Вэй Аймин

– Так как же вам мои новшества? – переспросила она.

Дзяндзюн утвердительно покачал головой:

– У меня действительно нет слов, – сказал он, – это необыкновенное изобретение.

– Вы про бумагу? – она вздохнула, – да, это удобно, практично, быстро и дешевле, чем бамбуковые или деревянные дощечки. Дешевле… если делать её в производственном масштабе, но для этого… мне понадобится кое-что…

Они поочередно ставили камни на доску. Гонджу остановилась, вынула из тряпичной сумки список, протянула его футину.

– Вот то, что мне будет нужно в ближайшее время. Завтра к утру я пригласила несколько каменщиков из города. Они должны будут выложить печь. Я объясню им, то, что мне требуется от печи. Серебряный рудник

– Печь?

– Да, – она продолжила игру, – печь для плавки металла. Мне нужно будет несколько печей, в том числе муфельная печь для плавки песка и печь для отжига готового стекла. Еще кое-что, но я всё в списке указала…

– Стекла? Что?

– Да, – ответила гонджу, – когда я лечила А-Си, мутин Оскара, я подумала, что мне, в первую очередь не хватает качественных хирургических инструментов – шприцов, капельниц. В этом может помочь ювелирное и стеклолитейное производство, следовательно нужно начать с этого. Для капельниц мне нужен каучук и сера. Об этом я подумаю позже, пока мне ничего в голову не приходит… Вы не можете так ходить, – поправила футина Минмин. – Вот так правильно.

– О! – кивнул дзяндзюн. – Чем я могу помочь? – спросил он её.

– Деньгами, – гонджу поставила на доску камень и улыбнулась. – Вы выиграли!

– Правда? – улыбнулся дзяндзюн. – М… деньгами… для чего? – довольно хмыкнул дзяндзюн.

– Да, мне придется одолжить у вас некоторую сумму, пока доходы от продажи шелка и бумаги не начнут покрывать мои нужды. Мне нужен металл, нужно оплачивать работу каменщиков. До сегодняшнего дня я обходилась тем, что было под рукой в поместье и теми людьми, которые здесь живут и работаю. Кстати, им нужно заплатить, как вы расплачиваетесь с прислугой? Они все, кто участвовал в работе, должны получить часть от дохода.

Дзяндзюн утвердительно кивнул. Минмин объяснила принцип, по которому идет подсчет очков. Подсчитав очки, они сняли камни с доски, начали новую игру. Дзяндзюн, довольный, с интересом расспрашивал, можно ли ходить так и этак. Минмин, улыбаясь, объясняла правила.

– Шелк нужно отправить в столицу и выставить на продажу в самой дорогой и известной лавке, которую посещают самые богатые аристократы. Его нужно продавать на вес серебра.

– Что? – обомлел дзяндзюн.

– Угу, – усмехнулась гонджу. – Позже вы поймете. Пусть продажа займет долгое время – несколько месяцев, год, не важно. Главное, чтобы слухи о таком сокровище, как шелк, начали повсеместно распространяться. Постепенно вы поймете, для чего я это делаю. Пообещайте мне.

– Хорошо, – согласился дзяндзюн, – но об этом вам лучше поговорить с чжангонджу.

Минмин никак не отреагировала на предложение футина, просто положила очередной камень на доску.

– Нужно поставить в цеха охрану и следить, чтобы секрет изготовления шелка не был потерян.

– Это уже было сделано, – кивнул дзяндзюн. – Ты об этом несколько раз просила Хей Кая.

– Да, – кивнула гонджу, – я забываю, волнуюсь… Бумагу можете продавать по той цене, которую сами назначите, это уже на ваше усмотрение. Только прошу – как можно дешевле. Пусть покроются основные расходы на её производство и транспортировку, и будет получена минимальная прибыль, но бумага должна быть доступна.

– Прибыль?

– Доход от продажи минус расход, – объяснила гонджу.

– Не понимаю…

– Я объясню, вы ведь ведете двойную запись?

