Пустые надежды

Пустые надежды
Иван Соколов

Ослабленное войной королевство Теренис трещит по швам: над восточной границей государства сгущаются тучи, а в столице набирает силу мрачный культ. Власть королевы ослабла и вокруг трона начинают кружить стервятники, но какова цена этой власти?В водовороте коварства честь и благородство проигрывают хитрости и эгоизму. А когда всё вокруг окутывает паутина секретов и лжи, доверие становится непозволительной роскошью. Жажда приключений обернётся сожалениями, а стремление поступить правильно приведёт к отчаянию.Неизбежность уравняет всех, но лишь сильнейшие смогут собрать осколки своих надежд и выковать из них клинок, достаточно крепкий, чтобы разрубить узел, созданный судьбой.

Иван Соколов

Пустые надежды

Глава 1

Деревню накрыл густой туман. Плотная серая стена опустилась на дорогу и погрузила Абеллайо во мглу. Осень на востоке Терениса всегда шла рука об руку с промозглыми рассветами и пронизывающим ветром, веющим с гор. Соловьиные трели сменились тишиной, и деревья начали окрашиваться в желтизну, готовясь к зиме.

Аластор поежился и резко вскочил с кровати, едва не врезавшись лицом в потолочную балку своей крошечной комнаты. Он поселился на втором этаже неказистого здания, построенного для проживания королевских служащих – это было бесплатно и более безопасно, чем жить в самой деревне. Однако за всё так или иначе нужно платить, так что Аластору пришлось расплачиваться своим комфортом. Комната продувалась всеми ветрами и была обставлена крайне скудно: жёсткая кровать с соломенным матрасом да качающийся стул, скрипящий натужно и жалобно, подобно старухе, которую юный Аластор регулярно встречал на торговой улице Лотера, просящей подаяние.

Скрепя сердце мужчина купил на свои деньги письменный столик, сколоченный из грубых, едва обтёсанных досок. Деревня стояла в бескрайнем лесу, но среди лесорубов, как это ни удивительно, не оказалось умелых плотников, а деревенские драли тройную цену за всё, что, хотя бы в теории, могло потребоваться незваным гостям из цивилизованного мира. Поминая добрым словом королеву, чиновников и предприимчивых жителей Абеллайо, Аластор регулярно вытаскивал из ладоней и пальцев занозы, но делать было нечего – он должен экономить, чтобы поскорее вернуться в Лотер.

Вставать на работу приходилось в полутьме, когда солнце ещё не показалось из-за могучей гряды Грохочущих гор. Такой распорядок дня не вызывал ничего, кроме апатии и упадка сил, однако такова была вся работа Аластора в этой проклятой деревне. Он крепился, улыбался несмотря ни на что, но силы подходили к концу.

«Я не должен жаловаться».

Поспешно накинув рабочие штаны и рубаху, Аластор бросил взгляд на письменный стол и выругался.

«Проклятье! Опять уснул, забыв затушить свечу».

Огарок укоризненно расплылся в подсвечнике, а несколько капель воска попали на стол и лежащую рядом с подсвечником книгу «Начала врачевания» под авторством Кораса Штерна. К счастью, книга почти не пострадала и её ещё можно будет продать какому-нибудь бродячему торговцу, если кто-то из их трудолюбивой братии заглянет в Абеллайо перед зимними холодами. Аластор аккуратно сковырнул застывший воск с уголка страницы и взял огниво, лежащее рядом со свечой. Шнурок уже порядком пообтрепался, но мужчина привычным движением накинул его на шею и убрал огниво под рубаху.

«Придется на перерыве заглянуть к Ребекке» – разочарованно заключил Аластор после проверки ящика рядом со столом. Увидев лишь пропитанную свиным жиром солому, мужчина окончательно убедился, что он в очередной раз из-за своей увлеченности прожёг последнюю свечу и остался без возможности читать.

Тягу к чтению Аластор проявил еще в детстве, а теперь книги оказались одной из немногих отдушин в беспросветной зелени дремучих лесов, окружавших деревню. Его мать, Кассандра, работала помощницей библиотекаря в столице Терениса. Там ее научили читать и привили любовь к книгам, которую она впоследствии передала своему единственному ребенку. Отец Аластора изо всех сил противился увлечению сына, но мальчик проявил неожиданное упорство, и оно вознаградилось.

