Тот, кто придет отомстить

– Могло быть все, что угодно! Абсолютно все! Хотя я в это не верю, но…Случай с вашим отцом- за гранью разумного. Сверхъестественное- понимаете?

– Вы осматривали одежду моего отца?

– Да. Вы хотите ее забрать?

– Что было у него в карманах?

– Что?! – от удивления глаза его полезли на лоб. Несколько секунд он пытался взять себя в руки, потом ответил:

– Обычные вещи. Носовой платок, мобильный телефон. Телефон вы можете забрать. И… – внезапно голос врача прервался, а по лицу пролетела мимолетная тень.

– Значит, что-то все- таки показалось вам странным. Что?

– Ну… странным я бы это не назвал… скорей, необычным…

– Что же там было?

– Перья. В кармане брюк у вашего отца были перья.

– Перья?!

– Самые настоящие. Мне показалось, что это перья белой курицы.

7

Двое мужчин копались в обломках бывшего дома, совершенно не обращая внимания на пыль и грязь, пачкающую их одежду. Трупы давно убрали из- под камней, бурые пятна крови засыпали песком, а всю территорию двора тщательно огородили. Несмотря на то, что во флигеле кроме старухи никто не жил и он давно был предназначен на слом как аварийный, обломки все равно выглядели печально. И даже запах вокруг был какой-то затхлый, особый. Пахло пылью, плесенью и чем-то неопределенным- будто бы кровью.

Мужчин было двое, и они совершенно не походили друг на друга. Старший был маленького роста, лысый и очень полный. Он напоминал шарик или детскую плюшевую собачку с круглым розовым носиком. На его добродушном лице блестели очки в дорогой оправе из белого золота, и, судя по одежде (безупречным серым брюкам, белой рубашке- все из самого дорогого магазина), он был очень богат и следил за собой. Впечатление богатства еще больше подчеркивали массивные золотые перстни на обеих руках, тяжелый золотой браслет на правом запястье и дорогой мобильник последней модели, выглядывающий из кармана рубашки. И было очень странно видеть такого богатого человека, ползавшего на коленях в руинах старого дома, почти по горло в пыли, не обращая ни малейшего внимания на мусор. От физических усилий мужчина заметно вспотел. Лысина стала малиновой, так и полыхала жаром, а по лицу катились крупные капли пота. Дышал он тяжело, с присвистом. Ему было не меньше 50 лет.

Второй был молод. Некоторые люди при встрече с ним на улице не дали бы ему и 20-ти. На самом деле впечатление это было ошибочным: ему уже исполнилось 27. Это был высокий, худой парень с длинными волосами золотистого цвета и вытянутыми, угловатыми чертами лица, из- за которых его можно было принять почти за подростка. Впечатление незрелой детскости еще больше подчеркивали зеленые, чуть выпуклые глаза за толстыми стеклами очков.

Очки были совсем не такие, как у его спутника. Это были дешевые очки в простой пластмассовой оправе. Одна дужка была сломана и прикручена простой проволокой. Кроме того, стекла были такими грязными, что казались мутными. Из- за поломки очки сидели на носу косо, и парень время от времени поправлял их рукой. Рука его тоже была примечательной: грязные пальцы с обкусанными ногтями, с детскими цыпками, от чего кожа казалась сероватой. Одет парень был в рванные джинсы- такие засаленные и грязные, что казалось: поставь их на землю- так и будут стоять торчком. Каких только пятен не было на них: от масла и кетчупа, от земли и известки, от кофе и зеленки, всего и не перечесть. Майка (линялая и застиранная до блекло- зеленого цвета) выглядела соответственно джинсам. На плече зияла огромная дырка. На ногах были дешевые кеды со стоптанной подошвой. Словом, двух более не похожих друг на друга людей трудно было найти!

С внешней стороны ограждения стояли их вещи: новенький черный портфель из блестящей дорогой кожи и матерчатый рюкзак из серого брезента, с клетчатыми заплатами и мягкой детской игрушкой – плюшевой мышкой.

Эти двое рядом могли бы вызвать смех, если бы не мрачная напряженность, застывшая на их лицах, да еще сосредоточенность, с которой они ползали среди руин, пытаясь что-то найти. Искали они очень тщательно: заглядывали под каждый камень и каждую груду мусора перебирали руками.

Наконец старший, тяжело вздохнув, плюхнулся на груду деревянных опилков, даже не глядя, куда сел.

– Всё, Алик, больше не могу! Мы ползаем тут уже битый час, а всё без толку!

– Подождите, Алексей Сергеевич! – отозвался парень, ни на секунду не прекращая своих поисков, – вчера, конечно, я быстрее ее нашел… Но если провести траекторию, определенную через косинус квадратного корня из степени квадратической амплитуды падения…

– Говори по- человечески! – взмолился толстяк, – я не в состоянии слушать эту твою тарабарщину!

– Это не тарабарщина! – веско возразил парень, – это уравнение я составил еще позавчера! Я же рассказывал вам, что проверял его тысячу раз и… словом, всё сходится!

