Антимагеллан

Я чувствую, что улыбаюсь.

У неё нет глаз, их выклевали птицы. Я целую край её юбки, она протягивает ко мне руку и гладит меня по волосам.

Я поднимаю с земли ружьё и слышу голос, говорящий мне о птицах.

– Вон они. Видишь эти чёрные точки?

Далеко в небе чёрные точки птиц, в которых я буду стрелять.

Я целюсь в них. Они становятся ближе.

– Они выклёвывают лежащим на болоте трупам глаза. Целься хорошенько.

Я передёргиваюсь от отвращения и стреляю.

Стреляю.

Я стреляю по ним, и они падают.

На моих пальцах кровь с прилипшими к ней пёрышками.

Я смотрю, как ветер колышет их.

Она поднимается и идёт ко мне. Чёрная тень на бледном карнизе лунного света с горящими угольями глазниц.

Горный хрусталь – камешки на её ладонях.

Маркитантка отступающей на болотах армии, убитая по ошибке пулей, метившей в одну из этих красных птиц, замерзающих у чахлых ночных костров,– солдаты обречённой армии,– зачем она здесь?

........................................................................................................

Я задыхаюсь, барахтаясь в подоле её юбки.

........................................................................................................

Ткань расползается, и я проваливаюсь глубже.

Скользкий холод шёлка – её нижнее бельё.

Я падаю глубже… размеры форм увеличиваются, я падаю вглубь…

Она будет другой. Она будет совсем другой!

Вязкое дно тепла крови..... это буду уже не я.... не..... я!…

........................................................................................................

Роди меня!.... Нет!… Нет! Нет!!!… Нет!!!..

Как темно вокруг..... огоньки углей..... арены костров всё дальше… глазницы статуй их полководцев....... птицы.... Стреляй!

– – Небо вокруг чёрных гор.

. . .

Ещё один дом, новое солнце для новой луны. Остались минуты – ты пришёл раньше времени,– каких-нибудь несколько минут. Ещё никого нет, в комнатах пусто.

Белесый свет на панелях стен. Тишина.

Вокруг пусто. Никого нет.

Утро для нового солнца,– они не пришли ещё, ты один,– ещё без имени.

Ты можешь остаться здесь и подождать.

Замереть вот так, без движений…Как ползёт по газону стрелка часов, которой ещё нет.

– – Теперь совсем скоро.

– – Чья это кровь?

. . .

Человеку, нашедшему самородок, дозволено не быть золотоискателем, ведь цена золота на мировых торгах от этого не зависит. Спорят те, кто ищут – вот для них важно, кто из них настоящий золотоискатель, а кто просто турист,– иначе для чего они так усердно выясняют это между собой,– а тем, кто нашёл, не нужны споры. Названия имеют значение лишь для тех, кто живёт в придуманном мире.

А золото – вот оно.

И это настоящее.

А потому мне не нужно быть литератором, чтобы сказать о том, что я переживаю в эти дни – они мои, независимо от того, как я буду произносить своё имя по телефону.

И нет разницы, как зовут эту женщину, что лежит сейчас на диване и спит… Она спит, и мы должны говорить тихо, чтобы не разбудить её. Она спит.

Я не литератор, и могу, не следуя условностям и традиции, говорить о том, что переживаю. И те, другие, что ходят за стенами или спят под тиканье своих будильников, не видят этого. Кто же из них скажет, что я не прав?

Во всём мире, кто?

Это называется писать письма. Каждый, если он умеет писать, может писать письма. Это не называется литературой. Да какая мне разница, как это называется!

Значит, я пишу письма.

Так сказал он – тот, кто сидит сейчас в моём кресле спиной к окну с открытыми шторами в комнате, где на диване спит женщина и будет спать ещё ровно четыре с половиной часа – эти таблетки действуют с педантичностью убийцы-маньяка – ровно восемь часов сна без сновидений.

А вот мои таблетки действуют иначе – никогда нельзя предсказать, как они подействуют на этот раз, что-то вроде ЛСД, как это описывают в литературе и те, кто испытал это на себе. Когда я попробовал их в первый раз, это произвело эффект шока. Я словно бы умер или потерял память вследствие мощного потрясения.

Я, и правда, не помню, как оказался в этой комнате с этой женщиной, а расспрашивать теперь как-то неловко.

К тому же, она сама мне всё рассказала, но… как это было с ней.