Чехов – детектив

Но погода неожиданно испортилась. Подул сильный ветер, и, хотя дождя еще не было, Войницкий предложил прогулку отложить. Но Соня и слышать об этом не хотела.

– Нет, дядя, пойдем поскорей к развалинам! Я больше не хочу ждать. Мне так хочется их увидеть. И всем, наверное, тоже!

– Ну, пойдем, Сонечка, пойдем, раз ты так настаиваешь. Только там все травой заросло.

Идти пришлось мимо заброшенного сооружения с рваными грязными обрывками занавеса. Тригорин просто не мог поверить тому, что он увидел.

– Это сцена стоит с тех самых пор, как ее построили для представления по Костиной пьесе?

– Да, это она.

Он взял Заречную за руку.

– Нина, смотри! Тогда занавес был белым, а теперь он серый, страшный! Ткань вся порвалась! Как это неприятно!

Войницкий согласно покивал головой.

– Да, Борис Алексеевич, занавес висит лохмотьями, никто его так и не снял.

– Но почему, Иван Петрович?

– Не до того тогда было! И кому это было нужно?

– Но вечером он, наверное, тут всех пугает?

– Каким вечером? В темное время суток здесь уже давно никто не ходит!

– Да? Не то, что раньше! Тогда у озера вечерами и ночами было весело. Костры жгли! Пели, хороводы водили.

Иван Петрович печально улыбнулся.

– Но то время безвозвратно ушло! И потом эту сцену с занавесом любят осматривать поклонники Константина Гавриловича, которые сюда приезжают. Взяли себе манеру, кусок ткани с собой забирать, поэтому он такой оборванный и стоит.

Заречная вздохнула, и в словах ее почувствовалась горечь.

– Ах, почему все это до сих пор не убрали? Сцену же хотели разобрать сразу после нашего представления. Почему? Я не хочу больше вспоминать про злосчастную мировую душу и Дьявола, который ее преследует!

– Нина! Успокойся.

Ирина обняла ее за плечи.

– Почему ты так разволновалась? Это же просто слова, написанные Костей. И потом все уже в прошлом!

– В прошлом ли? Ты думаешь, Ирочка, что все уже закончилось?

– Конечно.

– Было бы хорошо!

– А вот, наконец, и озеро!

Перед всеми раскинулась водная гладь, по которой бежали нешуточные волны.

– Дядя! Ну, где эти камни? Где? Мне кажется, я здесь каждый уголок знаю.

– Сонечка, озеро большое, все на нем знать невозможно. Притом тут столько спусков к воде!

– Дядя! Не мучай меня! Лучше показывай быстрей, где эти руины?

– Соня! Почему ты так разволновалась? Это всего лишь какие-то старые-престарые развалины! Вон там это! За сценой! Только будь осторожней, пожалуйста, Соня, она совсем обветшала, вот-вот обрушится!

Соня, приподняв юбку, двинулась в указанном направлении, Тригорин и Ирина последовали за ней.

– Соня! Видишь засохшее дерево у самой воды, это около него.

– Какое оно уродливое!

– Оно всегда было таким! А, помните, на нем раньше часто сидел орел.

– Он и сейчас на него прилетает.

– Ну, и где? Где развалины, дядя? Тут такая высокая трава, что мне ничего не видно.

– Вон они! У самой воды.

– Да, тут точно какие-то белые камни. Даже, кажется, это часть стены! И, похоже, это сооружение было совсем небольшим.

– Я думаю, что это все-таки было жилище монаха или, может быть, монашки.

– Монашки?

– Дядя! Неужели ты считаешь, что здесь у озера давным-давно в одиночестве могла жить женщина?

– Почему бы нет? Предположить мы можем все, что угодно!

Варя огляделась.

– Вообще-то похожие камни тут часто на берегу встречаются. Вон там что-то белеет, и там!

– Может, здесь вообще раньше было много строений? Или целый город?

– Зато сейчас остались лишь неприметные развалины и привидения!

– Ирина! Не пугай меня!

– Я не пугаю, Соня! Но почему ты всего боишься?

Варя вдруг начала нервно хохотать.