История Аптекаря, райских птиц и бронзовой головы слона

– Обувь снимите на коврике, – перебил меня голос. – А ваш прелестный инструмент, или что там у вас в руках, оставьте на крыльце. Не думаю, что кто-нибудь на него польстится.

Я прислонила доску к перилам и зашла в дом. Можете мне не верить, но я догадалась. Мне открыл Аптекарь.

Он был старше меня. Намного старше. Мужчины намного старше никогда особенно не привлекали меня как мужчины, с ними я в основном работала, выполняла их заказы или советовалась, иногда мы вместе проводили экспертизы. Я восхищалась такими мужчинами. Признаюсь, мне нравилось флиртовать с ними. Искусством флирта люди старшего поколения владеют, бесспорно, лучше. Но мне никогда не хотелось увлечься хотя бы одним из них. Самый взрослый из моих любовников был старше меня на год, мне нравились молодые люди, их энергетика, напор и внутренняя сила во взгляде. До тех пор, пока я не посмотрела в глаза Аптекарю. На свете есть люди, умудренные знаниями, собственным и чужим опытом. А есть те, которые просто все знают. Знают. Просто. Все. Или очень многое. От этого они относятся к жизни легко, они видят ее насквозь и смотрят с иронией, не давая шанса их удивить. Я немного побаиваюсь таких людей, мне хочется рассказать им обо всех моих поступках, которых я стесняюсь, до того, как они расскажут мне о них сами. Беседовать с ними – все равно что участвовать в тайном сговоре, когда между слов скрывается гораздо больше смысла, чем в самих словах.

– Извините, – снова попыталась я объяснить быстро и сбивчиво. – Моя машина сломалась, и телефон тоже не работает. Разрядился. Мне нужно только позвонить. У вас не найдется розетки? Он быстро заряжается. Может быть, вы разрешите воспользоваться вашим телефоном?

– Вам нужно согреться, просохнуть и выпить коньяку, – сказал Аптекарь, повернулся ко мне спиной и пошел вглубь темного дома. – А потом уже звонить.

Я опешила, растерялась и робко пошутила:

– А вы не маньяк?

– Даже если и так, то какой у вас выбор, когда вы уже у меня? – отозвался он совсем холодно, обернулся и посмотрел поверх тонких очков. – Не стоит бояться, вы не первая мокрая дамочка, которая постучалась в мой дом. Чем дрянней погода, тем больше их у меня на пороге. Я знал, что вы появитесь. Пойдемте же.

За все время, которое я потом провела в доме Аптекаря, я так и не смогла до конца узнать и понять его. То есть их. Ни самого Аптекаря, ни его дом. Оба они все время менялись, открывали мне много секретов, но от этого секретов и загадок становилась только больше. А тогда, в самую первую ночь, я пошла за Аптекарем по длинному коридору, заставленному старинными шкафами, мерцающими в полумраке фацетными стеклами. В шкафах были книги. И не только в шкафах. Книги были везде. Ровными стопками на полу, на полках, на столах и стульях. Они были не простые, а очень породистые. Это я сразу увидела. Потертые кожаные корешки, пахнущие временем. Книги, которые не позволят листать себя просто так. В одном из моих любимых снов меня заперли в старинной библиотеке. Вместо того чтобы бегать и искать выход, весь сон до самого утра я трогала книги. И проснулась с ощущением удовольствия, близкого к сексу. Книги – очень сильные существа.

Я шла за Аптекарем, забыв, что надо бояться. Я засматривалась на книги и пыталась рассмотреть его спину. Он не был ни очень высоким, ни очень крупным. Он был явно из тех людей, которые уделяют не слишком много внимания своему телу. Они считают достаточным просто содержать его в чистоте и иногда кормить. Если не забудут. Потому что кормление тела кажется им порой досадной тратой времени. На нем был длинный темный стеганый халат, подпоясанный витым шнуром с кистями. Мягкие войлочные туфли делали его шаги почти бесшумными. Аптекарь провел меня по бесконечному коридору, и мы оказались в огромной комнате. То ли столовой, то ли гостиной, то ли кухне. Аптекарь не любил давать имена комнатам. Здесь был темный дубовый стол, мягкие диваны и камин, от которого и исходил основной свет. Светильники в комнате продолжали эту мягкую волну. Головокружительно высокий потолок и полы были из деревянных досок.

– Присаживайтесь, – указал он мне на диван у огня, – а я пока приготовлю грог. Коньяка я вам не дам, я передумал, мне давно хотелось грога и новых историй, так что вы вовремя. И давайте ваш телефон, я поставлю его заряжаться.

Я не успела поблагодарить его, а он уже ушел к кухонной стойке далеко под темной лестницей. Тогда я осторожно устроилась на краешке дивана и стала осматриваться. На каминной полке стояли часы необычной конструкции с перекатывающимся по золотым рельсам грузом. Тоже породистые и старые, это я сразу увидела. На стенах не было ни одной картины, но повсюду висели странные таблицы: в них были химические элементы, цифры и какие-то непонятные знаки. Я спрятала ноги в мохнатую шкуру на полу. У огня на подставке лежали лопатки и щетки для золы, рядом с камином валялась кочерга. Я подвинулась по дивану ближе и подняла ее.