– Да, да, ты мне говорил, – поспешно согласился толстяк, глядя на парня с каким-то подобострастием (что выглядело очень странно), – я знаю, ты никогда не ошибаешься.

Парень что-то усиленно бормотал себе под нос, и это что-то напоминало сложные математические формулы, разобраться в которых было не под силу простым смертным.

– Нашел! – голос парня прозвучал тихо, но его спутника словно подбросило в воздух, и он бросился вперед- разрывать огромную кучу мусора возле противоположной стены, довольно далеко от рухнувшего здания, из которого торчал кусок деревянного бревна. Оба копались в земле, как кроты, и вскоре их глазам предстала целая и невредимая деревянная подпорка, еще день назад подпиравшая стену аварийного флигеля. Подпорка была абсолютно не повреждена – даже под мусором. Но мусор этот был совсем не там, где упал дом…

– Вот она, – парень сел прямо на землю, – все совпадает. Я еще позавчера провел расчеты. И вот результат.

– Она целая… – протянул Алексей Сергеевич, нерешительно прикасаясь к деревянной поверхности, – но почему она здесь? Почему так далеко?

– Ну вот, – парень кивнул, – то, что и требовалось доказать.

– Ты хочешь сказать…

– То, что сказал вчера. То, что показали соседи – о том, что вчера подпорка была на месте, возле стены флигеля, а значит, в месте, противоположном отсюда. То, что показали мои расчеты. Вы помните, что именно эта подпорка была центральной? Значит, на нее приходился весь центр тяжести. На подпорке нет даже царапины. Это означает…

– Но это просто невозможно! Невозможно! Я знаю, что ты никогда не ошибаешься, но это невозможно!

– И это означает, – сухим голосом продолжил парень начатую ранее фразу, – что стена не рухнула. Подпорку кто-то убрал. Намеренно убрал, толкнув стену. А затем взял- и отнес так далеко, вот сюда, к противоположной стене. Вы сами понимаете, что доказательства бесспорны.

Оба уставились друг на друга, причем у старшего заметно побледнело лицо.

– Кто мог это мне сделать?! Кто?! – зрачки его расширились, в голосе зазвучал металл.

– Не знаю. Но мои расчеты показывают и другое. Вот, смотрите, – парень вытащил из кармана штанов мятую порванную бумажку, на которой были написаны какие-то цифры, – вот вес человеческого тела… вес подпорки… точка приложения силы. Смотрите! Вот…

– Но получается… – его спутник побледнел еще больше.

– Получается, что эту подпорку не мог убрать человек. Человеческой силы было бы здесь недостаточно. Силы не хватило бы, даже если бы действовали трое или четверо сразу. Но факт остается фактом. Подпорка не обломилась. Подпорку кто-то убрал. А затем- унес.

– Пойдем. Возвращаемся в офис. Я должен все это обдумать.

Спутник парня обернулся только один раз, когда выходил из- под заграждения. Он бросил взгляд на деревянную подпорку, неприкаянно лежащую в глубине двора.

В его глазах был страх.

8

«Девушка с коммутатора» энергично водила по ресницам щеточкой туши, с трудом примостившись на узком подоконнике окна общежития. Окно на пятом этаже было распахнуто настежь, но, не боясь выпасть, девушка сидела к открытому окну спиной. Узкая и тесная комнатка общежития была завалена грудами мусора и громоздкими вещами, из чего следовало, что обитательницы комнаты терпеть не могут уборку.

«Диспетчер- оператор» (так звучала ее официальная должность в полиции) была занята тремя важными делами одновременно. Правой рукой красила ресницы, левой пыталась впихнуть ненужную пудреницу в карточную коробку из- под духов, и обсуждала с подругой вслух новый косметический каталог. Подруга, развалившись на кровати, ждала, когда высохнут ее белые брюки, торжественно разложенные на стульях посреди комнаты.

К вечеру общежитие гудело, как растревоженный улей. Из окон слышалась громкая музыка. Дверь комнаты распахнулась и на пороге возник парень, живущий по соседству, с требованием одолжить утюг. Парень был довольно красив, высок ростом и хорошо сложен, но ни одна из подруг даже не повернула головы, обращая на него не больше внимания, чем на дождевые подтеки на потолке. Это объяснялось двумя важными обстоятельствами. Так же, как и они, парень проживал в общежитии, и на нем были форменные полицейские брюки. Ни одна из подруг не упала бы так «низко», чтобы обратить свое внимание на безквартирного мента. Впрочем, он сам и не ждал этого внимания. Его так же интересовали совсем другие девушки. Девушки, у которых главным условием было только одно: они не проживали в общежитии.

Отыскав среди коробок с хламом старый утюг, парень обернулся к «девушке с коммутатора».

– У вас уже была комиссия?

– Вчера, – оставив в стороне тушь, она принялась за перламутровую помаду сиреневого цвета, которая совершенно не подходила к ее костюму ярко- красного оттенка, – потолкались- и ушли. Визит весь был- минут десять. И то у начальства сидели, к нам даже не зашли.

– Ты не говорила, что у тебя неприятности! – с жадным любопытством вмешалась подруга.