– А? – дзяндзюн оторопел.

– Это тоже придется объяснять, – гонджу глубоко вздохнула, – ладно, разберемся…

– Почему так? – спросил футин гонджу.

– Что именно? – не поняла Минмин.

– Шелк и бумага…

– Шелк – дорого, а бумага – дешево?

– Да.

– Шелк – предмет роскоши, пусть за него богатые выкладывают огромные деньги. Кроме того, в дальнейшем, это обоснует наличие у нас огромного количества серебра, если я смогу его добыть из горных пород. А вот бумага – напротив, если она будет доступна простым людям, то уровень грамотности начнет расти. Это хорошо для общества… Еще мне надо обследовать местные горы и реки. Нужно понять, какой у нас в наличие материал, с которым я могу работать. Есть ли поблизости кварцевый песок, известь, ну, и обычная пищевая сода. Есть ли в горной породе алюминий, олово…Мне нужны территории для дровяников, мне нужен древесный уголь для топлива. Всё, что мне нужно я вам постепенно напишу и объясню, – она кивнула на лист бумаги, который лежал рядом с доской, – но многих названий я не знаю, вернее не знаю как эти понятия называются на вэйском. Поэтому мне нужно будет всё самой исследовать и разобраться.

Минмин поставила камень на доску и заговорщически улыбнулась.

– Вы опять выиграли.

– Почему мне кажется, что ты мне поддаёшься.

– Неужели? – спросила гонджу удивленно, – как я могу? Не может быть. Я лишь придумала игру, а играть в неё я совсем не умею.

– Хм… – хмыкнул дзяндзюн, – хорошо. Я понял твою стратегию. Ты умасливаешь меня, а потом получаешь то, что тебе нужно. Я помогу тебе…

– Так вот какая у неё стратегия, – услышали они у порога голос чжангонджу, – подмаслить футина, а потом получить то, что нужно.

В комнату вошла чжангонджу. На лице строгое выражение, в руках отрез ткани.

– Что всё это значит? – спросила она гневно.

Минмин встала, присела в приветственном поклоне. Вэй Нин тоже встал, подошел к жене.

– Ниан, – заговорила Минмин слащавым голосом, – Вам понравилось? Этот отрез ткани я приготовила для вас. Он необыкновенно мягок, легок и приятен на ощупь. Наряд, который вы из него сошьете…

– Мне зубы не заговаривай, – перебила её мутин, – на меня эти методы не действуют.

На глазах Вей Нуан появились слезы.

– Нет, – чжангонджу указала на Минмин, посмотрела на мужа, – это не мой ребенок. Это эмогуи, вселившийся в мою дочь! – пробормотала она. – Мой ребенок – это молчаливая, послушная девочка, которая с рождения очень застенчива, не играет с другими детьми, потому что боится их; не дерзит, потому что не умеет; не плачет, потому что очень серьезная.

– Неверно. Не разговариваю, потому что не хочу. Иначе пришлось бы щебетать как шести-летний ребенок всякую ерунду, а я не актриса и не умею притворяться. Не играю с другими детьми, потому, что неинтересно, и они быстро понимают, что я не одна из них. Вы когда-нибудь задумывались, почему я так себя веду? Почему я другая? Потому что я действительно ДРУГАЯ. Я долго молчала, но сейчас больше нет смысла притворяться. Теперь вы узнаете меня такую, какая я на самом деле. Пожалуйста, мутин, не плачь, хорошо? Это все та же – я, а не какой-то эмогуи!

– Фужен, – заговорил футин, – я думаю вы должны поверить ей, а не заливаться слезами и кидаться упрёками. Я давно подозревал, что с ней что-то не так. Слишком осмысленный взгляд, слишком послушная и все понимающая. Как мутин, вы этого не замечали, потому, что принимали ее такой, какой она есть. И к другим детям мы никогда особо не приглядывались, не сравнивали. Например, посмотрите, – он указал на доску с камешками, на которой были разложены черные и белые камни, – эта игра, в которую играет наша дочь, не так уж и проста.