Маршруты счастья

– Марина, ты обязательно выйдешь замуж. Давайте за это выпьем! Ищи вдовца с детьми, и все у тебя будет замечательно, – подбодрила подругу Татьяна.

– Не в этой жизни, – усмехнулась Марина. – Ладно. Хватит обо мне. Давайте послушаем Танюшку. Как она ухитрилась перебраться в Ленинград?

– Это долгая история! Мы все время хотели с Сашей куда-нибудь свалить из городка, но как-то все не получалось, – Татьяна медленно отхлебывала неразведенный мартини. – Мечтали денег скопить, чтобы куда-нибудь уехать. А денег становилось, наоборот, все меньше и меньше. Завод, где Саша работал, развалился. Никакой другой работы долго не было. Он, как и многие мужчины в тяжелые времена, вместо того чтобы мобилизовать все свои силы и волю, начал пить. Пил по-черному. Запойно. Я чуть ли не разводиться с ним собралась. Я ведь беременная была вторым ребенком, так от расстройства и постоянных скандалов выкидыш случился. Да еще, знаете, в нашем гарнизонном госпитале тоже полный развал: ни врачей толковых, ни оборудования. В Ленинграде бы жила, может быть, ребенка и выносила. А там… Даже вспоминать ужасно. Элементарно есть было нечего. Про одежду я вообще не говорю. Хорошо, что в Нальчике зимы теплые. Я в сапогах ходила, которые мне родители еще в десятом классе подарили. Бутылки сдавала, чтобы Катюшке хоть какой-нибудь еды купить. А тут еще с Чечней начались проблемы, беженцы в Нальчик повалили. Ложись и помирай, одним словом. Сашка на рынок торговать пошел. Все тогда торговали. Покупал в Военторге дефицитные кофе и чай, и продавал их на рынке. На то и жили, на то он и пил. Потом в руки себя взял. Поехал на заработки в Краснодар. Там договорился с чайной фабрикой на оптовые поставки. Стал их продукцию предлагать по магазинам и рынкам. Получал комиссионные. Партии все увеличивались, и мы все немного воспряли духом. Он, слава богу, бросил пить. И с торговлей шло все лучше и лучше. Смогли купить квартиру в Ленинграде, переехали сюда. Он и сюда поставки организовал. В общем, спасибо Краснодарскому заводу. Сейчас этот завод почти уже банкрот, но Сашка успел и с другими поставщиками завязаться. В прошлом году здесь на очень выгодных условиях арендовал заброшенный цех на механическом заводе, купил туда упаковочную линию, не только поставкой готовой продукции занимается, но и расфасовкой. На больших партиях это особенно выгодно.

– Молодцы! – похвалила Алла. – А сама-то ты чем занимаешься? Или только мужняя жена?

– Саше, как могу, помогаю. Курсы бухгалтеров окончила. Очень сложно вместе с мужем работать – часто из-за производственных разногласий ссоримся.

– Девочки, а у меня есть идея, – заговорщицким голосом начала Алла. – Я и раньше об этом думала, а сейчас вижу, что мы с вами можем объединиться и сделать что-нибудь вместе. Можем, например, создать свою газету. Мы с Ольгой журналисты, Татьяна у нас финансовым директором будет. Марине рекламу собирать поручим. Деньги серьезные начнем зарабатывать. Сейчас газетный бизнес стремительно развивается.

– Нет, Алла, – возразила Ольга. – Может быть, в Москве это и выгодно, но у нас в Ленинграде без инвестиций извне газете не выжить. Я же вижу, как наше "Деловое обозрение" мудохается. Если бы наш генеральный из своего автотранспортного предприятия деньги в газету не подкачивал, мы бы давно закрылись. На одной рекламе не проживешь. И продажа газеты – дело практически убыточное. Бумага и производство, знаешь, сколько стоят. А распространение? Тут не то что не разбогатеешь, свои деньги вкладывать придется. А своих денег, насколько я поняла, у нас-то с вами особо и нет. А если и есть, то не для того, чтобы отдавать их на газету.

– Ну, не газету, – не сдавалась Алла, – можно создать информационное агентство. Без производства и бумаги. Арендуем офис, можно уже с мебелью, купим печатные машинки, компьютер. Будем рыскать по городу и собирать новости. Писать серьезные аналитические статьи. А потом продавать эти новости во все газеты. В том числе и в московские. Ничем не рискуем, и вложения минимальные. У меня дома печатная машинка есть, могу принести ее на работу.

– Офис еще надо арендовать, – напомнила Татьяна, – это тоже деньги.

– Аренду офиса можно отрабатывать рекламой, – предложила Марина. – Размещать рекламу фирмы, которая предоставит нам офис, в тех газетах, с которыми мы будем сотрудничать.

– Можно для подстраховки взять в учредители нашего информационного агентства какую-нибудь московскую газету, – продолжила Алла. – У меня очень хорошие отношения с "Медицинской газетой" и с газетой "Труд".

– Мне "Труд" больше нравится. А чем рассчитываться с учредителем будем? – спросила Ольга.

– Новостями. Им не надо будет содержать свой корпункт в Ленинграде, – объяснила Алла. – Я еще могу свою университетскую подругу к нам позвать, Свету Захарову. Мы тут встречались с ней недавно. Она до сих пор на заводском радио работает. Их каждый день сократить грозятся, а она журналист очень хороший.

– А я могу пару человек из "Делового обозрения" с собой увести. У нас дизайнер очень талантливый.

