Глаза богов закрыты

– Но ведь тогда теряется весь смысл вашей жизни.

– Понимаешь, мне не важно будет ли достигнута цель. Я давно уже понял, что люди обречены. Поэтому главное для меня – это знать, что я сделал все, что было в моих силах. В этом случае совесть не будет мучать меня ни сейчас, ни перед смертью.

Я немного помолчал. Мне нужно было набраться решимости перед тем, как сказать ему эти слова:

– Что, если… я помогу вам с достижением этой цели.

– Аарон, запомни мой совет раз и навсегда. Если что-то хочешь сказать – говори это прямо.

– Научите меня читать! – резко выдал я на одном дыхании и даже немного запыхался. – Дайте мне те знания, что вы посчитаете нужным мне дать, и я смогу продолжить ваше дело.

– Однозначно нет.

Я так сильно растерялся от его ответа, что и он, увидев мой разбитый вид, сам немного растерялся. Чтобы хоть как-то оправдаться передо мной и перед собой, он продолжил:

– О, мой мальчик, ты хоть понимаешь, что только за эти слова тебя могут уже прямо сейчас повесить?

– Я знаю это… и очень этого не хочу. Но больше смерти я боюсь стать таким же, как мой отец… как моя мать… как все в этом городе. С гнилыми душами и разложившимися мозгами.

– И все же я не могу согласиться.

– Почему? – я почти взвыл.

– Ты еще слишком юн для таких серьезных решений. Я не в праве из-за собственного эгоизма подвергать тебя смертельной опасности.

– Это мой выбор и ничей больше! Я так решил! Потому что я так хочу!

– Слишком решительные и горячие слова, свойственные любому несформировавшемуся разуму. Ты еще не можешь самостоятельно принимать такие решения. Ты попросту не понимаешь всей угрозы, нависшей над тобою только по тому, что сейчас ты стоишь на этом месте.

А мы до сих пор стоим в дверях его хибары. Спорим друг с другом: я на улице, а старик в своем доме. Почему Финеес не может понять, что я все уже давно обдумал и готов возложить на свои плечи всю ответственность этого поступка?

– Пожалуйста, – я готов был умолять, но вместо этого в груди росло напряжение. Приходилось сдерживать себя, чтобы не взбеситься из-за отказа. Я стоял тут, боролся с собою, мучился сомнениями, а он так просто говорит мне «нет». из-за этого я здорово злился.

– Нет – значит нет. Отправляйся домой, мальчик. Найди себе друзей, подругу, а меня забудь. Ты еще можешь прожить долгую жизнь, я же принесу тебе одни только страдания.

– Я буду умственно умирать, медленно и мучительно. С каждым годом все больше походя на тех полулюдей, что месяц назад вешали моего отца. А вы умрете, зная, что сделали не все возможное! – я начинал срываться, но пока еще отдавал себе отчет в том, что говорю. – Был один мальчик, возможно, еще слишком маленький, но уже готовый пожертвовать всем, чтобы измениться, стать немного лучше и может быть изменить еще кого-нибудь. Видимо, ваша библиотека тоже обречена и сгинет намного раньше людей.

– Ладно. Ответь мне на один вопрос, и я еще может быть подумаю. Объясни мне внятно как ты хочешь измениться.

– Вы сказали, что знание – единственная реальная сила. Так вот я хочу стать умнее, чем все остальным и сильнее, чем все остальные. Хочу на всех смотреть сверху вниз, чтобы никто не смог навязать мне свою точку зрения. Только так я смогу не слиться с ними.

– И ты готов к тому, что всю свою жизнь проведешь в одиночестве? А еще возможно, что тебя через год-другой повесят. Но знаешь, одиночество страшнее смерти.

– Лучше быть одному или умереть, чем умственно и душевно прекратить свое существование.

Старик задумался. Прикусил губу и стал переваливаться с ноги на ногу.

– Хорошо. Мне нужно время, чтобы не спеша подумать, все взвесить. И тебе на это тоже нужно времени не меньше, чем мне. Так что, если не передумаешь, приходи ко мне через неделю, а лучше через две. По-хорошему, тебе вообще ко мне только лет через пять прийти надо, когда взрослее станешь.

– Я не хочу так долго ждать.

– Я уже это понял. Давай через две недели.