– Надумали от меня обороняться? – раздался за спиной голос. – Или любите старинные вещи?

В камине выстрелило полено, я вздрогнула.

– Она не старинная, – зачем-то сказала я, не выпуская кочергу из рук.

– Правильно. Ну что же, вы не парикмахерша, это ясно. Но не говорите мне, чем вы занимаетесь, я сам догадаюсь. – И добавил, уже отвернувшись: – Если мне будет интересно.

Он даже не улыбнулся, но эта холодность не пугала меня, а скорее интриговала. Он играл со мной. Я удивлялась сама себе и уже была готова броситься вдогонку за своими страхами. Такую храбрую себя я еще не знала. Аптекарь взял с полки какую-то стеклянную банку и снова ушел на кухню. Я прислонила кочергу к камину и стала разглядывать высокий шкаф-витрину у противоположной стены. Там тоже были книги и огромное количество самых разных стеклянных сосудов, от маленьких изогнутых стаканчиков до высоких колб, в которые я бы, например, ставила осенью гладиолусы. Но цветов в этой комнате не было. Как я узнала потом, Аптекарь держал их в доме только сухими.

Он поставил на маленький столик у дивана массивный деревянный поднос с двумя высокими стеклянными стаканами.

– Пейте и грейтесь, – сказал он таким строгим тоном, будто я посмела бы его ослушаться.

Я поблагодарила и обхватила окоченевшими пальцами горячее стекло, Аптекарь подошел к окну, за которым то и дело вспыхивали молнии.

– Ваш дом… – Надо было о чем-то говорить, я начала и запнулась.

– Некрасивый. Я знаю. Я ценю его не за красоту.

– Нет, почему же. Он уютный и необычный. И… большой. И еще у вас очень тепло пахнет.

Он задернул тяжелую занавеску, мне опять стало не по себе, и я сделала глоток. Лучшего грога я не пробовала. В тот момент я узнала, что значит, когда говорят «божественный напиток». Вам доводилось такой пробовать? Как можно так идеально подобрать все ингредиенты, мне потом тоже не удалось выведать у Аптекаря. Никогда больше, ни в одном из самых именитых ресторанов мне так и не смогли сделать грога, от которого по крови побежали бы блаженные горячие искры.

– Пахнет камином, – отозвался Аптекарь. – Секретов никаких нет, просто не надо совать в огонь какие ни попадя деревяшки. Любое дерево пахнет по-своему. Их надо правильно объединить. То же самое, что винный букет.

– Понятно, – я кивнула, замолчала, обвела глазами комнату и уставилась в пол. – Где ваша кошка?

– Демонстрируете чудеса проницательности? Понятно, что в большом доме, стоящем в таком сыром месте, должны быть мыши. И, разумеется, вы видели мои книги. Однако есть масса других способов защитить их от мышиных зубов помимо кошек.

– Я не хотела ничего демонстрировать. Просто я люблю, когда в доме кошка. В доме должна быть кошка. Тем более в доме с камином. Но я вовсе не настаивала, нет кошки – можно и без нее, ничего страшного…

– Моя кошка наверху, – снова оборвал меня Аптекарь. – Прячется в моих подушках. Она боится грозы. – И тут он улыбнулся: – Ничуть не меньше, чем мышей.

Я засмеялась. Впервые за этот день.

– Вы лучше, чем показались мне в дверях, – сказал он. – Не настолько скучная. Но признайтесь, вы думаете, что кошка у меня черная.

– Рыжая, – сказала я, и тут засмеялся Аптекарь. И кивнул.

– Итак, вы не парикмахер. Много ездите? – спросил он и сел напротив.

– Да, приходится. Сейчас много заказов. К серьезным клиентам приходится выезжать. – Мне вдруг показалось, что у меня слегка закружилась голова.

– Ваши клиенты – состоятельные люди?

– Не всегда. Если меня просит сделать что-то человек, для которого это очень важно, я, скорее всего, возьмусь за заказ. Но для этого я должна начать ему симпатизировать. Или симпатизировать его заказу, – схитрила я. – Так у меня тоже бывает. Но, отвечая на ваш вопрос, в последнее время – да, все больше состоятельные люди, корпорации, объединения… Вы пытаетесь разгадать, кем я работаю?

– Может быть.

– В любом случае, сначала я должна разобраться, понять, что за материал, прочувствовать, попробовать…

– Вам для вашей работы нужна какая-то особенная одежда? Простите за примитивный вопрос.

– Иногда, – улыбнулась я. – Вы уже знаете, кем я работаю?

– Я знаю про вас уже достаточно. Мне нравится, как вы смотрите, как держите предметы, но больше всего, пожалуй, я узнал из того, как вы смакуете мой грог.

– Он восхитительный.

– Согласен.

– Я нигде такого не пробовала.

– А я никогда и не пробую грог в других местах. Я не выезжал отсюда уже очень давно. – Он достал из кармана диковинные четки и стал перебирать их пальцами.

– Вы живете один? – осмелела я.

Головокружение как будто прекратилось.

– Да. – Он довольно улыбнулся в усы. – Мне повезло. Мое дело плохо сочетается с людьми. Хотя все, что я делаю, – ради них.

– У вас интересная работа?

– Да, я много работаю. Я все время занят. Если я ничего не делаю, то думаю о деле.