Антимагеллан

Дыхательные упражнения в противогазе.

Уравнение с множеством неизвестных, где две основные константы означают высоту потолка и время, за которое ты успеешь добежать до туалета.

Всё обрывочно и бестолково.

Как с крыши дома в городе, где ты никак не можешь проснуться. Ты долго сверяешься с рисунком на пергаменте и, наконец, проделываешь вот так – ..... – раз! – и исчезаешь. А потом они начинают тебя искать, но находят, как кто-то из них и предвидел, слишком поздно – ты уже успел задохнуться. И ты просыпаешься уже в другом сне, но всё в том же кошмаре.

Хочется чего-нибудь… чуда.

Хотя всегда останется сомнение в том, что это не фотомонтаж. Разве бывают кролики с такими усами? И почему у них такие странные лапы? Кролики не курят папирос, они заботятся о здоровье своих лёгких, а значит, это не папиросы. Папиросы не могут гореть так долго.

Вот так и придумываешь что-нибудь таинственное, наводящее смутное беспокойство, как дурак с плетью нагоняет рябь на поверхность сгнившей от скуки лужи, пытаясь как-нибудь очень неожиданно напугать самого себя, заставив поверить, будто всё это очень странно,– пощупай, кажется, печень увеличена. – – Нет?

. . .

Мы высиживаем свои страхи как яйца.

. . .

Она спит, и я пытаюсь отгадать её сны как повод для торжества по выражению лиц сидящих за столом гостей, уже изрядно выпивших.

– – День рождения?

........................................................................................................

Совершить ошибку – иногда это единственный способ узнать, что же было правильным. Не совершать ошибок – значит, поступать правильно. Действие и знание. Соединяя знак "плюс" со знаком "минус" получаем короткое замыкание во всём доме – кто-то так и замер с вилкой, поднесённой ко рту.

Тушите свет – я вышел из комнаты.

Унесите меня, положите меня на носилки, украшенные цветущими ветвями, и унесите. И погасите свет, ведь это просто скандал, так ярко жечь свет.

Мы все подсоединены к одному мусоропроводу, подключены к единой системе канализации. Великое единение людей.

Какой яркий свет в этих комнатах! – каждую муху видно.

Каждого паучка, каждое пятнышко на люстре, каждую вилку в руке и то, что на неё нацеплено.

А кто-то весь вечер занят только тем, что бегает из кухни в столовую, из столовой в кухню, из кухни в столовую… Пока те, кто уже съели, говорят речи для тех, кто ещё не съел.

Пока они сидят на своих стульях, склонившись над своими тарелками. Пока не пустили ток, пока не выключен свет.

Какую гору посуды предстоит мыть!

Тушите свет – я вышел из комнаты.

........................................................................................................

Дети, привыкшие спать, не просыпаясь, в своих постелях под шум, доносящийся из столовой, которая полна гостей,– звяканье приборов, разнобой голосов, звуки передвигаемых стульев…

Они видят сны.

С горящими глазами тени, их души, бродят вслепую, они не видят меня. Я невидим! Они проходят сквозь стены, они исчезают и появляются снова в тёмной комнате, окружённой карнизами лунного света, они проходят мимо и сквозь меня, я невидим.

Только бы не произвести шум, нужно двигаться тише.

Я сижу на полу и, стараясь не производить шума, разбираю паркет.

Под полом темно,– я откладываю последнюю дощечку – теперь люк достаточно для меня широк,– я медлю ещё секунду и, наконец, набравшись духу, быстро перебрасываю в отверстие ноги и оттолкнувшись руками, прыгаю вниз.

Дух перехватило – до чего же быстро я падаю!

Я падаю, я невидим!

Теперь можно расслабиться. Я расслабляюсь. Можно закрыть глаза.

Я закрываю глаза.

Я падаю.

Далеко внизу появляется светящаяся точка, но я не вижу её, потому что мои глаза закрыты.

Я открываю глаза и смотрю вниз. Между тем, точка приближается и превратилась уже в кружок размером с самую маленькую монетку, какую только чеканят в этой стране.

– – Теперь я могу уже разобрать, что это – это освещённая арена!

– – Нет! Это танцзал, заполненный, как площадь города в разгар карнавала, праздничной толпой в скандальных нарядах… так ярко…

Надо мной раскрывается парашют, и падение внезапно обрывается. Надо мной распахнулось небо.

Значит, внизу земля.

Меня сносит ветром в сторону побережья, где пелена тумана скрывает сигнальные огни сторожевых башен, как на болоте костры отступающей армии.

Невидимая стрелка солнечных часов отмеряет время моего падения, которое столь внезапно превратилось в прыжок с парашютом.

Теперь совсем скоро.

Если я упаду на болото, я, видимо, пожалею, что не надел сапоги, а если упаду в море, мне будет уже всё равно… Я не успеваю зажмуриться.

Я падаю в подол её юбки и, пронзённый внезапной болью, вскрикиваю… и умираю.

Сколько раз нужно умереть, чтобы наконец поверить, что ты мёртв!

........................................................................................................

– Глупый, зачем ты здесь спрятался! Тебя же найдут.

Я смотрю на её руки. Она вдевает нитку в игольное ушко, смотрит на меня.