Раскаты Грома

– На данный момент считается без вести пропавшим. Эвакуации никакой не было. Связь пропала сразу. Да какая связь? На узел просто протокол пришёл об аварии.

– «Демон», – медленно проговорил Александр Иванович и продолжил негромко, скорее бубня себе под нос, прожигая взглядом стол. – Вечно тебя в адово пекло тянуло!

– За ситуацией следим постоянно! Да ведь? – Лыкоренко повернулся к начальнику штаба.

– Так точно! Два беспилотника, доклады с пунктов периметра каждые 30 минут и сканирование радиоэфира, – тут же затараторил Кононов.

«Угу», – Громов встал из-за стола. Поднял свою полевую кепку и сказал:

– Ладно, нужно проработать план операции.

Кивнув офицерам, он пошёл к выходу из кабинета, надевая на голову не успевшую просохнуть от дождя мокрый армейский головной убор.

Закрыв дверь за вышедшим полковником, Кононов подошёл к столу, за которым Лыкоренко делал пометки в своей записной книжке, сидя во главе:

– Пётр Николаич, ты хоть понимаешь, что они там могут найти?

Хозяин «Гнезда» остановил движение карандаша по листу и поднял глаза на начальника штаба.

Глава четвёртая. На пороге

– Едем мы с поганым Чудом?Юдом биться, сражаться, родную землю защищать!

– Доброе это дело! Только для битвы вам нужны не дубинки, а мечи булатные.

– А где же их достать, дедушка?

– А я вас научу. Поезжайте-ка вы, добрые молодцы, все прямо. Доедете вы до высокой горы. А в той горе – пещера глубокая. Вход в нее большим камнем завален. Отвалите камень, войдите в пещеру и найдете там мечи булатные.

Сказка про Ивана – крестьянского сына и Чудо?Юдо

Спустя 55 часов после получения сигнала «Лавина».

Люк с грохотом захлопнулся. Первая группа разместилась в пассажирском отделении вертолёта. На двух продольных лавках, прислоняясь спинами к металлической обшивке между круглыми иллюминаторами, сидело восемь человек. Молодой мужчина посмотрел на наручные часы в тот момент, когда машина оторвалась от земли и начала движение вперёд. «11:03», – считал с циферблата командир отряда «Раскат-4» – Вадим Мазков. Он был офицером, чью храбрость, граничившую с безрассудством, знали многие бывшие сослуживцы, о ней слышали и за пределами спецотряда. Когда нужно рискнуть, действовать вопреки страху и «правилам войны», когда счёт шёл на секунды, он со всей своей решимостью врывался в гущу событий и побеждал. Старый – так звали его с незапамятных времён однополчане и друзья. Так он позволял звать себя даже новобранцам, считавшим его старшим братом. Вадим вновь окинул взглядом свой отряд: «Готовы». Затем он пробежался кончиками пальцев по правому краю бронежилета – своеобразный ритуал, который для Мазкова был принципиален. «Если нет петелек, торчащих ниток – живыми вернёмся», – это была наивная, но успокаивающая мысль. Старый перекинул из руки в руку ствол автоматической винтовки, стоявшей прикладом на полу, и поправил под шлемом микрофон гарнитуры, прикрепленной на ухе. Красноватая кожа его щёк прогнулась ямочкой, дополняя улыбку. В серых глазах Вадима заиграли искорки азарта: «Охота». По коже пробежали приятные мурашки от ощущения себя в роли хищника, что на пути к своим ничего не подозревающим жертвам. И его люди идут на задание вместе с ним, а впереди их ждёт добыча. «Вернёмся без потерь», – он воображал, как исполняется это желание.

Вадим поднял взгляд с берец бойца, сидящего перед ним. Это была она. Шерлок – девушка с короткими светлыми волосами, прядь которых свисала над высоким лбом её тонкого вытянутого лица. На белой коже не было шрамов и татуировок. Ярко-красные от природы губы сейчас дарили улыбку ему в ответ. Её зелёные глаза, в которых читался незаурядный ум, заискрились радостью. «Он настроился», – подумала Маша о своём командире. Мария никогда не любила прозвища, но пришлось пойти на уступки и принять правила отряда. Так она стала Шерлок.

Вертолёт немного качало из стороны в сторону. Дверь в кабину пилотов отсутствовала и поэтому все движения их рук были отлично видны. Изредка то один, то другой посматривал на приборы, тянулся пальцами к каким-нибудь тумблерам или кнопкам, расположенным на панеле. За стеклом иллюминаторов мелькнула ограда аэродрома, затем скошенная полоса «запретки», и вот поплыли темно-зеленые верхушки елей.

