Гуси-лебеди. Хозяйка Дремучего леса

Отряхнувшись и все еще кривясь от брезгливости – казалось, густая слизь существа расползлась по всему телу, девушка наскоро обтерлась, стирая слюни похотливого урода с собственного тела.

– Рубашку придётся стирать. – вздыхала попаданка, наскро споласкивая одежонку в ручье. Неприятно, конечно, путешествовать в мокром, но, что поделать? Соваться в Ждановку за обновками было опасно. Кто знает, во что местные селяне наряжают своих пугал?

Натянув на голое тело влажную рубаху, сердито цыкнув в сторону измятых камышей, Алёна двинулась вперед, следом за волшебным клубком, гадая о том, что ждет её впереди и холодея от дурных предчувствий.

*

– Это за какие-такие заслуги, Белкиным такое счастье подвалило? – брызгая слюной, вопил староста деревеньки Рябиновка, надвигаясь упитанной тушей на лесника, Тит Михайловича. – Не знаю я ни о каких Белкиных, а с добром Васильевых поступим, как обчество решит, раз уж сгинули они все.

– Все, да не все. – прогудел Тит Михайлович, усмехнувшись в седые усы и наблюдая за потугами местной шишки присвоить то, что ему не принадлежит. – Жив Ваньша..

– Ваньша в служивые подался. – староста, Митрохан Сорока возмущенно засопел. – Он теперича к нашему обчеству отношения не имеет и потому..

– Алёна Васильева грамотку отписала. – Тит Михайлович строго взглянул на старосту, а затем и на многочисленное семейство Белкиных, глазевших на него с робкой надеждой. – Все, чин по чину, как и положено. Сам посмотри. – и протянул берестяную грамоту старосте.

Митрохан сердито засопел – грамоту он разумел плохо, но Тит Михайлович, как ни крути, врать в таком важном для Рябиновки, деле, не станет.

– Белкиным, так, Белкиным. – махнул рукой недовольный Сорока, понимая, что урвать лишнее для себя любимого, в этот раз не получится. – Нехай забирают, чего уж..

Белкины радостно загудели, поклонились в пояс Тит Михайловичу и помчались заселяться в новую избу, добрую и теплую, да радоваться хозяйству – своей коровенки-кормилицы у Белкиных не было.

Онуфриев, чутко прислушивавшийся к разговору, злобно скривился – жива ведьма, проклятая! Из-под самого носа волколачьего улизнуть ухитрилась! Везет Алёнке, точно сама баба Яга ей ворожит!

Но, в сказки про бабу Ягу мельник не верил – где баба Яга, а где Алёнка Васильева, всех талантов которой лишь на длинную косу хватает. Нет, надобно в стольном граде девку искать, возле терема боярского, в который ее стряпухой взять обещались.

И, грузно переваливаясь с ноги на ногу, мельник направился прочь от каменного дома старосты – споры о чужом имуществе оборотня не интересовали.

*

В полдень Алёна решила передохнуть и выбрала укромное местечко, опять же, на берегу ручья.

Шанс встретить еще одного похотливого гуманоида, конечно же, имелся, но она надеялась на то, что снаряд, дважды в одну воронку не падает.

Жаба уползла по своим земноводным делам, проворно утянув упитанную тушку в заросли зелёной травы. Алёна стащила с ног башмаки, сполоснула ноги в ручье и стянула с себя потную рубаху. Ужасно раздражало отсутствие трусов, дезодоранта, крема для рук и ортопедической подушки под головой.

Да и пища, приготовленная в дорогу, была грубой и не особо вкусной.

– Да, Ленка, – грустно взглянув на краюшку ржаного хлеба, луковицы и пару корнеплодов, опознанных, как «репа», подумала попаданка. – это тебе не ужин в элитном ресторане. Но, сойдет по сельской местности.

Репа Алёну не впечатлила ни разу – непонятный, безвкусный корнеплод. Вспомнилась вареная картошка из родного дома, то есть, из дома Алёнки, в животе заурчало, но попаданка усмирила голод, напившись воды из ручья. Некипяченой.

Разжечь огонь, пока что, было нечем. Как это сделать без спичек, иномирянка не знала, а спросить было не у кого. Не у Агаты же спрашивать – вон она, сидит напыжившись, на солнышко выползла.

Иногда Алёна ловила на себе, удивительно разумный взгляд жабы, но отмахивалась – привидится же. Разумные жабы встречаются только в кино и то, преимущественно, в мультфильмах. Попаданка была готова поверить в русалок, водяных и во всякую иную чертовщину, благо, в свое время, романов на эту тему прочитано было немало, но, в разумную жабу? Нет, на подобное у маститых авторов-фантастов фантазии не хватало.

Обеденный сон отдыха усталому телу не принёс – спать на голой земле оказалось не так приятно, как представлялось. Кулак под головой служил плохой заменой подушке, а трава-мурава не могла сравниться с ортопедическим матрасом, к которому привыкла Алёна. Вообще, не хватало удобств и комфорта. И, борща.

