– Что, простите? – глупо переспрашиваю я.
– Я спрашиваю, кому вы должны? – терпеливо повторяет лорд-дознаватель. – Вы не говорите «я хочу», а только «я должна».
Он ставит меня в тупик. Это вопросы, не относящиеся к расследованию. Я настораживаюсь. Зачем он меня расспрашивает?
– А разве это имеет отношение к расследованию? – осторожно спрашиваю я.
– Не знаю, – безмятежно пожимает плечами герцог, – заметьте, Наиля, не я начал этот разговор.
Молчу. Собираюсь я мыслями. Что ответить на его вопрос?
– Вы, моя милая… – говорит герцог, а я аж вскидываюсь.
Что за фамильярность? Да как он смеет так обращаться ко мне?
– Я не милая, – возмущённо перебиваю его я. – И уж тем более не ваша. Вы переходите границы дозволенного, герцог.
– Хорошо, не моя милая, – скрывая улыбку повторяет герцог. Он откровенно смеётся надо мной. От обиды слёзы подступают к глазам. Он что за дурочку меня держит? – вы изо всех сил пытаетесь быть полезной своей семье.
Герцог наступает на больную мозоль. Всегда, когда речь заходит о моих родственниках, я занимаю круговую оборону.
– Я знаю, что из всех Гуариторе только вы унаследовали целительский дар, – он говорит очевидные вещи, я кивком подтверждаю его слова. – Среди ваши предков, Наиля, были маги жизни.
– Откуда вы знаете? – спрашиваю я машинально.
– Работа такая, всё про всех знать, – отвечает герцог любезно. – Я также знаю, что у вас нет способностей к магии жизни.
– Нет, чего мы только не пробовали, но магия не пробудилась, – грустно говорю я. – Я и сама много чего делала, чтобы спровоцировать всплеск магии.
– Как интересно, чем же преподаватели вам помогали? – интересуется герцог.
А я столько перечитала о магии жизни, чего только не перепробовала для того, чтобы выявить её у себя. Я люблю поговорить о ней. Тогда для меня не останется непокорённых вершин. Любая должность на выбор, любые возможности, любые деньги. Магов жизни в империи нет.
– Преподаватели помогали развивать целительский дар, – отмахиваюсь я. – Я сама перечитала все книги в библиотеке академии, которые могли мне помочь.
– А в городской библиотеке? В императорской? – участливо спрашивает герцог. Мой допрос перетёк в дружескую беседу.
– И там тоже, – машу я рукой. – Везде одно и то же.
Он внимательно слушает и сочувствующее поддакивает.
– Что же, Наиля? Мне очень интересно, что вы откопали. Империи необходим маг жизни.
– Либо магия проявляется с рождения, либо её провоцируют смертельные случаи, – увлеклась я.
– И что же вы предприняли, чтобы найти смертельные случаи, раз держали дистанцию со студентами боевого факультета?
У меня невольно вырывается писк, больше похожий на стон. Я закрываю ладошкой рот, но поздно. Лорд-дознаватель не зря ест свой хлеб, он меня поймал на слове.
Глава 11. Фиаско
Мои мысли лихорадочно мечутся в поисках правильного ответа. Я угодила в тонко расставленную ловушку. Какая же я дура! Решила, что смогла обвести вокруг пальца не просто мага-менталиста, а самого лорда-дознавателя.
Паника захлёстывает меня с головой. Я боюсь проговориться. Паук узнает и убьёт родителей. Что же делать?
Становится трудно дышать. Я с силой дёргаю за горловину форменное платье. Пытаюсь ослабить его довольно свободный воротничок, хотя не в нём дело. Не справляюсь, рука слабеет, и я проваливаюсь в спасительный обморок.
Лёгкие похлопывания по лицу, и резкий запах приводят меня в чувства. Открываю глаза и встречаюсь с цепким взглядом герцога Аразоллы. Он проникает в мой разум и сопротивляться я не в силах. Отпускаю ситуацию и как учили нас на уроках защиты, опустошаю разум, насколько могу.
– Ну, что же вы, Наиля, так реагируете? – спрашивает лорд-дознаватель без тени беспокойства. – Я уже послал за деканом вашего факультета.
Я тяжело вздыхаю. Непонятно, что он смог выудить из моей памяти. Кружится голова и лёгкая тошнота заставляют меня прикрыть глаза.
Без стука в кабинет ректора врывается магиня Эринтес, а за ней входит сам ректор. Герцог Аразолла уступает место декану. Усаживается в кресло рядом в той же безмятежной позе, что и при беседе со мной.
– Что случилось, Гуариторе? – с беспокойством спрашивает меня магиня Алесандра. Её взгляд шныряет от меня к герцогу и обратно.
– Потеряла сознание, – тихо говорю я.
– Немудрено, – декан сверкает глазами на лорда-дознавателя. – Девичья психика очень неустойчива. Студентка Гуариторе сегодня испытала мощнейшее потрясение, поработав с родовым проклятьем. Ей для восстановления было предписано три дня без эмоциональных потрясений. А вы её на допрос притащили.
Герцогу не нравится, как с ним разговаривает декан. Но он молчит. Почему? Вряд ли он чувствует вину. А магисса Эринтес не унимается:
– Уединились с молодой девушкой. Вы подумали о её репутации?
Я с удивлением смотрю на своего декана. С каких это пор её волнует такая малость, как репутация?
Не её ли слова, что всё тлен, кроме власти.
Мне опять становится нехорошо. Давит напряжённая обстановка. Тошнота подступает к горлу. Я невольно закрываю рот рукой.
– Тебе плохо, моя дорогая? – заботливо спрашивает магиня.
От такого обращения мне становится ещё хуже. Слишком уж расстилается передо мной декан. С чего бы?
– У меня слабость, кружится голова и тошнота, – перечисляю я симптомы, чтобы отвязаться от неё.
– Организуйте госпитализацию Гуариторе в академическую больницу и лично наблюдайте за ней, – внезапно отдаёт распоряжение магине ректор, даже не посмотрев на дознавателя.
А стоило бы. Герцог Аризолла внимательно наблюдает за действиями руководства академии. Мне кажется, что он применяет к ним ментальное воздействие.
Не может быть, что два таких сильных мага, как ректор и декан не позаботились о защите. Они же не наивная студентка, которая забыла защитный артефакт в комнате.
С другой стороны, может, это и хорошо, размышляю я. Магическая защита могла бы навести лорда-дознавателя на мысль, что я что-то скрываю.
Из кабинета ректора под задумчивым взглядом герцога меня выводит под руку магиня. Мы медленно двигаемся в сторону больницы. Я физически ощущаю на себе взгляд дознавателя.
На улице темно. Вдоль аллеи, по которой мы идём, ярко горят магические фонари.