Здоровяк, ростом под два метра и не менее метра в плечах – «шкаф» – расположившийся на краю лавки, рассматривал моховую опушку, проносившуюся под днищем вертолёта в десятках метров внизу.

– А грибов пособираем? – сказал он громко, повернувшись к отряду с усмешкой на своём простоватом лице. Окружающие были заняты проверкой оружия, подсумков или просто смотрели на лес, куда-то вдаль. Парень с сивыми волосами, сидящий напротив «великана», улыбнулся, что-то шепнул своему товарищу – темноватому мужчине с чёрными глазами и хмурым грозным обликом – дремавшему рядом. Затем голубоглазый сослуживец приблизился к «богатырю» и прокричал сквозь оглушающий гул двигателей:

– Сними уже!

Здоровяк вопросительно насупил брови.

– Мы на борту! Гора, ну ты ж не камешек – думать можешь! С предохранителя сними! – парень хлопнул по прикладу пулемёта, что лежал на коленях увальня.

– А! Ё! – Гора сконфуженно щёлкнул огромным пальцем по рычажку-переводчику огня, благодарно кивнул Джигиту. Он так не любил моменты, когда выглядел нелепо, погрузившись в мысли о чём-то. Но всё же иногда позволял себе такую слабость во время привалов или перелётов: помечтать о приятном.

За стеклом холм с каменистой короной из скал на своей вершине становился всё крупнее. Эта точка, возвышающаяся над окружающей местностью, казалась жутким опознавательным знаком «восьмидесятки», что начиналась у его подножия. Вертолёт пошёл на снижение, и днище приблизилось к пушистым хвойным деревьям. Вдруг его резко качнуло вправо.

– Ай! – прокричала Настя – темноволосая девушка санинструктор – врезавшаяся надетой на голову каской в противоположную стенку пассажирского отделения. Отряд еле усидел на местах, мертвой хваткой вцепившись в стальные лавки. Вертолёт дёргало, шатало, кренило.

– Тварь на крыле! – прохрипел из кабины пилот, пытаясь вывести машину на нужную высоту или хотя бы не дать ей сорваться в падение. Старый прильнул к иллюминатору. На правом крыле, подтянувшись, висел мутант, похожий на обезьяну. В его теле угадывался стан гориллы, но морда была более вытянутая и заострённая, пальцы лап заканчивались когтями, которыми он прорезал обшивку, зацепившись за вертолёт. Зверь наконец забрался на опору и начал бить по металлической оболочке машины, оставляя глубокие вмятины.

– Командир, он на мушке, – громко отчеканил хмурый тёмный боец, целясь через иллюминатор в голову твари.

– Нет, Палач, не стрелять в вертушке! – произнося это, командир отряда уже поворачивал ручку откатного люка-двери. В вертолёт ворвался порыв ветра. Гул лопастей и сигнальный писк бортового компьютера оглушали команду. Джигит подскочил к проёму и, схватившись левой рукой за поручень на стене, достал пистолет, затем выпустил всю обойму в разъярённого монстра. Пули летели по касательной, и лишь одна царапнула мутанта по плечу. Дьявольская горилла посмотрела на высунувшегося из люка человека, её жёлтые глаза были налиты кровью. Рык, вырвавшийся из звероподобной пасти, заставил душу уйти в пятки. У Джигита задрожали руки, и он случайно выронил запасной магазин. Продолговатый металлический предмет лязгнул об обшивку и улетел вниз – на землю.

«Ррррррыыыыыы!» – длинный извивающийся язык монстра снова исчез в клыкастой пасти, и на каркас кабины пилотов обрушились удары. Разбилось стекло, раздался душераздирающий крик и вертолёт качнуло вправо. В этот момент Джигит чуть не выпал из вертолёта, но его успел ухватить за шиворот бронежилета Рысь – голубоглазый разведчик с телом настоящего гимнаста, ловкости которого позавидовали бы олимпийские чемпионы. Артём был заместителем командира группы, свой кошачий позывной он получил до прихода в «Раскат». Втащив бойца внутрь, Рысь проорал:

– Подстрахуй, командир!

