Имя нам легион. