Отмщение

– Господи, как тяжело! Почему все не может быть проще? Данил, послушай, это Марго попросила меня пригласить тебя стать моим партнером в вальсе.

– Что? – недоумевающе проговорил я.

– Это Марго попросила меня! Мы еще сценку эту долбанную разыграли, где я громко прошу у нее разрешения забрать тебя, мы знали, что ты услышишь. Это… это все так нелепо и спонтанно получилось! По-детски. Дело в том, что ты понравился ей. Она мне сразу об этом сказала. И она была уверена, что ты выберешь ее для танца, а я посмеялась над ней! И тогда она съязвила, сказала мне… сказала пригласить тебя, так, по-приколу, попробовать, чтобы я «услышала отказ». Может она эго хотела потешить, чтобы ты демонстративно пригласил ее, может еще что… Ну, мы посмеялись, я съязвила в ответ, сказала, что приглашу, но отказа-то я в итоге не услышала. Такая вот перепалка у нас случилась… Глупо, в общем… очень глупо… И не скажешь же тебе: «Иди танцуй с Маргаритой». Она постоянно на репетициях к тебе повышенный интерес проявляла, все это видели, один ты не замечал! Прошло время, Марго и вовсе начала ревновать, бесилась на меня, кошмарила из-за пустяков. Я ее успокаивала, ведь ты… ведь ты поначалу мне идиотом показался, извини. Я еще из-за наскоков Марго обозлилась на тебя, обвинила во всех бедах, ты мне стал как-то противен. А потом, потом зацепило что-то, поняла, что все не так просто. А когда ты мне написал, то и вовсе стал интересен. Я поняла, что ошибалась и постепенно привязывалась к тебе. И после дня, когда ты меня поддержал, помог с переживаниями, помог даже немного иначе взглянуть на жизнь и ее смысл, я поняла, что испытываю к тебе чувства. Я и сказала, что ты мне небезразличен. Я думала, что ты типичный болтливый дурачок, а ты оказался совсем другим, милым, заботливым, глубоким человеком. Прости, не рассмотрела сразу. И, казалось бы, все хорошо, но до меня вдруг дошло, что я неправильно поступаю по отношению к своей подруге. Да, она – неидеальный человек, но она – хорошая, она очень хорошая, ты и не представляешь, сколько всего она делает для дорогих ей людей… Я люблю ее… И, понимаешь, я не могу просто взять и начать с тобой встречаться. Это гнусно! Получается, что я увела у подруги объект воздыхания. Это неправильно. Ты ей нравишься, Данил, а ты этого либо не замечал, либо не хотел замечать. Я люблю тебя и многое бы отдала, чтобы быть рядом, но не могу. Я нарочно отстранила тебя и увидела, что ты страдаешь… и сама стала страдать от этого. Я хочу, чтобы ты это знал. Я хочу, чтобы ты был счастлив! Пожалуйста, будь счастлив…

И тут в моих юных глазах вновь загорелась надежда, за которую я пожелал зацепиться мертвой хваткой.

– Любишь, значит… Нет, это – глупо! Какая из Маргариты подруга, если она не сможет смириться, отпустить и уступить меня тебе?! Не она же строит судьбу! Я не вещь! Я ей не принадлежу…

– А какая из меня подруга, если я собираюсь увести у нее из-под носа человека, который ей нравится?

– Таковы обстоятельства!

– Я не могу, это неправильно с моей стороны.

– Можешь… Неля, я люблю тебя, нельзя отказываться от любви!– я взял ее за руку.

– Я не могу, Данил, прости… Она моя подруга. Прости.

– Ты мне дорога!

– Прости. – твердо сказала Неля, а затем, немного погодя выдала:

– Обвини меня во всем. Будешь прав. Я не могу. Прости. Иногда некоторым вещам просто не суждено сбыться… даже если рукой подать до счастья, то порой стоит отказаться от него, чтобы поступить правильно, иначе это «счастье» счастьем уже не будет. Знай, что ты мне все так же небезразличен, что я люблю тебя. Но я не могу так поступить с Марго. Она моя подруга. Прости.

Я открыл рот, дабы что-то сказать, но тут же отказался от этой затеи; отрицательно помахал головой, прошел вглубь подсобки и сел обратно на табурет. Я отчаялся.

– Все хорошо? – спросила Неля.

– Все хорошо. Я все понял. – солгал я.

– Ничего не хорошо!

– Все хорошо. Дай мне подумать. Оставь меня, пожалуйста.

– Нам обоим на урок надо.

– Я посижу здесь один. Пять минут. Затем пойду.

Неля подошла ко мне и попробовала дотронуться до моей руки.

– Оставь меня, пожалуйста. – решительно отрезал я.

Лицо девушки стремительно омрачилось. Она поспешила выйти из подсобки. Я же, оставшись в замызганной комнатушке наедине с пауками и иными мелкими живностями, откинулся на спинку табуретки и запрокинул голову. Хотелось кричать от несправедливости. С глаз моих покатились слезы. На урок я уже не пошел.