После этого спецназовец ударил ладонью по бляхе на поясе. Старый кивнул, упёрся ногами в стенку по обеим сторонам от открытого люка и схватил товарища руками за ремень. Рысь заложил приклад в левое плечо, затем высунулся из вертолёта, подавшись наружу и согнув ноги в коленях. Тварь в это время орудовала одной лапой в кабине пилотов, держась за машину когтями второй. Из-за сильных порывов ветра и качающегося вертолёта, Артём с трудом прицелился, выстрелил. Очередь проскользнула по короткому крылу боевой машины, высекая искры, но всё же разбила затылок мутанта. Туша опрокинулась назад, втянув когти обратно. Завалившись вбок, она скрылась в тёмно-зелёном море сосен.

– Тяни! – что есть силы крикнул Рысь, когда в прицеле голова монстра сменилась на приближающуюся отвесную скалу. Старый потянул бойца на себя. Гора и Палач схватились за лямки на бронежилете Рыси, и через мгновение все четверо упали на пол. Пилот пытался отвести вертолёт от столкновения как мог. Корпус сильно накренило и команда «раскатовцев» оказалась прижатой к стенке левого борта. Спустя несколько секунд транспортник выровнялся, из-за чего бойцы свалились под лавки, звякнув касками и набитыми до отказа разгрузками.

С пола кабины пилотов в пассажирское отделение стекала кровь. На металле порога остался красный изгиб из-за выполненного манёвра.

– Мессия, сюда! – скомандовал Насте Старый и вместе с Рысью ринулся к кабине.

Они бережно достали раненого лётчика из кресла, срезав мешающий шнур шлемофона. Медленно и плавно спецназовцы вытащили мужчину в пассажирское отделение и уложили на пол. Настя присела рядом, опустившись на левое колено, и расстегнула свой рюкзак с красным крестом по центру. Лысый пилот лет сорока бился в мелкой дрожи, издавая вой: «Уууу». Его предплечья были распороты глубокими ранами, напоминавшими своим видом нечто среднее между рваными и резаными. Синий комбинезон местами стал бурым, лохмотья рукавов бесполезно свисали. Защитный костюм на животе и груди был немного темнее из-за нескончаемых красных капель, падающих на него с остатков манжет.

– Тут глубокие, кровопотеря большая! – Мессия спешно вскрыла перевязочный пакет.

Декан – худой боец лет тридцати пяти – присел по другую сторону от раненного и спешно накладывал жгут. С очками на узкой переносице, этот спецназовец получил свой позывной не только за успешное окончание аспирантуры биофака, но и за телосложение, казавшееся таким неподходящим для карьеры военного, для облачения в бронежилет и ночных марш-бросков по территории боевых действий.

Искромсаный пилот перестал трястись в судорогах, замолк, закрыл глаза и обмяк.

– Мля, у него шок, времени мало – нужно срочно в госпиталь! – выкрикнула Настя, перематывая краснеющим бинтом истерзанную конечность.

Старый твёрдо сказал:

– Только первую помощь! Мы на месте десантируемся, и вертолёт вернётся на базу. Путь обратно будет быстрее, обходные манёвры ни к чему!

– А если не протянет? – не унималась Мессия.

– Вариантов нет. У нас только один шанс зайти на объект. Разница по времени будет не больше минуты, а второй рейс нам может выйти в стаю тварей, сбежавшихся на шум.

– Вот же ему выпало так, а! – с гневом процедила девушка, смотря на раны истекающего кровью будущего инвалида и невольно добавила, но уже в мыслях: «Если бедняга вообще останется жив».

– Ему ещё повезло! Тварь добралась до рук, которыми он закрылся, а могла ведь и с груди всё до костей содрать первым же ударом, – Декан ловко перевязывал правую, ближайшую к себе руку раненого.

Вертолёт облетал по часовой стрелке «каменную корону». Ниже склон был занят разросшимся кустарником и редкими деревьями, усеян торчащими из земли глыбами. Серый безжизненный камень на первый взгляд делал невозможным подлёт к короне. Вертолёт сделал заход со стороны единственной дороги к аванпосту. С высоты она казалась забытой всеми тропкой: узкая, извивающаяся серпантином между глыбами. Спустя пару мгновений из окон вертолёта стала видна ровная площадка на вершине горы. Там стоял железобетонный забор, огораживающий несколько небольших построек. На крыше одной из них располагалась тарелка локатора. Вертолёт опускался всё ниже и ниже.

– У вас пятнадцать секунд и я ухожу! – крикнул из кабины второй пилот.