответил – он уже не слышал и не видел ничего и никого, кроме голоса дома и собственных воспоминаний.

Три ступени в столовую, три ступени в подвал, где хранились продукты и находились две тайные двери. Одна вела через драконовую нору в Иртиду – столицу северной Туманной страны. Вторая – в Оазис. Ключи от дверей хранились у жреца Лофтина. Странно, что жрецы не предложили им начать поиски пропавших ребят через Оазис.

Как глупо и суматошно прошло время в монастыре! Вместо того чтобы готовиться к походу, поговорить со жрецами, он думал лишь о скорой встрече с Марой, о Двуликом мече, об отце и о книге Судеб. Вот дурак!

Он не спеша обходил дом. Изредка задерживался перед каким-то предметом, вспоминая связанные с ним происшествия.

Наконец добрался до своей комнаты.

Несколько мгновений стоял, замерев на пороге, переводя дыхание и успокаивая сердце, бившееся с утроенной силой. Рассматривал аскетическое убранство, пока не обратил внимание на два детских деревянных меча, приколоченных крест на крест над столом, в трещинах и зазубринах после боёв; кое-где на них запеклась кровь – его собственная и Зоринго.

Этот символ детской самонадеянности, зазнайства и уверенности в том, что он непревзойдённый герой, вызвал в нём море чувств, и он чуть не разрыдался от угрызений совести за последнюю ссору с Зоринго, когда по его вине в Лабиринт прошли Страхи.

Под перекрещёнными мечами на стене белел лист. Арго признал на нём убористый и ровный почерк Зоринго.

«Арго! На случай, если ты вернёшься, а меня уже здесь не будет, оставляю эту записку.

Я всё знаю от жрецов о тебе, обо мне и об остальных наших братьях и сёстрах. Если ты опасаешься, что я тебя презираю или ненавижу за прошлое наших родителей, хочу заверить – ты навсегда мой брат, что бы ни случилось. Какую бы дорогу ты ни избрал, я буду всегда хранить воспоминания о тех лучших днях, что связали нас с тобой в прошлом.

Я ухожу. Пойду сразу к Одэль, чтобы она помогла мне попасть в замок. Я сделаю всё, чтобы найти тебя.

Послушай, я так ненавижу себя самого за то, что не выслушал тебя в тот день и не заткнулся, а бросился обвинять во всех грехах.

Надеюсь, ты когда-нибудь простишь меня. До скорой встречи, братишка.

Твой старший брат Зоринго»

Арго испытал облегчение.

Зоринго не держал зла на него! Разве может быть новость лучше? Да он и сам давно перестал злиться на брата за то, что тот скрывался под видом слуги Чимиту и не признался. Сегодня он знал: Зоринго старался защитить своего брыкливого младшего братца-неслуха.

Арго поднялся в библиотеку Лофтина умиротворённым. На сердце теплилась благодарность к Зоринго.

Полки, заставленные книгами, огромный стол и погасший камин. Зелёный ковёр трав, покрывавший пол, ласково пружинил под ногами. Размышляя о будущей встрече с Зоринго, Арго отыскал взглядом амулеты. И снова удивился – насколько был слепым и глухим к окружающему миру, занятый собой и своими мечтами, что такие важные вещи ускользнули от его внимания. Амулеты всю жизнь висели между окнами, но он ни разу не удосужился не только расспросить жрецов о них, но даже взглянуть на эти диковины – творения их мамы Имаджи.

Он завязал кожаный шнурок с амулетом дракона Раха на шее, затолкал реликвию под свитер. Собрал остальные амулеты в пригоршню и, стоя у окна, рассмотрел их. Лунный свет скользил по стенам, вспыхивал и играл бликами, оживляя узоры на фигурках.

Амулет огненного дракона, должно быть, принадлежит Рикки, с которым он так боится встретиться, – ещё одному претенденту на трон. Ирья все уши прожужжала, какой этот Рикки распрекрасный. Одним словом – бог. Прямо не сыночек их мамы Имаджи, а сынище – всё в нём есть, чего ему, Арго, не хватает.

Если это правда, то с таким трудно соперничать. Судя по всему, Рикки обожает играть первую скрипку. Но он подчиняться не желает никому, даже брату. Зоринго уже пытался командовать, и ничего хорошего из этого не получилось.

Крохотный дракончик Рикки, взмывающий в небо на распростёртых крыльях, заключён в овальную сферу и выточен из огненного турмалина. Какая чёткость линий! Глаза – два граната, светятся доверчивостью и пониманием. Мордочка остроносая – лисья, точёные лапы, хвост в шипах, весь он будто полыхает огнём. Ничего странного: Рикки – наследник Рассветного дракона из Огненного клана.

Прикоснувшись к амулету, Арго не испытал ровным счётом никаких чувств. Может, этот Рикки и его дракон и неплохие парни, как утверждает Ирья, но не про его честь. Ладно, нечего заранее гадать, он всё равно будет осторожен.

Арго прикоснулся к другому амулету – дракону в кольце, который ухватил лапами каплю воды из голубоватого аквамарина. Это туманный дракон Ливии. С первого взгляда понятно. Амулет блеснул от прикосновения, и Арго охватило чувство неловкости, словно он без спроса попытался заглянуть в тайники сестры, куда никому доступа, кроме неё, нет.

Он резко отдёрнул руку и увидел амулет довольно странной формы. Приподнял его за шнуровку, разглядывая.

Замкнутый круг, в окантовке угадывался силуэт дракона, вцепившегося зубами в свой хвост. Дракон заключён в восьмигранник, в каждый фрагмент его впаян драгоценный камень – аквамарин, турмалин… тьфу ты! Да это же амулет Ирьи! Её дракон? Кто он?

На ступенях послышались скорые шаги.