Сухих соцветий горький аромат

– Да, мам, – проговорила я в трубку.

– Привет, доченька. Ты чем-то расстроена? Или мне показалось?

– Просто я очень занята, – с раздражением в голосе ответила я.

– Не хотела тебе мешать, вовсе не обязательно злиться, перезвоню позже.

– Мама, подожди, – мне не хотелось слышать её позже, мне вообще не хотелось слышать её так часто, – не надо перезванивать. Я буду занята до поздней ночи. Вообще, тебе незачем звонить мне так часто, я позвоню сама.

– Неужели я так тебе мешаю?

– Нет, просто иногда ты звонишь не вовремя, лучше я сама буду тебе звонить, – и тут решительность вдруг оставила меня, минутное наваждение отступило, и мне стало страшно, что мама заподозрит что-то неладное или плохо подумает обо мне. – Ты только не думай ничего плохого, я просто хочу, чтобы было удобнее нам обеим, и мы могли с тобой болтать дольше, а не перебрасываться парой слов.

– Я не совсем понимаю, почему ты об этом просишь, но пусть будет по-твоему. Буду ждать твоего звонка.

– Не обижайся, пожалуйста.

– Всё нормально. Возвращайся к своим делам.

После этого разговора остался неприятный осадок, резко возникшая головная боль сдавила виски. Я не заметила, как в комнату вошёл Саша. Он сел рядом и обнял меня.

– Прости, я переступил черту, – тихо сказал он.

– Тебе не за что просить прощения. Мне просто не следовало приезжать.

– Перестань. Давай забудем об этом хотя бы на время. Посмотри, кто проснулся, – Сашка посадил мне на колени распушившийся белый комочек. – Оказывается у Диогена голубые глаза.

Я подняла котёнка повыше, пытаясь разглядеть цвет глаз при тусклом свете настольной лампы. Да, глаза на самом деле были голубыми.

– И правда, – улыбнулась я, немного приободрившись. – Вы с ним похожи: оба голубоглазые блондины. Включи-ка свет поярче, хочу хорошенько его рассмотреть.

От ударившего в глаза яркого света котёнок зажмурился, но через пару секунд, бросил на меня недоверчивый взгляд небесно-голубых глаз, прыгнул на ковёр и принялся играть со своим хвостом.

– Посмотри, уже освоился. Шустрый малый! – заметил Сашка.

– Кажется, я только что испортила отношения с мамой, – неожиданно вырвалось у меня.

– Не понимаю, когда ты успела это сделать, меня только минут пятнадцать в комнате не было, – попытался пошутить Саша.

– Я серьёзно. Она позвонила мне несколько минут назад, а я очень резко сказала ей, что занята, и попросила не звонить так часто.

– Не вижу в этой просьбе ничего оскорбительного.

– Ты не понимаешь, у нас очень близкие отношения, а я всё испортила.

– Успокойся, ничего ты не испортила. Она твоя мама, она любит тебя и всё поймёт правильно.

– Если бы…

После небольшой паузы Саша взял меня за руку и сказал:

– Давай я лучше расскажу тебе кое о чём, а ты немного отвлечёшься от своих мыслей.

– О чём-то хорошем или плохом?

– Не хорошем и не плохом. Я никогда не говорил тебе об этом, потому что боялся, что ты неправильно меня поймёшь или решишь, что я хочу показаться тем, кем не являюсь. Но теперь думаю, ты меня достаточно хорошо знаешь, чтобы верно истолковать значение моих слов.

Меня вдруг охватило жгучее любопытство. Что же он от меня скрывает?

– Давай, не томи! Я уже будто на раскалённых углях сижу! – нетерпеливо выпалила я.

– Хорошо-хорошо, – рассмеялся Сашка. – Через несколько лет, набравшись больше профессионального опыта, я планирую стать волонтёром ООН и отправиться в Африку.

Я была оглушена этой новостью. Выходит, он никогда не был настроен на серьёзные отношения? Он не собирался жениться и заводить детей? Я чувствовала себя разочарованной и обманутой.

– Так ты не планируешь заводить семью? – задала я вопрос в лоб. Мой голос звучал довольно резко.

– Хм, немного неожиданная реакция. Ну да ладно. Конечно, я собираюсь жениться и очень хочу иметь детей. Вообще, я предполагал, что существует несколько вариантов решения этого вопроса. Я никогда не собирался ехать туда на всю жизнь, может быть, на год или на два максимум. А если возможность поехать будет очень ограниченной, то всего на несколько месяцев. Я думал, что, возможно, тебя заинтересует волонтёрство и этот удивительный континент, который отчаянно нуждается в помощи. В таком случае мы могли бы поехать туда вместе. Если же ты не захочешь, я могу отложить поездку на неопределённый срок: в ООН принимают волонтёров до 99 лет. Могу вообще отказаться от этой идеи, в конце концов, это только мечта, возможно, неосуществимая.

Когда я начала остывать, мне стало стыдно за свою первоначальную реакцию. Мечта Саши была очень достойной и благородной, от такого человека нельзя было ожидать меньшего: всю свою жизнь он посвящал заботе о людях и спасению их жизней. Иногда он работал по двадцать часов в сутки, забывая о сне и отдыхе. Я чувствовала, как эгоистичны были мои желания и мысли в сравнении с его жизненными приоритетами, но всё же не могла сказать Саше, даже ради сохранения его высокого мнения обо мне, что сейчас же готова отправиться на другой конец планеты спасать загубленную честь человечества. В тот момент согласие было бы ложью, а я не могла солгать человеку, которого любила.

– Прости, что я так сразу налетела. Просто новость была неожиданной. Мне стыдно, что я так отреагировала.

– Успокойся, это вполне нормальная реакция.

– И я сейчас не могу сказать, готова ли я отправиться с тобой бог знает куда. Извини. Мне нужно время, чтобы всё взвесить, обдумать. Буду откровенна с тобой, поездка в Африку не входила в мои планы.

Сашка рассмеялся.

– Я и не ждал, что ты сразу же согласишься ехать, и через пару дней мы, упаковав чемоданы, отправимся на чёрный континент. У тебя есть сколько угодно времени, чтобы подумать. И ты вовсе не обязана соглашаться. Я просто рассказал тебе о своих стремлениях, о том, чего хотел бы, но это не значит, что я сделаю это во что бы то ни стало. Это всего лишь мечта, и я с лёгкостью могу отказаться от неё ради того, чтобы быть с тобой.

– Прости меня. Ты самый благородный человек из всех, кого я встречала..

– Забудь, давай поговорим о чём-нибудь отвлечённом. Сегодня какой-то накалённый вечер у нас выдался, – сказал Сашка примирительным тоном, придвинулся ко мне ближе и обнял за плечи.

В это время Диоген, откуда-то достав смятый клочок бумаги, принялся гонять его по всей комнате, словно мяч по футбольному полю. Он так разыгрался, что шерсть встала дыбом, а глаза горели, как два прожектора. Его возня была до того забавной, что мы с Сашкой не выдержали и рассмеялись.

– Он не даст тебе скучать, – сказала я, вытирая слёзы, от смеха выступившие на глаза.

– Это точно! – веселился Сашка.

Видимо вообразив себя собакой, Диоген взял бумажный мяч в зубы и выскочил в коридор. Теперь мы не могли его видеть, зато прекрасно слышали топот быстрых маленьких лапок и скрежет когтей по дорогому ореховому ламинату.

– Он испортит тебе пол, – сказала я.

– Не испортит. А если и так, ничего страшного, главное, что и нам, и ему очень весело.

– Ты удивительный человек!