«Долго на подножном корму я не протяну. – с грустью подумала женщина. – Отощаю. Придется рискнуть и зайти в деревню.»

Денег у нее не было от слова «совсем». Всё богатство беглянки – ворованная мужская одежда, дырявая шапка, жаба в сумке, сарафан и туфли на ногах. Крестьяне же, как ей думалось, никого за просто так кормить не станут. Не тот менталитет. Придется отработать.

«И, что же ты умеешь делать, красавица? – с грустью подумала Алёна, рассматривая свои ладони. Нормальные ладони, с трудовыми мозолями. Не смотря на зажиточность, глава семейства Васильевых своей дочери лентяйничать не позволял. – Корову доить, огород окучивать? Что ещё?»

Попаданка вздохнула – ничего, кроме вышеупомянутого, на ум не шло.

– Разберемся. – девушка тряхнула волосами и решительно переплела растрепанную косу, сделав это очень умело. Но, это был навык Алёнки, а не самой Алёны Дмитриевны, которая привыкла стричься коротко и стильно. Длинные волосы раздражали, но приходилось терпеть – как помнилось Алёне, еще из того, прошлого мира, в патриархальном обществе стригли женщин за какие-нибудь провинности. Ну, это, в том случае, если она все правильно помнила.

Испытывать судьбу попаданка не собиралась – обрежешь косу, а тебя за гулящую примут или, за преступницу. И то, и другое, чревато неприятными последствиями, а ей и без того невесело.

До ближайшей деревни еще топать и топать.

Алёна шла вслед за клубочком, двигаясь по обочине обычной грунтовой дороги. Конечно, грунтовой – об асфальтовом покрытии в Берестяном царстве никто и понятия не имел.

«Угораздило же попасть, – размышляла Алёна над прихотливыми шутками мироздания. – нет бы, куда в продвинутое место свалиться. В будущее, в котором имеются космические корабли, летающие в гиперпространстве, роботы-искины и прочие блага. – женщина вздохнула. – А, может и хорошо, что сюда попала, – подумала она. – вдруг, там, в будущем ядерная война случилась или, мертвецы восстали? Или, еще какой армагеддон произошел?»

Содрогнувшись, она ускорила шаг – в деревню необходимо попасть до ночи, а то, стучи-не стучи, двери никто не откроет.

Деревенька называлась Кукушкино. Кукушек и впрямь, в окрестностях, водилась целая прорва – куковало из-за каждого куста, Алёна устала спрашивать птиц о том, сколько ей жизни отмеряно. Складывалось впечатление, что, если верить предсказанию птиц, жить ей вечно, до тех пор, пока сама от бесконечной жизни не утомится.

Деревня, как помнилось Алёнке, была обнесена частоколом. Не особо высоким, но, всё же.

Это, знающему человеку, говорило о том, что где-то поблизости, скорей всего, в лесу, обитает нечто опасное для деревенских жителей, по большей части зубастое и с когтями. Ага, с добрый локоть величиной.

Алёна про опасности не знала и двигалась неосмотрительно, напрямки, решив срезать крюк. Она направилась через луг, поросший высокой травой, скрывшей девушку почти с головой.

Никого не встретила, хотя жаба Агата опасливо копошилась в котомке.

Клубочек катился с одной скоростью, приноровившись к ходу попаданки, а тут, замер, подпрыгнул на одном месте, словно пытаясь привлечь внимание к своим странным действиям.

– Чего это он? – оторопела Алёна. – Пришли, никак? Не очень, то, этот луг похож на Кудыкину гору.

Клубок прыгал, прижимая к земле какой-то пучок травы, торчавший прямо и вызывающе. Алёна озадачилась и подозрительно взглянула на сорняк.

– Не стал бы этот навигатор просто так тормозить. – решила она. – Предлагают задаром, значит, будем брать.

Травка выдернулась легко, как была – с вершками и корешками. Зачем она ей может понадобиться, Алёна не знала, но, подумала, что пригодится.

За частокол проникла без проблем – ворота, пока что, были открыты. Впрочем, в случае нужды, Алёна и через забор скакнула бы, точно козочка – у молодого тела силы на то, хватило бы.

Недолго думая, направилась к крайней избе. Выглядела изба небогато, но, по убеждению Алёны, бедняк бедняка поймет лучше, чем богатей нищего. А, она и была, почти что, нищей, как ни крути.

По двору сновала молодуха – хлопотала по хозяйству, в зыбке орал щекастый младенец, кудлатый пес чесал за ухом левой лапой.

– Хозяева, – окликнула Алёна, просунув голову в дыру в хлипком заборе. – не дадите ли водицы напиться усталой путнице, а то, так кушать хочется, что и переночевать негде.

Молодуха на мгновение подвисла, сбившись с шага. Младенец заткнулся, перестав завывать, точно баньши, о которых в здешних местах слыхом никто не слыхивал, кудлатая псина вспомнила о своих должностных обязанностях и нестрашно оскалила зубы. Зубы были сточены, а шерсть пса отливала серебром.