Торговец книгами, в магазине которого частенько ошивался Аластор, отметил увлеченность мальчишки и впечатлился рвением к знаниям. Мужчина порекомендовал Аластора своему знакомому учителю, а тот поговорил с профессором Королевской Инженерной Школы о принятии мальчика из обыкновенной семьи в одну из учебных групп.

Сверр не оценил невероятную удачу, свалившуюся на сына, и едва не поставил крест на образовании мальчика. Только совместные усилия Кассандры и Аластора, подкреплённые абсолютной непригодностью к работе в торговой лавке отца, позволили мальчику ухватиться за редкий шанс. Доверчивый, добрый и честный, он подходил для торговли также хорошо, как телега подходит для плавания через бушующий океан. Зато в учёбе Аластор смог наконец проявить себя. Он уже грезил работой в Школе и даже почти уговорил одного из профессоров дать ему шанс в качестве помощника, но война перечеркнула все его честолюбивые планы.

Королева Терениса неожиданно объявила войну соседнему королевству Медиолан и Аластора назначили на должность королевского служащего. Среди всех его знаний и умений бесстрастный и бездушный королевский распорядитель зацепился взглядом за деревообработку и участь юноши была решена одним легким росчерком гусиного пера, украшенного серебряной луной.

«Отправить на лесозаготовку в должности инженера» – короткая заметка, написанная аккуратным, каллиграфическим почерком. Заметка, способная лишить человека жизни, возвысить его над другими людьми или просто отправить в отдалённую деревню, где он обязан будет работать на благо короны.

Правящий дом Терениса отправлял королевских служащих работать в разные уголки страны, чтобы даже самые отдаленные поселения приносили государству пользу и не пытались выставить себя беднее, чем есть на самом деле.

Королевский служащий – не самая приятная должность: корона ждёт, что поселение отдаст долг перед государством, а люди и ведать не ведают, когда же это они успели так задолжать. И в эпицентре конфликта, между молотом и наковальней, находится герой, который разрешает все конфликты и становится богатым и облечённым властью.

Так, по крайней мере, рассказывали рекрутеры, набиравшие выпускников. Высокопарные фразы перемежались драматичными вздохами и многозначительным позвякиванием монет в тугих кошельках.

Со стороны могло показаться, что все соглашаются исключительно добровольно, но люди часто видят только то, что хотят видеть. Крепкие дубинки и гораздо более крепкие угрозы, высказанные с легкой усмешкой, привели в ряды королевских служащих не в пример больше людей, чем сладкие обещания. Также и Аластору сначала обещали стремительную и блестящую карьеру, а когда он отказался – пригрозили тюрьмой. Впечатлённый королевской щедростью мужчина согласился, в надежде что его отправят в один из крупных городов Терениса, где ему удастся неплохо заработать.

Однако, лучшие места оказались разобраны «правильными» людьми, имеющими рекомендации и высокопоставленных родственников, так что Аластор попал в отдалённую восточную деревню – Абеллайо. Теренис отчаянно нуждался в ресурсах для войны, и деревня быстро стала растущим центром лесозаготовки.

Впрочем, несговорчивое население и живущие в чаще коренные народы, которые не считали себя жителями Терениса, как могли препятствовали его развитию.

Очнувшись от размышлений, мужчина наскоро умылся ледяной водой, от которой кожа встопорщилась мурашками, а по мышцам пробежала волна дрожи. Ругая на чём свет стоит осеннюю погоду, Аластор перекусил холодным хлебом с сушеным мясом и кислым пивом из кувшина. Мерзкая еда отлично дополняла мерзкую погоду, создавая пренеприятнейший настрой на весь день.

Он не мог позволить себе роскошную еду, так что перебивался самыми дешёвыми перекусами. Аластор отработал обязательный срок и стремился как можно быстрее накопить достаточно денег, чтобы вернуться к матери. Он переживал, что отец не будет о ней заботиться, так что старался сэкономить на всём и уже скопил неплохую сумму.

«Ещё год, и денег будет достаточно, чтобы начать своё дело!»

Аластор спустился по лестнице, перескакивая через несколько ступенек, распахнул дверь наружу и сразу же захлопнул её, вздрогнув от пробирающей до костей сырости.

«Брр, ну и погода. Осень только наступила, а уже совершенно не хочется выходить из дома».

Впрочем, бригадир вряд ли примет это как достойный аргумент. Аластор снова открыл дверь, сокрушенно вздохнул и направился, хлюпая ботинками по осенней грязи, на лесопилку.

