Красные волки

– Где вы этому научились? – вопрос поставил его в тупик так явно, что Карен пояснила: – Когда вы пришли, я была слегка не в себе, а сейчас чувствую себя гораздо лучше, вы как-то передали мне свое спокойствие.

– Не понимаю, о чем вы, – совершенно откровенно недоумевал Марк.

Она встала и медленно прошлась по каюте. И Марк поразился тому, как легко и быстро она перешла от тревожного смятения к почти полному покою, минуя промежуточные состояния.

– Похоже, вы интуитивно-бессознательный психоменталист! – проговорила она, присев на ручку кресла, в котором он сидел.

Марк замер на мгновение – она оказалась так близко от него, достаточно поднять руку, чтобы дотронуться до гладкой кожи предплечья… Он немного позавидовал, что она без кителя, он бы с удовольствием избавился от своего, слишком жарко вдруг стало.

– Никогда целенаправленно не интересовался психоменталистикой и всем, что с ней связано, – ответил Марк, – но мне интересно, откуда вы так хорошо в этом разбираетесь?

Карен криво улыбнулась и снова встала. Мак подавил вздох облегчения – на расстоянии от нее он чувствовал себя спокойней. Но она прошла совсем рядом. Раз. Еще раз.

– Я нахваталась от Ветра, психоменталиста, который работал с моими провалами в памяти.

Ее хождение теперь было совсем другим – по дуге вокруг него, мягкое и плавное. Она будто привязала его взгляд к себе, он никак не мог оторваться…

– Ветер – странное имя.

– Это прозвище. Он хейдаганец и об его настоящее имя можно сломать язык.

– Ого! – Марк действительно удивился, и эта сильная эмоция вдруг вернула его в обычное состояние. Наваждение, наведенное размеренным хождение Карен вокруг него, рассеялось. – И как же он оказался на Тароне?

– Я знаю только то, что у нас он нашел политическое убежище. Свои же несколько раз пытались его убить. И я даже не знаю за что.

– Странные эти хейдаганцы. Они даже людьми себя отказываются называть, хотя особо ничем от нас не отличаются. Интересно было бы с ним познакомиться, – задумчиво озвучил Марк.

– Я могу это устроить! – Карен засмеялась, остановившись напротив него.

– Вряд ли получится, я не буду спускаться на планету ради этого.

– Почему? – искренне удивилась Карен. Марк поморщился:

– Кожа у меня непривычная к ультрафиолету и солнце меня в момент обожжет, еще там всюду грязь. – Он не смог сдержать неприятия и передернулся. – И небо. Мне все время кажется, я в него падаю, или оно на меня…. У меня кружится голова, и я… теряюсь, – выдавил Марк, сделавшись белым как бумага. Карен подалась вперед, внимательно всматриваясь в его лицо, затем резко выпрямилась:

– Фобия! – уверенно констатировала она.

– Как и у многих тех, кто родился и вырос на станции, – пожал плечами Марк.

– А как же быть, если вам придется спускаться на планету по работе? – вкрадчиво поинтересовалась Карен, хитро прищурившись.

Хороший вопрос. Марк старался не вспоминать свой первый и последний визит на планету вскоре после того, как умерла мама. Когда он вышел из челнока и увидел где-то бесконечно впереди линию разделяющую небо и землю, его вдруг накрыло. Ноги отнялись, он не мог сдвинуться с места, сердце забилось так, что болью отдавалось в висках, руки в момент стали влажные, подкатила тошнота и его скрутило прямо там, на посадочной площадке. Подбежал отец, накрыл с головой одеялом и посоветовал смотреть в землю. Так он и провел всю неделю на планете, уставившись себе под ноги. Небо вдавливало его в землю, как только он пытался поднять голову…

– Это не должно вас волновать, я в любом случае выполню то, что должен.

– Вам точно нужно встретиться с Ветром. Он такие проблемы как у вас, решает за полчаса, а то и быстрее…

Карен перебил писк комма. Сообщение было с мостика, и она включила громкую связь:

– Получен сигнал бедствия в дне пути отсюда. Пассажирский корабль просит помощи.

– Свяжитесь с ними, я сейчас буду.

Карен выскочила из каюты и побежала на мостик. Марк следом за ней. Монкриф и доктор уже маячили на одном из боковых экранов, Адамс тоже был на месте. Лейтенант связи кивнул, когда сигнал с бедствующего корабля стал устойчивым. Возникший на экране человек выглядел напуганным и изрядно помятым.

– Коммодор Рэджи, наемный флот Красные волки. Что у вас случилось?

– Старший помощник капитана Эдвард Барлоу, пассажирский лайнер Лючия. Два часа назад нас атаковали пираты, корабли охраны уничтожены, капитан погиб, примерно две трети пассажиров захвачены в плен. Есть убитые и раненые. Нападавшие вывели из строя двигатель, выкачали все топливо и скрылись.

– Какие корабли у нападавших и сколько их было? – спросила она.

– Два фрегата и корвет.

– Кто у вас был в охране?

– Фрегат и корвет.

– Почему так мало?

– Лючия – чартер.

– Мы идем на помощь, ждите.

– Не пираты, а… идиоты – подобрал цензурное слово Монкриф, когда Барлоу исчез с экрана, – если они оставили им работающую связь.

– Угу. Я тоже не верю в гуманных пиратов, – согласилась Карен. Она обратилась к лейтенанту связисту: – мы можем сообщить об инциденте на станцию?

– Вышли из зоны связи Клевера пять часов назад. До зоны связи с Тароном около двадцати часов.

– Надо же как «удачно», – язвительно заметила Карен и скомандовала: – Грузовозы и два корвета продолжают следовать курсом на Тарон. Как только окажетесь в зоне связи, сообщите патрулям о случившемся и передайте им координаты зоны бедствия. – Карен выбрала нужные корабли на экране комма, ввела личный код и приказ отправился по назначению. – А мы все же слетаем, выясним, что там произошло. – Метель в сопровождении двух фрегатов и трех корветов ушел с прежнего курса и направились туда, откуда шел сигнал бедствия. – Сколько до них?

– Девятнадцать часов.

– Мне это не нравится. – Монкриф снова подал голос

– Мне тоже, – согласилась Карен. – Это может быть ловля на живца. А может и не быть. Слишком близко к Тарону.

– Слишком далеко от зон связи, – возразил Монкриф.

– Тоже верно, но мы не можем бросить этих людей, – пробормотала она. Минутку помолчав, отдала приказ: – Истребителям часовая готовность. Медотсек, готовьтесь принимать раненых.

Когда до координат, где случилось нападение, осталось совсем немного. Карен скомандовала:

– Монкриф, возьми два корвета и давай в обход, с тыла. – Капитан отсалютовал, три корабля отделились от остальных и направились в сторону, выполняя приказ. – Истребители минутная готовность!

Через четверть часа показался бедствующий корабль. Лайнером он был лет двадцать назад, сейчас его нельзя было назвать таковым даже с натяжкой, он скорее напоминал ржавую консервную банку. Те, кто согласились лететь на нем – явно самоубийцы. Рядом дрейфовал фрегат с огромной дырой в борту, без признаков жизни с эмблемой какого-то неизвестного ей флота. Недалеко автоматика насчитала около полутора сотен спасательных капсул. А корвет защиты, видимо был просто разнесен в пыль парой прямых попаданий. Других кораблей поблизости приборы не зафиксировали.

Карен связалась с лайнером, чтобы готовили стыковочный шлюз. Два корабля «слиплись» бортами, люди начали переходить с Лючии на Метель.