– Можно же, если фирму организовать, не только новостями торговать, но и промтоварами, – предложила Татьяна. – Была бы фирма, а чем торговать, какая разница. У меня знакомая есть в Ломоносове, они там духи сами производят и по красивым флаконам разливают. Можно брать у них на реализацию.

– А у меня есть друг в Ивангороде. У него свой трикотажный цех. Можно от них поставки организовать, – поддержала идею Марина.

– Ладно! Решили – организуем агентство – подытожила Алла. – А у нас, между прочим, Ольгин день рождения. Давайте ее теперь поздравлять будем. А то мы все о мужиках, да о работе. Помните, девчонки, как мы в Ленинград в 75-м году приехали? Ольгин день рождения в баре "Застолье" отмечали. Таксисты к нам еще приклеились. Молодые мы были. Такие наивные…

– И жизнь представлялась нам радостной и удивительной, – вздохнула Ольга. – И, казалось, будут в ней сплошные радости. И только победы.

– Да! А все оказалось совсем наоборот…– горько усмехнулась Марина. – Нет, были, конечно, маленькие радости. Чего уж там говорить. Да и счастье, пожалуй, было. Даже у меня было! Поэтому давайте нашей имениннице пожелаем простого женского счастья. И выпьем за это!

Все выпили.

– А знаете, что для меня счастье? Абсолютное счастье? – спросила Ольга.

И тут же сама ответила на свой вопрос:

– На самом деле все очень просто. Во-первых, чтобы дочка Настя была умницей, не болела, ходила в школу и прилично училась. Потом бы поступила в какой-нибудь институт, получила образование. Во-вторых, чтобы Сергей жил с нами всегда. Приходил с работы, мы садились ужинать, рассказывали друг другу новости за день. А потом все ложились спать…

– Одна моя приятельница сформулировала это гораздо короче, – встряла Марина. – Счастье – это когда все дома и все спят!

– Может, и так, – согласилась Ольга.

– А для меня счастье, – призналась Марина, – это, если бы я жила в какой-нибудь теплой солнечной стране. Рядом был бы мужчина, который бы меня обожал. Мы были бы очень богаты и ездили отдыхать на море. И у нас бы были дети. Пусть бы это были дети моего мужа. Или приемные. Теперь уже не важно.

– А я бы тоже хотела, чтобы через несколько лет вся моя семья была большой, – добавила Алла. – Мы бы с Юрой родили себе еще дочку Лизу. Мы все бы жили в большом доме с верандой. Летом на веранде пили бы чай из большого пузатого самовара. Сначала с детьми. Потом с детьми, с их супругами и с внуками. И все было бы спокойно и предсказуемо.

– А я уже и сейчас очень счастливая, – призналась Татьяна. – И я готова, пусть все так и останется, как есть. И ничего не меняется. Ну разве что еще одного ребенка я хотела бы все-таки родить. Мы уже с Сашей и имена придумали. Если девочка, то Анна, а если мальчик, то Игорешка. Саша, конечно, очень сына хочет. У кого чего не хватает, тот о том больше всего и мечтает. Помните, у Окуджавы даже песня такая есть, называется "Молитва":

Пока Земля еще вертится,

Пока еще ярок свет…

Господи, дай же ты каждому, чего у него нет.

Глупому дай, ты, голову, пешему дай коня.

Дай же ты всем понемногу, и не забудь про меня.

– Я вам точно скажу, – сказала Алла. – Чтобы чего-то достичь, надо обязательно это для себя четко сформулировать и нацелить на это всю свою жизнь. Обязательно получится!

– Девчонки, а давайте споем! – предложила Ольга. – Мы сто лет вместе не пели!

Она взяла в руки гитару, и все хором запели:

Течет шампанское рекою,

И взгляд туманится слегка.

И все, как будто, под рукою.

И все, как будто, на века.

Крест деревянный или чугунный

Назначен нам в грядущей мгле.

Не обещайте деве юной

Любови вечной не земле!

Глава 17

Из Лондона с любовью

Летом 1995 года Мадина Битокова с красным дипломом окончила СПбГУ. Ее родители жили небогато, с трудом выделяли из скудного семейного бюджета деньги, чтобы дать хорошее образование единственной дочери. Теперь, после окончания университета, брать деньги у родителей не позволяли совесть и гордость. Прошло уже несколько месяцев, а девушка все не могла устроиться на работу в Петербурге. Мадина решила, что здесь она никому не нужна. Ей придется возвращаться на родину и довольствоваться должностью учителя русского языка и литературы в каком-нибудь горном ауле. Бедность, в которой прошло ее детство, грозила стать ее ближайшей спутницей на долгие годы. В подавленном состоянии девушка шла от метро к железнодорожным кассам на канале Грибоедова, чтобы купить билет на родину. "Прощай, Казанский собор! Прощай, канал Грибоедова! Прощай, Невский проспект! И все хорошее, что было в жизни в этом замечательном городе…" Взгляд Мадины упал на вывеску парфюмерного магазина на углу Невского проспекта и набережной канала Грибоедова. Денег было – только на билет. Но отказать себе в удовольствии напоследок насладиться любимыми запахами, Мадина не могла и зашла в магазин.

– Ой, Алла Александровна! Здравствуйте! – у стойки с косметикой Dior Мадина встретила свою преподавательницу из университета, которая вела у них семинары по паблик рилейшнз.

– Здравствуй, Мадиночка! Как у тебя дела? – поинтересовалась Алла Александровна.

– Вот билет иду покупать. Придется возвращаться домой. Пожила в Петербурге – и хватит. Не смогла устроиться на работу, не нужны здесь молодые дарования, – с легкой иронией и грустью констатировала Мадина.