Сон в руку

В спальне, когда Игорь, все также тихо смеясь, накручивал на ее коленку какую-то немыслимую культю, чтобы гости увидели всю "серьезность положения", она спросила:

– Зачем ты притащил их к нам? Ведь они могут и потом зайти как-нибудь в гости! И что я буду с ними делать?

– И на старуху бывает проруха… – Игорь закончил работу с ее коленкой, стоял, наслаждаясь видом своего абстрактного художества. – Запудрили они мне мозги в офисе, думал толк какой-то будет. Только не переживай, они же сегодня улетают, и ни адреса, ни телефона я им не давал.

– Но они ведь у нас сейчас! – удивилась она.

– Я на всякий случай подъезжал со стороны дворов, там названия улицы нет, а по пути мы разговаривали, Москвы они не знают, так что не переживай, – повторил он.

– Будем надеяться…  – она, пройдясь взглядом по всей комнате, вдруг в ужасе уставилась на стенку между пальмой и гравюрой и Игорь, увидев этот ее остекленевший взгляд, удивленно спросил:

– Галя, ты что? Эй,… Галчонок, в чем дело?

Так как она все также молча смотрела на стенку он, проследив за ее взглядом, посмотрел туда же.

На стене, придавленный гравюрой, висел обычный листок в клеточку, на котором размашистым и угловатым почерком было написано:

"Поменяйте замок! К нему кто-то подбирает ключ!"

Игорь подошел к стене, взял листок и внимательно посмотрел на нее.

– Игорь, я клянусь… Я тебя не разыгрываю… И потом… Я не сказала тебе, что сегодня утром он появился и просто так, не во сне…

– То есть как "так"? Ты его впустила в дверь?

– Нет!!! – она жалобно смотрела на него, видя, что он все также внимательно смотрит на нее. – Игорь, нет! Он появился в зеркале! Ну, то есть, отразился, а появился вот здесь, у пальмы… И я совсем даже не спала…

– А потом? Куда он делся потом? Ушел?

– Нет… – она опустила глаза. – Растаял… Там же, у стенки…

Игорь подошел к ней, сел на ковер у кровати и смотрел молча, снизу вверх, в глаза.

– Игорь, – почти прошептала она. – Я что, и правда похожа на сумасшедшую?

– Нет, – он взял ее руки в свои, и все также смотрел в глаза. – На сумасшедшую ты похожа меньше всего. Но, согласись, как-то все это очень странно.

– А может… гости? – кивнула она в страхе в сторону гостиной.

– Да нет… – он задумался. – Ведь твоя,… то есть спальня направо от гостиной. Сюда они точно не ходили.

Потом он, в такой же задумчивости подошел к журнальному столику, рядом с пальмой. Там лежал ее последний французский каталог, телефонная книга, какой-то детектив в яркой обложке и тетрадка. Обычная, наполовину разорванная, для всяких записей. Он взял ее, открыл  и вложил листок в серединку. Опять посмотрел на нее, потому что она уже поняла – листок был из ее тетради…

– Игорь… – она жалобно улыбнулась. – Ну, я же не играю так банально и наивно!

– Наверно, поэтому я тебе и верю, – тоже улыбнулся он. Потом понюхал листок: – Странный запах… Что-то знакомое, не могу вспомнить…

– Дай-ка, – она подошла и тоже понюхала листок.

Закрыла глаза, вспоминая… Знакомый запах,… детства…

– Канифоль! – обрадовалась она. – Точно! Когда у нас еще был старый "Рубин" папка его часто чинил и паял, а я так любила сидеть рядом и совать во все нос! Но он не ругался, наоборот – рассказывал мне как и что работает… – ей вдруг стало так тепло от этих воспоминаний и она уже совсем весело добавила: – И почему из меня не получился электронщик? Вроде бы тогда все понятно было!

– Еще не поздно… – Игорь положил листок на стол и опять взял ее на руки. – Ладно, потом разберемся, пошли к гостям, а то они там, наверно, совсем соскучились.

Но разбираться он больше ни с чем не стал и когда Гена увез гостей в аэропорт, опять уселся в кабинете за компьютер. Она, к тому времени уже побывавшая в душе, и теперь одетая только в прозрачную рубашку, зашла к нему. Заметила, что Игорь, увидев ее, как-то внутренне напрягся и посерьезнел, да и понятно почему – последний раз он видел ее такой уж и не вспомнить когда…

Она подошла сзади к его креслу, обняла за плечи и прошептала на ухо:

– Игорь, пожалуйста, пойдем ко мне… Мне страшно… Мне ничего не надо… если не хочешь… Только пойдем… Пожалуйста…

– Галя, – он взял ее за руки. – Ну, что за глупости? Все под сигнализацией, и охрану я спрашивал, когда гостей провожал. Это чьи-то плоские шутки. Катюши твоей, может? Она, как ты рассказывала, ведь тоже большая шалунья, а? Или может этого официанта? Как его, Миша, да?

