Банановая республика

– Гры… Гортензия Ивановна, я уже все запомнил. Можно сдать устно?

– Вищаненко, уже готов? Давай тогда вслух, чтобы все знали, у кого есть шансы работать в мясном цехе, а кто будет до старости болтаться в овощном и чистить картошку вручную.

Девчонки все еще хлюпали носами над своими конспектами, но тут в кабинете повисла тишина.

– В корпус ставим шнек, первой идет подрезная решетка, потом первый двухсторонний нож, измельчительная решетка с крупными отверстиями 8 или 12 миллиметров, второй двухсторонний нож, вторая измельчительная решетка с мелкими отверстиями 2,3 или 5 миллиметров, прижимное кольцо, прижимная гайка. Все.

Игорь улыбнулся.

– Ничего не забыл? – спросила Грымза Ивановна, сощурив глаза.

– Ах да, сразу после установки шнека нужно также поставить шпонку в паз корпуса, чтобы при работе мясорубки решетки не вращались.

– Молодец. Правильно. Все слышали?

Игорь засмущался. Говорила же Вика, что парням легко дается оборудование.

– Ну раз Вищаненко у нас такой умный и все быстро выучил, – продолжала учительница, – то, значит, будет принимать участие в олимпиаде по оборудованию в этом месяце.

Девчонки захихикали, а Венечка и Серега на последней парте откровенно заржали.

– Да я, это, больше ничего не знаю, – оправдывался Игорь.

– Я тебе помогу узнать побольше. Вот тебе методичка по мясорубке «Универсал». Олимпиада через две недели. Так что есть время все выучить.

– У него сестра-инвалид! – крикнул Серега с последней парты. – Нету времени учить!

Игорь зыркнул на Серегу – друг, называется.

Гортензия Ивановна продолжала:

– Займешь одно из трех первых мест на олимпиаде, и тогда освобожу от экзамена по оборудованию в конце года. Пятерка автоматом.

Игорь встрепенулся:

– Правда?

Гортензия Ивановна кивнула, и Игорь взял методичку.

На олимпиаде среди училищ он вошел в тройку победителей, так как каждый день читал методичку в трамвае по дороге в бурсу и обратно. К концу второй недели он знал про мясорубку «Универсал» абсолютно все. Самым сложным оказалось написать возвышенную цитату перед началом задания. Игорь не знал, что надо было писать что-нибудь из решений последнего пленума ЦК КПСС, и написал строчку из песни: «Утверждают космонавты и мечтатели, что на Марсе будут яблони цвести».

Может, в комиссии были поклонники стихов Долматовского или песен в исполнении Трошина, но Игорю присудили второе место. Пятерка за экзамен по оборудованию была в кармане.

* * *

Училище готовилось к посвящению первокурсников в поварята. Программу готовили студенты второго курса, но и первокурсникам нужно было сделать какой-то ответный номер художественной самодеятельности.

ЛЛ попросила всех остаться после уроков. Девочки из близлежащих поселков ныли, что опоздают на автобус, который шел в их деревни. Лена Завгородняя объявила группе, что им нужен номер для концерта.

– Мы можем польку станцевать, – предложили две Светы, девочки из Житомирской области.

– Вы еще гопака спляшите, – хохотнул Серега.

– Терехов, а что ты предлагаешь как самый умный? – спросила Лена.

– Надо, чтобы было как-то связано с вашей будущей профессией. Так что подумайте, – подсказала ЛЛ.

– А че тут думать? – опять влез Серега. – Вот Игореха у нас и поет и играет. Его и выставим на сцену.

На сцене Игорь еще не выступал. Он пел во дворе с пацанами, в колхозе, и в автобусе по дороге домой. Но на сцене, да еще и перед аудиторией никогда. Он представил себя перед полным залом, как у него немеют руки, как на гитаре рвутся струны и как зрители покатываются со смеху – чистый Паганини.

– Не, я не могу, – начал он.

– Опять сестра? – ехидно спросил Венечка и быстро поднялся из-за последней парты, видимо, вспомнив, что он же комсорг и тоже имеет отношение к общественной работе.

Несмотря на свой вес, он грациозно двигался, был легок на подъем, и скоро девочки окрестили его Венчиком вместо Венечки. Шехтер только улыбался.

– Нам нужно постоять за честь группы. Я слышал, что и первая и третья группы готовят какие-то номера. Нам тоже надо не ударить в грязь лицом.