Круг пятый. Часть первая

Вновь я появился у Финееса немногим раньше назначенного им срока. Где-то через десять или одиннадцать дней у меня лопнуло терпение. Я пришел к нему с еще более решительным настроем. Он этого не одобрял, но препятствовать моему рвению не стал. С того дня я стал его учеником, и стал приходить к нему постоянно, почти ежедневно. Как время позволяет. Все же роль «главы семьи» отнимает у меня большую часть жизни. Я крутился как мог, чтобы выудить пару лишних минут и немного подольше посидеть у Финееса. Днем и утром я обычно был занят, а вечером, когда начинало темнеть, уроки чтения становились невозможным. В его сарайчике и так всегда царил полумрак, мешающий разучивать буквы. Именно так, мы начали с самого начала, и чтение – первое чему я должен научиться. Сказать, не так это легко, как на первый взгляд казалось. Но не смотря на мою постоянную загруженность и хроническую усталость, уроки проходили на редкость хорошо. Очень быстро я научился читать по слогам самые легкие слова. Но книги все так же оставались для меня сбором незнакомых мне символов. Ничего, я буду стараться. Сложность еще заключалась в том, что Финеес не разрешал мне выносить из библиотеки свои книги. Как он говорил, «это слишком большой риск и для тебя, и для меня». Но заботился он в основном о целости и сохранности своих книг, и только после этого обо мне или себе. А вот позволив мне взять домой книгу, я смог бы читать ее в более светлой обстановке, и мое обучение пошло бы намного быстрее. Хотя то, что я делаю трудно назвать чтением. Блеяние, мычание, да и только. «Схватывать все на лету» не всегда получалось.

– Знаешь ли ты, Аарон, что когда-то давным-давно Боги жили вместе с людьми? – однажды спросил меня Финеес. – В этом самом городе.

Я помотал головой и спросил:

– Это правда? Как по мне, так такого и быть не может.

– Я прочитал это в небольшом дневнике, написанным моим дальним предшественников, и до последнего не верил в подобную ересь. Думал, он спятил, раз осмелился этот бред озвучить даже если не в слух, то на бумаге. Мне и сейчас с трудом в это верится.

– Что такое могло произойти, чтобы вы поверили в это? – спрашиваю чуть ли не смеясь. Это ведь действительно бред полнейший, и не может быть по-другому. Не могли же Боги жить в этом городе…

– Я встретил тебя, Аарон.

– Вы смеетесь надо мной? Как из-за меня можно в такое поверить?

– Сейчас все объясню. Давай-ка по порядку. С самого начала. И начнем с дневника. Его нельзя назвать полноценным дневником. Больше похоже на журнал с краткими заметками. Полностью рукопись прочесть, к сожалению, нельзя. В некоторых местах чернила обесцветились, да и почерк кое-где невозможно разобрать, но самое интересное все же сохранилось. В одной из заметок идет речь, об одном сумасшедшем. Автор дневника встретил его совершенно случайно, а сумасшедшим его назвал, потому что тот стал рассказывать ему о совершенно невероятных вещах, как, к примеру, про то, что на земле жили Боги. Вместе с людьми, иногда даже создавая семьи, но намного чаще враждуя между собой. Как случилась война, из-за которой Богам пришлось покинуть город и построить собственный. И тысячи лет спустя эти записи кажутся бредом сумасшедшего, но сейчас мне кажется, что он не был таким уж психом.

– Почему вам так кажется? Я не вижу в этом никакого смысла.

– В той записи присутствует строчка, в которой сказано, что он Богов и людей рождались дети.

– Это самые богохульные слова, что я слышал в своей жизни, и самые аморальные. Не могут Боги жить с людьми! Мы слишком разные, слишком непохожие. Они чистые, мы грязные, они мудрые, мы глупые, и так без остановки. Они идеальны во всем, мы – наоборот.

– Ты только и делаешь, что повторяешь чужие слова. Однако, это чистейшая правда, какой я не видел давно. Кажется, это просто невозможно. Союз Бога и человека. Что может быть глупее и порочней?

– Так я-то тут при чем?

– Ты? Все очень просто. Ты являешься потомком Бога.

Что? Как? Как такое можно заявлять человеку? Как человек должен поверить в такое? Что за бред?

– Я? Это шутка что ли? – даже с небольшой надеждой в голосе спрашиваю у Финееса. Может, он все же не спятил.

– Боюсь, что нет. Я понял, что в тебе есть что-то такое особенное сразу же, как только тебя увидел. Только тогда сразу понять не смог что именно. Поэтому и пошел за тобой, поэтому сел в эту лужу и привел тебя в свой дом, позволил у меня учиться…

– Но как такое возможно? – отчаянный всплеск руками. Почему он не может мне все объяснить? – Как вы можете быть уверенны в то, что я потомок Бога? Даже если это правда, а такого просто быть не может, то доказать это невозможно. Я не видел своих бабушек и дедушек, не говоря уже про более дальних родственников. Знаете, как это вообще для меня звучит?

– Как полное безумие. Хочешь фокус?

Да он точно спятил! Резко меняет тему, но продолжает нести какой-то бред. Что еще фокус? Сейчас речь идет о более важной теме, пусть и нереальной?

Но Финеес не стал дожидаться моего ответа. Он так делает уже в который раз. Он высоко поднимает руки и хлопает в ладоши. Мне почему-то сразу стало смешно, хотя в этом не было ничего смешного. Уже через секунду я смеялся. Нет, меня ничего не веселило в этой ситуации, и анекдотов мне никто не рассказывал, вовсе нет. Мне просто стало смешно без всякой на то причины. И с каждой секундой я смеялся все сильнее. Слезы лились из моих глаз, а живот уже болит от надрыва. Мой смех превратился в истерический. Я не мог удержаться и повалился на кровать.