– Игорь, это ты сошел с ума… Они так держатся за работу, что им и в дурном сне не приснится такая шутка! Игорь, а может это связано с твоей работой? У тебя там есть такие,… ну,  кому ты мешаешь?

– Все мы кому-нибудь, да мешаем… – задумался Игорь. – Но, чтобы так… – а потом решительно закончил: – Нет. Я никогда не играю по крупному с кем-то одним. Выгоды, несомненно, меньше. Но зато так спокойнее – никому при этом я не помешаю настолько, чтобы это стало опасно.

– Все равно… – она еще крепче прижалась к нему. – Игорь… Я прошу…

– Галя, у меня очень много дел, – он решительно разнял ее объятия, встал, взял за плечи и повел к выходу. – Пойдем вместе и убедимся, что все в порядке. Да и дверь я закрывать не буду, мне отсюда и коридор и твоя комната видны. Пойдем.

– Да пошел ты к черту! – прошипела она и вырвалась из его рук. – Вместе со своими котировками, биржами и рейтингами! В кои-то веки… Просто побыть рядом… – она почти бегом преодолела расстояние до двери кабинета и уже там, на пороге, крикнула: – А мне и не очень-то хотелось!

Она убежала, а Игорь долго в задумчивости сидел, подперев руками голову и смотрел куда-то вдаль, мимо монитора…

…У себя она, впервые за долгое время, повернула ручку замка, когда закрыла дверь. Походила по комнате, взяла листок, повертела его, опять понюхала. Запах уже почти выветрился. Тогда она внимательно посмотрела на надпись. Почерк твердый, размашистый и угловатый. Как и его обладатель. В том, что записку написал ее Сон, она уже почти не сомневалась.

– Чего бояться-то? – вздохнула она. – Хоть бы сказал! Ценностей в доме особых нет… Украшения и деньги внизу, в банке, в депозитарии. Если меня изнасилуют, то я, пожалуй, еще и сама доплачу… – потом хмыкнула. – Размечталась!

Почему-то не спалось. Вообще-то вечерами она обычно засыпала, стоило только прислониться к подушке, а сейчас смотрела в потолок, и в голову чего только не лезло. И даже не поняла – вообще она не спала в эту ночь или опять, как всегда, проснулась очень рано? Только этим утром она уже опять давно лежала с открытыми глазами, слышала как встал Игорь, как, уходя, подергал ручку ее двери и тихо спросил: "Галя, ты спишь?" Слишком тихо, чтобы действительно хотеть, чтобы она его услышала… Видимо, для очистки совести… Но ей было все равно… Видно вчера последняя ниточка, связывающая ее с ним, оборвалась… Она все лежала и уже было совсем собралась встать, но тут он и появился. И она теперь во всех деталях могла проследить как это происходит.

Сначала запахло не то озоном, не то еще чем-то на него похожим. Потом воздух между пальмой и гравюрой стал словно сгущаться и через какое-то время уже напоминал большой плотный воздушный шар, в котором преломлялось все, что было за ним. Словно огромная объемная лупа. Меленькие цветочки на ее обоях, попав в круг этой чуть вздрагивающей и меняющей очертания лупы, становились огромными фантастическими розовыми подсолнухами…

Она поплотнее смежила глаза и сквозь ресницы смотрела на это неизвестное науке явление. Сердце, конечно же, заколотилось, было жутковато, но при этом очень интересно!

В воздушной лупе, между тем, пробежали какие-то тени, и потом как-то сразу он и появился. Словно шагнул сквозь невидимый порог. Опять уставился на нее. Хлопал невозможными своими, словно нарисованными ресницами и просто стоял…

Она же теперь очень внимательно рассматривала его. Ведь раньше это было всегда в полудреме, а сейчас она была совершенно проснувшаяся, и он этого не знал.

…Светлые волосы растрепаны и торчат во все стороны, а кожа загорелая, не как у блондинов – странно… Одет вроде бы просто – брюки и рубашка, но что-то не так, сразу и не понять что…

Сон оглянулся, наклонился к столику, взял опять ее тетрадь и ручку и присел на корточки, собираясь, видно что-то написать. Тогда она спокойно и тихо сказала:

– Ну, хватит бумагу переводить. Говори так. Или ты немой?

Он аж подпрыгнул на месте, что здорово ее порадовало – не одной же ей, в конце концов, пугаться! Ручку уронил, а тетрадь держал в руке, но видно сразу же про это забыл, смотрел на нее во все свои чумовые глазищи…

– Ты по-русски говоришь? Или только пишешь? Do you speak English? Sprechen Sie Deutsch? Или,… как это… – наморщила она нос, вспоминая уроки Игоря. –  Habla usted  Espa?a? (авт: Говорите ли вы по-английски? (анг.) Говорите ли вы по-немецки? (нем.) Говорите ли вы по-испански? (исп.))