– А что я, один должен отдуваться за всю группу? – спросил Игорь.

– Ну почему один? Давайте все вместе споем про птицу удачи. Это ведь почти курица! – предложил Венчик. Девочки засмеялись.

«Можно за девчонками сзади спрятаться», – подумал Игорь и согласился. Когда-то же надо начинать преодолевать страх выступления перед большой аудиторией, если собираешься стать знаменитым музыкантом.

На следующий день он принес в бурсу свою гитару, и они начали репетировать. Житомирские Светы не только могли плясать польку, но еще и хорошо рисовать. Они и придумали нарисовать силуэт тушки курицы на альбомных листах, раскрасить их синим цветом и вырезать по контуру. Сначала решили их просто держать в руках, а потом размахивать ими в конце каждого куплета. Получилось здорово. Слова даже не пришлось учить. Их все помнили еще с колхоза. Кур раскрашивали во время уроков.

Казалось, что в субботу 31 октября на посвящение первокурсников в поварята, проходившее в актовом зале, собралось все училище. Директор училища Зинаида Ивановна, парторг Копылов и все учителя сидели в первом ряду. За ними группы 811, 812 и 813. На последних рядах расположился второй курс из тех, кто не участвовал в программе.

Сначала было нудное выступление худенькой Женечки, секретаря комсомольской организации, про важность профессии повара в строительстве коммунизма и про возможности советской молодежи.

Игорь вспомнил где-то услышанную шутку про Брежнева, который обещал привести страну к коммунизму. А когда народ пожаловался руководителю партии на дефицит продуктов в магазинах, Брежнев ответил: «А в дороге вас никто кормить не обещал».

Потом Копылов сказал несколько слов о том, как важно молодому поколению страны получить среднее образование. Наконец вышли второкурсники и показали пару смешных сценок про поваров, а староста 802-й группы прочитала указ, что отныне первокурсникам разрешается резать пальцы, обжигать ладони и брать с собой на практику линейку, чтобы замерять толщину нарезки овощей. Игорь уже начал понимать профессиональный юмор и смеялся вместе с остальными.

Восемь девочек из первой группы, в венках из цветной бумаги, танцевали украинский танец, и Вика была среди них. Игорь опять посмотрел на ее ноги, но как отличить ноги с плоскостопием от обычных, так и не понял.

Вторая группа чуть замешкалась с выходом на сцену, потому что петь хотели все, даже Серега с Венчиком, а выход на сцену не репетировали. Последним вышел Игорь с гитарой наперевес и собирался уже спрятаться за спины девочек, но Лена Завгородняя и одна из Светок подхватили его и поставили перед группой, вставшей за ним полукругом. Игорь поднял глаза и обмер. На него смотрели человек двести. Двести пар ушей услышат каждую фальшивую ноту. Двести пар глаз увидят каждый неправильный аккорд. Двести ртов засмеются над его дрожащим голосом.

Как там сказала Ирка? «Три аккорда, три аккорда я тебе сыграю гордо». Какой из него к чертовой бабушке музыкант, если он так боится сцены?

Мокрые ладони сжимали гриф гитары, а губы пересохли. Колени вдруг подкосились, и он непроизвольно сделал шаг назад. И тут же почувствовал теплую ладонь на своем плече и услышал голос Лены Завгородней: «Игорь, не бойся. Давай, играй как в колхозе».

То, что она сказала не «как на репетициях», а именно «как в колхозе», и дало Игорю второе дыхание. Именно в колхозе были все свои и все были друзья, и было весело, и все знали его репертуар и любили «Машину времени» почти так же горячо, как и он. Он увидел, как в зал пробрались Ирка с мамой и встали в проходе, потому что свободных мест уже не было. Он облизнул губы непослушным языком и опустил глаза. «Три аккорда, говоришь, а я тебе сейчас все четыре сыграю», – и ударил по струнам.

Группа запела, чуть сбившись на первой строчке, но потом хором, складно, в унисон.

Игорь оторвал взгляд от своих пальцев, зажимаюших аккорды, и поднял глаза на зал только на втором куплете, когда уже кое-кто из публики тоже начал подпевать. Девчонки держали в руках трафареты синих кур и размахивали ими из стороны в сторону в такт песне. В зале смеялись и показывали на них руками.