Энциклопедия наших жизней. Семейная сага. Созидание. 1965 год

Володя всю жизнь был под «пятой» у своих родных женщин, поэтому Валентине без труда удалось завоевать Володьку. Она быстро внушила ему то, что влюбилась в него, и им надо пожениться. Она готова была расписаться с ним, и прописать его у себя в комнате, которую она занимала в бывшем общежитии. Почему-то она не задумывалась, где он будет работать, и на что он будет жить. Она рассчитывала на то, что мы – состоятельные родственники обеспечим их всем необходимым.

На работе все девчонки дружно обсуждали Валину «любовь». Решили форсировать события. Для этого у нас дома, на Лермонтова, был накрыт стол, и все девчонки собрались на помолвку Володи и Вали. Володя, как всегда, был одет в какую-то потрёпанную одежду. Мама с папой тогда ещё хранили Боричкины какие-то вещи. Они отдали Володе сохранившийся костюм. От себя купили ему пальто, мы подобрали ему рубашку и даже галстук. Он преобразился. Перед нами был совершенно другой человек.

Вечер прошёл отлично. Помню, что к нам на помолвку пришла даже наша руководитель группы – Липанова Люда. Её все уважали за ум, а, в основном, за то, что она была начальницей. А умной её считали по следующей причине.

На работе мы вели расчёты по формулам, которые были разбиты на арифметические действия, расписанные в верхних графах пустографок. Мы на арифмометрах последовательно производили эти действия, в результате которых в последней вертикальной графе получался итоговый результат. По этим данным мы потом рисовали кривые скоростей горения порохов. Цифры были где-то восьмизначные. Ошибки, естественно, возможны, тем более, что мы работали почти что с автоматической скоростью. Треск от наших «драндулетов» стоял постоянный, как от мотоциклов.

Люда подходила, проводила пальцем по вертикальной итоговой графе, и сразу же указывала на ошибки. Мы проверяли, и, действительно, убеждались, что ошиблись. Это сейчас мне смешно, а тогда мы думали – какая она умная, и как это ей удаётся так сразу определять наши «сбои»? А ведь, это элементарно. По результатам последней графы мы строили потом графики. Естественно, значения будущей кривой могли изменяться плавно, И, если одна точка выпадала по значению резко из кривой, это означало, что здесь – ошибка…

Так вот, в тот вечер, посовещавшись, девчонки, во главе с Людой, дали своё благословение на союз Володьки и Валентины.

Володя написал домой письмо, и получил какой-то ответ, не трудно догадаться какой. После этого письма он быстренько собрался и уехал. Сам ли он испугался ответственности за своё решение, или опять мама с Наташей «запретили» ему, но только он сбежал от Валентины навсегда.

Но и дома ему уже не сиделось, куда-то тянуло, ему хотелось убежать, уехать. И он уехал к своему дядьке Андрею. Это был родной брат Володиного отца, погибшего на фронте.

Брат отца Наташи и Володи – дядя Андрей с женой и Володей, в Перьми

Брат отца, дядя Андрей, жил в Перьми с женой, Наташей. Детей у них не было. В судьбе Володи они приняли самое активное участие. Приняли его в семью, как родного. Не знаю, почему, но и от них Володя тоже через некоторое время уехал.

Письмо в Дзержинку из Перьми – "Г. Пермь 60, Уральская 113, кв.39. В. Плешакову".

22.12.65 г.

ЗДРАВСТВУЙТЕ, ДОРОГИЕ РОДНЫЕ ВИТЯ И ИРА С РЕБЯТИШКАМИ!

Поздравляю Вас с НОВЫМ ГОДОМ! И разрешите пожелать успехов в работе, хорошего здоровья и личного счастья в Вашей энергичной жизни!

В первых строках своего письма прошу большого извинения за те неприятности, которые преподнёс вам в Москве со своим сватовством.

Во всём я виноват сам, и вину сваливать на кого-либо не хочу. Ругаю себя за то, что не послушал твоих советов, сестрёнка, сразу. Когда ты пришла с Валентиной к тёте Нине, то Валя на кухне сама сказала мне, чтобы мы расписались, и я остался в Москве. И остался бы в Люберцах, но мне показалась подозрительным Валино поведение: то устраивала какие-то смотрины, то вела такие объяснительные переговоры через посредников, когда можно объясниться обо всём, оставшись вдвоём. И то, что её больше интересовало – куплю ли я кольца и роспись, чем сама жизнь. А также Ваше положение на работе.

Наверное, я не так выражаюсь в письме, но надеюсь, вы правильно меня поймёте. То, что у неё ребёнок, этого я не боялся, но боялся её измены. Когда она спросила меня, что бы я сделал человеку, если бы застал её с другим, то я ответил, что ему ничего, а тебе, а, впрочем, и тебе ничего не сделал бы повернулся бы и ушел. А она ответила, что взяла бы чемоданы, и за мной следом.

Когда я придумал эту правдоподобную историю, то рассказал ей. После этого уговорил её, чтобы она на работе сказала, что вечер не состоится из-за материальных условий, и я уеду на несколько месяцев, на заработки. А я тогда и не думал уезжать. А она прибежала на работу, и сказала, что я остаюсь. И привела с собой целую делегацию.

