Нахлебник

Кузовкин. Точно так-с.

Елецкий. А! Ну так чем же у вас разговор кончился?

Кузовкин. Разговор… разговора собственно не было-с, а я у Ольги Петровны милостивого прощенья попросил.

Елецкий. Ну, и она?

Кузовкин. Оне изволили сказать, что более не гневаются… а я вот теперь ехать собираюсь.

Елецкий. Ольга Петровна, следовательно, не переменила моего решенья?

Кузовкин. Никак нет-с.

Елецкий. Гм… Мне очень жаль… но вы понимаете сами, Василий Семеныч, что-о-о…

Кузовкин. Как же-с, Павел Николаич, совершенно с вами согласен. Еще милостиво поступить со мной изволили. Покорнейше вас благодарю.

Елецкий. Мне приятно видеть, что вы по крайней мере чувствуете свою вину. Итак – прощайте… Если что нужно будет, пожалуйста, не церемоньтесь… Я хотя и отдал старосте приказ – но вы можете во всякое время обратиться прямо ко мне…

Кузовкин. Покорно благодарю-с. (Кланяется.)

Елецкий. Прощайте, Василий Семеныч. А впрочем, погодите немного… Э-э-э-э… г-н Тропачев к нам приехал – так вот он сейчас сюда войдет… я бы желал, чтобы вы при нем то же самое повторили – вот то, что вы мне сегодня поутру сказали…

Кузовкин. Слушаю-с.

Елецкий. Хорошо. (К входящему Тропачеву.) Mais venez donc – venez donc![27 - Ну, входите, входите же! (франц.)] (Тропачев подходит, рисуясь по обыкновению.) Ну, что, кто выиграл?

Тропачев. Разумеется, я. А ваш бильярд удивительно хорош. Только представьте, г-н Иванов отказался играть со мной! говорит: у меня голова болит. Господин Иванов… и болит голова!! a? Et madame?[28 - А ваша супруга? (франц.)] Надеюсь, она здорова?

Елецкий. Слава богу, – она сейчас придет.

Тропачев (с любезной фамильярностью). А ведь послушайте, ваш приезд – ведь это совершенное счастье для нашего брата степняка – хе-хе – une bonne fortune…[29 - счастливый случай… (франц.)] (Оглядывается и замечает Кузовкина.) А, боже мой, – и вы тут?

(Кузовкин молча кланяется.)

Елецкий (громко Тропачеву, указывая подбородком на Кузовкина). Да… он сегодня ужасно сконфужен – вы понимаете – после вчерашней глупости – с самого вот утра у нас у всех прощенья просит.

Тропачев. А! видно, вино не свой брат?.. Что скажете? То-то.

Кузовкин (не поднимая глаз). Виноват-с, совершенное безумие, можно сказать, нашло-с.

Тропачев. Ага! То-то же, ветровский помещик…[6 - …ветровский помещик ~ китайским императором считает… – Реминисценции из «Мертвых душ» (херсонский помещик, гл. 8) и «Записок сумасшедшего» Гоголя.] (К Елецкому.) И ведь придет же мысль в голову… После этого, наконец, ничего нет удивительного в каком-нибудь сумасшедшем, который себя, – ну, я не знаю чем, – китайским императором считает… А иной, говорят, воображает, что у него в желудке солнце и луна, и всё, что хотите… Хе-хе. Так-то, так-то, ветровский помещик.

Елецкий (который желал бы переменить предмет разговора). Да… Так о чем бишь я хотел вас спросить, Флегонт Александрыч – когда же мы на охоту?

Тропачев. Когда хотите… Вы ведь видите… Я ведь вот без церемонии с вами… вчера был и сегодня вот опять приехал… Стало быть, и вы со мною так же должны… Постойте, я у Карпачова спрошу. Он это лучше знает. Он нам скажет, куда ехать. (Подходит к двери залы.) Карпачов! поди сюда, братец! (К Елецкому.) Он стреляет славно – а на бильярде я его обыгрываю. (Входит Карпачов.) Карпачов – вот Павел Николаич завтра на охоту желает ехать – так куда бы, а?

Карпачов. Поедемте в Колобердово, к Вохряку. Там теперь, должно быть, много тетеревов.

Елецкий. А далеко отсюда?

Карпачов. Прямым трахтом тридцать верст, а проселком, в объезд – меньше будет.

Елецкий. Ну хорошо. (Входит из кабинета Прасковья Ивановна.) Чего тебе?

Прасковья Ивановна (с поклоном Елецкому). Барыня вас к себе просят-с.

Елецкий. Зачем?

Прасковья Ивановна. Не могу знать-с.

Елецкий. Скажи, что сейчас приду. (Тропачеву.) Вы позволите? (Прасковья Ивановна уходит.)

Тропачев (качая головой). Э-эх, Павел Николаич, как вам не стыдно спрашивать… Ступайте, ради бога…

Елецкий. Мы вас недолго заставим ждать.

(Уходит. Кузовкин, все время стоявший недалеко от двери залы, хочет воспользоваться этим мгновением и уйти.)

Тропачев (Кузовкину). Куда же вы, любезный, куда? Останьтесь, поболтаемте.

Кузовкин. Мне нужно-с…

Тропачев. Э, полноте, какая вам там нужда? Вы, может быть, стыдитесь… Что за пустяки! С кем этого не случается? (Берет его под руку и ведет на авансцену.)То есть постойте – я хочу сказать – с кем не случается выпить… а признаюсь, вы удивили нас вчера! Какое родство сыскал – а? Экая фантазия, подумаешь!

Кузовкин. Больше по глупости-с.

Тропачев. Оно та-ак, а всё-таки удивительно. Почему именно: дочь? Чудеса! А ведь, признайтесь, вы бы от такой дочери не отказались? а? (Толкает его под бок.) Нет – говорите – а? (Карпачову.) У него губа не дура – а? как ты думаешь? (Карпачов смеется.)

Кузовкин (хочет отнять свою руку у Тропачева). Позвольте-с…

Тропачев. А за что вы вчера так на нас рассердились… а? Нет, скажите.

Кузовкин (отворачивая голову, вполголоса). Виноват-с.

Тропачев. То-то же. Ну, бог вас простит… Так дочь? (Кузовкин молчит.) Послушайте, голубчик мой, что вы ко мне никогда не заедете? Я бы вас угостил.

Кузовкин. Покорнейше благодарю-с.

Тропачев. А у меня хорошо, вот спросите хоть у этого. (Указывает на Карпачова.)Вы бы мне опять про Ветрово рассказали.

Кузовкин (глухо). Слушаю-с.

Тропачев. А вы сегодня, кажется, с Карпачовым не поздоровались? (Карпачову.) Карпаче, ты с Васильем Семенычем по-вчерашнему не здоровался?

Карпачов. Никак нет-с.

Тропачев. Э, брат, это нехорошо.