Только на перемене я зашел в уже опустевший кабинет химии, где у меня только что проходил урок. Зашел я за рюкзаком, который должен был лежать на стуле четвертой парты среднего ряда, но к удивлению, его там не оказалось. До меня почти сразу дошло: «Никита и Савва захватили с собой на следующий урок». Это умилило.

Я оказался прав. Рюкзак мой был на алгебре. Как и мои друзья. Они сидели за одной партой и на что-то глядели в телефоне Саввы. Я, смотря на них, невольно улыбнулся, вспомнил наши деньки до того, как меня окутала любовь, деньки до общения с Нелей, до вальса, до всего этого. «Моя любимые друзья…» – подумал я и тут же снова раскис, вспомнив, насколько отстранился от них. Мне казалось, что я теперь недостоин настоящей дружбы, казалось, что я вообще ничего недостоин.

С опущенной головой я дошагал до своего места, взял рюкзак и хотел было тихо уйти, но меня окликнул Савва.

– Даня, ты где пропадал весь урок? – спросил он, – Ты заболел? Дохлый какой-то. – он встал и направился в мою сторону. Никита тоже не остался сидеть.

– Спасибо, что рюкзак мой перенесли. Вы лучшие, парни. Я пошел, наверное. В случае чего скажите, что мне стало плохо. И еще… простите меня за то, что я так себя веду, простите за все. – я развернулся и тут же почувствовал, как чья-то рука схватила меня за локоть. Это был Никита.

– Никто не стоит того, чтобы я видел друга в таком состоянии. Не смей убиваться, все решается. – он серьезно посмотрел прямо в мои глаза.

– Извини. – шепотом ответил я. – Я пошел. – и вышел из кабинета.

В коридоре я пересекся с Димой. Меньше всего в тот момент я хотел бы видеться с ним. Я его в тот момент не боялся, мне было плевать. Пусть даже он меня прибил бы. И я бы даже прошел мимо, если бы он сам ко мне не подошел, чтобы поздороваться. Я пожал его руку, и он начал говорить, он всегда первым начинал говорить:

– Я слыхал, что тебя выперли из вальса. Как мерзко. Тебе ведь нравилось. Я чувствовал, что тебе нравилось… Они, считай, воспользовались тобой, а как ты стал не нужен, так сразу выкинули. Даже не предложили компромисс. Вот и общайся с этими людьми. Самому не обидно?

– А ты-то откуда все это знаешь? – спросил я, не желая отвечать на вопрос Димы, ведь, конечно же мне было обидно, – Ты же не ходил на репетиции после того случая с Егором.

– Да так, услышал ненароком. Изменилось что-нибудь в мышлении? Не кажется тебе, что я хоть чуточку да прав? В суждениях о людях.

– Не кажется.

– Ладно.

Я пошел дальше убыстренной походкой, пока не услышал за спиной обращение:

– Данил…

Я обернулся. Дима стоял на месте. Его глаза, отведенные в сторону, были будто наполнены ядом, а зубы, по всей видимости, стиснулись во рту. Он словно терпел некую боль.

– Что? – спросил я.

– Да так, ничего.

Я кивнул, как бы говоря: «Хорошо» и пошагал дальше по коридору, не осознавая, что Дима хотел предупредить меня о нечто необратимом, о том, что только произойдет через несколько дней…

Что-то между прологом и эпилогом.

Я сидел на кресле в своем домашнем кабинете. Ноги мои, скрытые в пижамных черных штанах, были закинуты на дубовый стол. На мне висела длинная замызганная белая футболка, которую я все собирался бросить в стирку, да вечно откладывал это дело. Мой взгляд был направлен на люстру. Отдыхая, я залипал на нее. Компьютер показывал дату: 17.05.2046г. «Очередная годовщина трагедии, которую никто уже не помнит» – подумал я, и в тот миг глаза мои заблестели. Смотря в зеркальце на столе, я видел уже не долговязого мальчишку, а жилистого мужчину с легкой небрежной щетиной, в очках с черной оправой, с морщинками, всего потускневшего.

Неожиданно в мой кабинет постучали. Дверь приоткрылась. Я тут же скинул ноги со стола.

– Кто это? – рассеянно окликнул я.

– А кого ты еще можешь ожидать? – раздался до боли знакомый мне голос.

Я тут же улыбнулся. Ко мне в кабинет вошел смугловатый гладковыбритый мужчина делового вида. Как и у многих мужчин делового вида, у этого проглядывался небольшой животик. Но в меру. Толстым этот человек не был. В руках он держал пиджак и какой-то подарочный пакетик. Когда наши глаза встретились, то я решил: «Да, это он». Взгляд этого мужчины не изменился. Он остался таким же внимательным, аналитическим.

– Я совсем забылся, что ты приедешь! – проговорил я, встав с кресла. – Ох, Никита… Два года не виделись.

– Не думал, что маразм так быстро тебя настигнет. – мой друг бросился ко мне в объятия, а после протянул руку с пакетиком, – Держи.