Да какой бы не был мужчина ревнивый, всё только по разному переносит всё это. Ты, сестрёнка говорила, что, если уеду, то она выйдет замуж через два месяца. Желаю ей, чтобы он был хороший, с красивой душой, ну, в общем, личного большого счастья. Можешь передать ей это.

Если будете писать, то опишите, как живёте? Как здоровье ребятишек? Как живут дядя Володя с тётей Ниной? Они, видно, тоже на меня в обиде. Я им написал, но они не ответили. Из дома тоже нет ответов, видно, никто мне не будет писать. Здесь меня прописали и устроили на работу слесарем по ремонту. Живу пока у дяди Андрюши, получил тёплую спецовку. Вот и всё, что я мог описать о себе. Пермь – город большой, хоть и нет здесь высотных зданий, но красивый. В магазинах всё есть, как в промышленных, так и в промтоварных магазинах.

Погода стоит тихая, с морозом – 16 гр. Вот и все мои новости.

Ещё разрешите пожелать всего только хорошего Вашей семье, а также Новый Год встретить, и проводить старый год. Передайте привет Миле с Володей, и тёте Нине с дядей Володей и всего только хорошего.

Хотел написать Валентине, но потерял её адрес вместе с записной книжкой.

    С ПРИВЕТОМ К ВАМ – В. ПЛЕШАКОВ.

Судьба Володи окончилась печально. Он вернулся в Каменец-Подольский. Пока была жива мама, он – держался. А когда её не стало, он начал пить. В результате – онкология и его не стало…

Вот такая история случилась с моим двоюродным братишкой, Володькой Плешаковым.

Часть 8

Работа Виктора

Я у входа в подъезд нашего дома

В 1965 году в группу СПУ пришли:

– Соловьёв Э. Д., Венско В. Н. и Николаева О. И.,

– а также оператор – Угрюмова В. В.

Кроме того, прикрепили две группы операторов:

В первой группе – Давыдова, Пузанова, Выставкина.

Во второй группе – Оспенникова и Цейтлин.

– ПО ОСВОЕНИЮ ПРОГРАММЫ РАСЧЁТА СЕТЕВЫХ ГРАФИКОВ – инженер Матюшенко Р. М.

Кроме того, в лабораторию к нам пришли:

– из МГУ Киселёв И. Т.,

– а также операторы: Малашина Н. И. (впоследствии вновь пришедшая к нам в 1972 году инженером-программистом), Ярославцева Т. А., ставшая потом в 1971 году ст. техником-программистом, Таранова Н. П. и Кузьмина З. Б., работавшая у меня уполномоченной 1-го отдела – брала отчёты и литературу, мой чемодан и другие, приходящие к нам документы, а также иногда печатала различные документы.

В прошлом году я защитил кандидатскую диссертацию. Но до сих пор из ВАКа не пришли никакие документы.

Пришлось съездить самому в ВАК. Оказалось – моя диссертация была послана не на ту секцию (даже на две). Ошибку исправили, но попросили привезти характеристику от предприятия, что я и сделал.

И опять – время шло, а известий от ВАКа не было.

Тогда я обратился за помощью к своей родственнице тёте Лии, которая работала начальником отдела кадров третьего московского медицинского института и часто общалась с ВАКом. Она сообщила мне, что в комиссии ВАКа дела задерживаются на этапе рассмотрения и моя диссертация лежит в папке не первая среди большого количества других диссертаций закрытых организаций. Она попросила работницу ВАКа переложить её в число первоочередных. И, действительно, через несколько дней мне сообщили, что диссертация рассмотрена, и решение нашего институтского Совета утверждено, и мне присвоена учёная степень кандидата технических наук. Скоро эти документы пришли в наш институт, и мне пришла открытка, приглашающая меня получить соответствующие документы. Я поехал в ВАК и получил диплом и купил к нему корочку.

Спустя год или два, когда Р. Е. Соркину присудили звание профессора, а оформление документов в ВАКе затянулось, он попросил меня ускорить их прохождение. Я пообещал сделать всё, что могу. Мне ещё раз пришлось обратиться к своей тёте, которая сумела это сделать. (Характерно, что никаких подарков ни я, ни Р. Е. Соркин за это не давали, да мы тогда и не знали, что это надо было сделать!).

Больше я никогда не обращался за помощью: ни тогда, когда получил в институте звание старшего научного сотрудника, ни позже, когда получал звание доцента – всё шло обычным ходом.

У нас уже накопилось определенное количество типовых задач по разным направлениям. Я решил выпустить перечень этих задач, которые мы оформили в виде каталога. Руководители групп получили задания подготовить для печати описания задач. К концу года этот каталог был выпущен.

Этот каталог был размножен и передан во все подразделения института. Задачи были типовыми. Любой разработчик мог по желанию написать заявку в ВЦ. Затем, передав оператору исходные данные – получить результаты у специалиста нашей лаборатории, курирующего этот комплекс задач.

Кстати, если заказчику нужно было расширить постановку данной типовой задачи, такая работа выполнялась. А в «Дополнениях» к каталогу включались варианты проведённой разработки.

Хочу сказать о том, что в процессе таких разработок, мои программисточки, участвовали непосредственно не только в составлении программ расчетов задачи. Большей частью заказчик объяснял им – чего он хочет получить в результате расчетов.

А программист (она) должна была вникнуть в суть задачи и помочь сформулировать ход решения. Заказчик переводил всё это в уточнённые им формулы, по которым потом составлялась программа.