Тысяча и одна минута. Собрание русских сказок

– Что же ты, – жена спрашивает, – вывеску повесил, а работы нет, чего же дела не делаешь?

– А на кого ж я буду делать? – закричал Михей. – Видишь, никто не заказывает!.. Не без мерки же шить, чтобы товар с рук не шел!

Случись остановиться на ночлег в этой деревне барину, и на ту пору сапог лопнул у него на ноге, а других, видно, он не захватил с собой, и переживает барин: как-де я так покажусь в городе?.. Только увидел он вывеску нашего Михея-рукодельника, очень обрадовался, посылает к нему своего служителя: «Пойди, – говорит, – я прочел на вывеске, что здесь городской сапожник живет; если он и плох, а все ж таки авось сможет как-нибудь сапог починить, исправить; все мне явиться в городе будет меньше стыда!»

Служитель, исполняя приказание, взял и понес к Михею сапог барина.

Приходит к окну, под вывеску.

– Эй, тетка, где тут городской сапожник живет?

– Это я и есть! – отвечает Михей, – али мерку снимать?

– Нет, вот барину сапог починить надобно; сумеешь ли?

– Вот невидаль – починить, – говорит Михей, – да мы бывало в день по две дюжины боярских сапог делывали! Покажи-ка, что там с вашим случилось?

– Погляди: дырка небольшая, лопнул вишь.

Взял Михей, глядит, точно дырка небольшая.

– Хм! хм! лопнул; а отчего ж он лопнул?

– Кто его знает, видно, товар хил.

– То-то и есть, видно, мастер-то был ни то ни сё, ни сапожник, ни лапотник.

Смотрел-смотрел Михей на сапог, позорил-позорил мастера, что шил его, и спрашивает, важно подбоченившись:

– А что вам теперь, как зачинить? что положить?.. нащечку или нащечурочик?

– Да что там нужно, – отвечал слуга, – я не знаю, как повашему.

– Так и ладно; оставь сапог, приходи завтра, я как нужно все сделаю!

– Смотри ж, завтра чем свет я приду, чтобы готов был; барин ждать не станет, рано утром отправится.

– Хорошо-хорошо, не заждешься, не бойся, к утру и целые могу сделать, не только с дыркой управиться.

Ушел служитель, а Михей принялся за сапог… С виду дело неважное: кажись, взял лоскут кожи, обрезал кругом, наложил на дырку, да и притачал как надобно!.. А все ж это дело только мастера боится, а неумелого, что несмелого, самого при этом страх возьмет!

Так и наш Михей ломал-ломал голову… Кажись, само по себе дело пустое – сапог, а никак не придумаешь, как дыру зашить!

Пустился на авось Михей: взял проковырял шилом по обе стороны, где лопнуло, еще по дырке порядочной, просунул туда бечеву насмоленную и давай затягивать… Стянул в кучу, где лопнуло, а где снова проковырял, там еще разорвал. Видит Михей – дело плохо, не по его разуму, струхнул, и жене не показывает, хоть той и очень хотелось бы посмотреть, как муж боярские сапоги чинит. Вот Михей, расковыряв сапог, взял поскорей вару, черной смолы и ну замазывать… Заклеил и дырки, и бечеву, насадил лепешку в полсапога и так отделал его, что и самому страх смотреть… Поставил под лавку и говорит жене: «Смотри, завтра придут за сапогом, отдай его. Скажи, мол, совсем готов, и за работу погоди просить, а слушай, что служитель станет говорить. Если не понравится что, скажи, меня дома нет, в лес по дрова пошел».

Утром ранехонько стучат в окно. Жена Михея отворила.

Что надобно?

– Готов сапог?

– Вчера еще изготовлен.

– А где же хозяин сам?

– Его дома нет, по дрова ушел.

– Подай-ка сапог!

Как взглянул слуга на изделие, так и руки опустил… Черт знает на что похоже… Сапог не сапог, а точно дегтярный бочонок кожаный!.. Поставил его против окна на завалинку и дивуется… «Ай-да городской мастер, ай-да хват-молодец!.. Видишь, как сделал, и в очки не рассмотришь, где дыра была! Ну уж нечего сказать! Такого хвата со свечой поискать!»

А Михей на печи лежучи, услышав такие речи приветливые, вскочил и кричит служителю: «Врет, батюшка, она, баба-дура, жена моя, дома я!..» Всунул в окно голову, кланяется и спрашивает: «А что, родимый, хорошо починил?..» Как схватит его родимый за волосы и ну таскать, приговаривая: «Ах ты, разбойник, что ты наделал, голова глупая!.. Вот тебе дураку, вот тебе!.. Не смей соваться не в свое дело, не смей портить чужое добро да морочить людей своею смышленостью!.. Вот тебе!..»

Бултыхался-бултыхался Михей в окне, насилу высвободился изо всей силы и упал на пол, и тут-таки похвалился, не утерпел… «Вишь как, – сказал, – наши рвутся: даже волосы в руках остаются!»

• • •

– Смотрите же и вы, мои милые, не такие ль мастерицы и ваши жены смышленые!.. Да ну, ступайте домой! Увидим на деле, на что ваши глаза глядели, когда жен выбирали себе!

Пошли к женам старшие царевичи, за ними пошел и царевич Иван, вздыхаючи тяжело да думая: «Что, зеленоглазая, навязалась ко мне в жены, сумела своими болотными лапами мою стрелу достать, сумей же теперь ими и ковер соткать!»

Приходит домой царевич Иван больно не весел. Увидав его, лягушка было запрыгала радостно, да как приметила, что он печальный такой, и спрашивает:

– Что ты, царевич, так не весел?.. а? пурр-ква!