Колонизация

Он перевел на мой счет восемь сотен, а я передал ему коробку со второй клешней.

– Вам таки еще любопытно за ваши деньги? – уточнил Самаритянин.

– Давай уже, не томи!

– Клешня неизвестного животного, покрытая 7-ми миллиметровой броней с 67 % содержанием вещества, по физическим свойствам аналогичного прочнейшим кремниевым соединениям. Масса пять килограмм, ох, прощай молодость, здравствуй радикулит… Степень изученности 13 %. Примерная стоимость образца…

Скупщик умолк на полуслове. Потом посмотрел на меня с затаенной надеждой:

– Давайте будем считать, что моя стоимость этой жуткой штуки – это маленькая коммерческая тайна и таки не подлежит разглашению? А вы не станете отнимать назад эти клешни, хватать меня за грудь и кричать про ваши деньги? Предупреждаю, что у меня здесь повсюду камеры, и я уже стою обеими ногами на кнопке тревоги самого красного цвета!

– Мы же договаривались, все честно, никаких претензий.

На самом деле мне нравился этот забавный игрок. К тому же, он действительно дал самую лучшую цену. Так почему бы не завести знакомство, в надежде на взаимовыгодное сотрудничество?

– Но сразу предупреждаю, что на другие образцы цена будет выше.

– Другие? Ви хотите сказать, что эта жуткая тяжесть, от которой у меня будет радикулит в самом расцвете сил, у вас есть еще?

– Нет, но я могу достать…

Он одним прыжком перескочил через прилавок, обхватил меня руками и без усилий поднял, отрывая от земли:

– Сегодня таки самый счастливый день в моей жизни! Возможно, я скоро стану богатый и смогу собрать своей Софочке достойное приданое! И, кажется, нашел ей таки неплохой вариант на спутника жизни. Ви, случаем, не имеете на своей шее обузы в виде нелюбимой жены и опостылевших детей?

Самаритян поставил меня на землю, неуверенно потыкал пальцем в бицепс и зачем-то попытался забраться мне в рот.

– Эй-эй, хватит! Не понимаю причину такого восторга.

– Хм. Ви нашли планету, пригодную для жизни. Привезли оттуда вот этот образец и уверяете меня, что можете достать еще. Значит, ви или самый большой везунчик на этой станции, или самый гнусный лжец и не достойны руки моей Софочки.

– Э-э-э… О свадьбе я как-то не задумывался.

– И правильно! Вам таки совершенно не нужна эта головная боль, дядюшка Сэм сам все устроит в лучшем виде! Ви только пообещайте мне искренне и устно, что никому не расскажите про свою планету, и мы будет с вами и дальше дружить, торговать и радоваться каждой встрече!

Но я не успел ему ответить, потому что в помещение ворвался улыбающийся во все тридцать-два ураган в облике Мишки. Точнее, Паука Сочленистолапого.

– Ден, здорова! Ну, как оно? Сколько успел голов раскрошить, велика ли твоя пирамида из добытых в бою трофеев?

– Простите, уважаемый, но если вы таки имеете коммерческие виды на трофеи этого юноши, то развидьте их обратно, потому что у нас уже есть нотариальное соглашение и крепкая дружба! – вмешался скупщик.

– Ты лучше скажи, что взял в качестве подарка. Или еще не выбрал?

– Договор аренды, конечно! Ты же меня знаешь, я больше люблю бизнесы мутить, чем с плазмоганом наперевес шляться по диким планетам.

Рядом громко икнули и печально вздохнули.

– И что за бизнес?

– Приветствуй нового пивного барона в этом захолустье, – заявил он, – Всю жизнь мечтал открыть собственный бар, а тут такой подарочек от администрации! Так что буду продавать национальный напиток всем страждущим. А страждут у нас – все.

– Если вам все еще интересно делать хороший бизнес, то у дяди Сэма есть кое-какие связи…

– Отстань, непись, не видишь, однополчане новостями обмениваются, – отмахнулся от него Мишка-Паук, – В общем, я выбрал класс Торговца, получил лицензию на торговлю, взял подарочный контракт аренды, а свою компенсацию уже вложил в товар до последнего кредита.

– И много у тебя вышло этой компенсации?

– Коммерческая тайна! – подмигнул мне Мишка, – А что, уже решил залезть ко мне в долги?

– Не совсем, но близко к тому. Хочу скафандр купить, но посмотрел на цены и там все как-то для меня не весело.

– Угу, я тоже заметил – цены почти как в реале, даром, что цифра. И при этом деньги ни вводить, ни выводить пока что нельзя. Официально, по крайней мере.

– Как вас там правильно, «Паук» или «Поук» писать? – вмешался Сэм.

– Не понял.

– Я уже почти совсем закончил. С вас нужна только разборчивая подпись и пухлый кошелек.

– Не понял.

– Любезный Ден, а ваш однополчанин еще какие-нибудь словами владеет? – на лице негра читалась искренняя забота о психическом здоровье Мишки. – Я составил акт о нанесении мне морального ущерба и даже почти посчитал сумму компенсации.

– Стоять! Ты, морда чернож… лицо чернорабочей специализации, какой еще моральный ущерб?

– Я так думаю, что уже двойной. Я же говорил, что тут камеры, и они таки все видят и все пишут. А вы меня «неписем» обозвали.

– А ты кто? Игрок, что ли?

– Между прочим, я почетный член ассоциации…

– Ясно. Я понял. Готов извиниться.

– Со своей стороны, я всецело готов принять ваши искренние раскаяния в устной форме, но только если вы таки берете меня в долю. О чем, кстати, мы уже давно договорились нотариально с вашим более вежливым и симпатичным лично мне другом.

– Денис, у меня башка пухнет после приемки товара на склад… Объясни по-человечески, чего этот черно… невероятно смуглый человек хочет от меня?

– А ты точно на склад принимал, а не вовнутрь? Он, Мишка, боится, что я кому-то другому добычу с планеты продавать буду.

– А цену какую дает?

– Плохую, – притворно вздыхаю, – Но вдвое выше остальных. А уж как торгуется, ммм… Век бы слушал!

– Тогда в чем вопрос? Не боись, Самаритянин, мне твои булыжники и травки не нужны. Если только из них нельзя состряпать какую-нибудь экзотику для моего бара.

– Тогда, если я по-прежнему в деле, то позвольте мне внести свой посильный некоммерческий вклад в процветание нашего будущего и очень совместного бизнеса.

– Валяй, вноси, – «расщедрился» я, – мне на нормальный скаф как раз нескольких сотен не хватает.