Густой лес вокруг постепенно сдавал позиции, отступая перед неотвратимым напором цивилизации. Вековые сосны и ели падали под аккомпанемент визга пил и цоканья топоров. Мир менялся и Аластор не согласился бы, что перемены были к лучшему.

Когда он приехал сюда, деревня утопала в бескрайнем зеленом океане лесов. Тогда в Абеллайо едва насчитывалось полтора десятка домов, и лесорубы только начинали осваиваться в деревне. Природа была уверена в своём превосходстве и лес активно наступал на крохотную деревушку, заставляя местных регулярно расчищать подлесок. Сейчас же деревня разрослась и уверенно теснила сумрачную лесную чащу.

«Да уж, если так и дальше пойдет, нашим правнукам вообще леса не останется, будут сами себе деревья сажать…»

Размышления Аластора прервал гневный выкрик.

– Будьте прокляты, черти лохматые! – из-за пилорамного цеха доносился поток ругательств, а басовитый голос крайне разочарованного человека был хорошо знаком Аластору. – Чтоб вас блохи поели, шавки проклятые!

Эпитеты, доносящиеся из-за угла, становились всё более бранными, и Аластор даже немного развеселился, отдавая должное мастерству Герела в придумывании проклятий и ругательств.

– Герел, что у тебя опять случилось? – спросил он, поворачивая за угол.

Картину, представшую перед глазами, даже с большой натяжкой не получилось бы назвать веселой. Массивные двери цеха сняты с петель, пилорама раскурочена и, на первый взгляд, не подлежит ремонту, а повсюду вокруг валяются испорченные инструменты и разорванная рабочая одежда. Когда Аластор представлял себе очередной мерзкий день, он не ожидал, что судьба окажется настолько изобретательной.

– Что, черт возьми, случилось? И что это за запах? – Аластор отшатнулся, с трудом сдерживая рвотные позывы.

Из цеха пахло так, словно там держали свиней, и их хозяева были не слишком-то заботливыми.

– Эти барсучьи дети вскрыли ворота, устроили бедлам, да еще и размазали повсюду то ли звериное, то ли своё дерьмо! –яростно потрясал руками Герел, оглядывая место преступления.

Коренастый, совершенно лишенный растительности на голове, но в то же время обладающий удивительно волосатыми предплечьями бригадир поднял с земли пилу и, снова выругавшись, со злостью швырнул инструмент на землю.

– Они и пилу дерьмом обмазали! Ну, все! Я иду к этому бесполезному комиссару, пусть выделяет людей. Мы выловим всех разбойников, и я собственноручно сколочу для них виселицу. Нашлись тут защитнички лесов! – окончив пламенный монолог, Герел развернулся и направился в сторону деревни.

Бригадир шёл подскакивающим шагом, по которому знающие его люди могли определить, что лучше убраться с дороги подобру-поздорову, и Аластор не завидовал комиссару.

– Ах да, – Герел приостановился и, нахмурив кустистые брови, взглянул на Аластора. – Побудь пока за главного, организуй рабочих. Надо посмотреть и записать, что эти зеленые отбросы испортили на этот раз. Ну и, ясное дело, попытайся отремонтировать пилораму. Если мы опять сорвем из-за них сроки, я своими руками выловлю и придушу всех выродков!

– Я думаю, ты немного перегибаешь палку, – Аластор покачал головой и внимательно оглядел разгром, учиненный в цеху. Запчасти для пилорамы почти закончились, а пока королевская бюрократия направит к ним караван – настанет зима.

Кажется, диверсанты наконец достигли своей цели, но плата за успех может стать слишком высокой. Аластор решил немного сгладить углы, чтобы Герел не принялся вершить самосуд среди невиновных.

– Они, конечно, натворили дел, но убивать за такое – перебор. Их лучше на общественно полезные работы к нам притащить, вот это стало бы подспорьем. А от повешенных нам какая польза? Только вонять будут, да ворон привлекать.

– Это происходит уже не в первый раз! Тебе, как выпускнику Королевской школы, должно быть отлично известно, что наша лесопилка находится под королевским надзором. А наказание за диверсии на королевских владениях – смерть! – Герел подошел к Аластору и ткнул узловатым указательным пальцем ему в грудь. – Помяни мое слово, в следующий раз они подожгут дом, покалечат кого-нибудь из рабочих, а то и убьют. Вот тогда вы спохватитесь, но будет поздно!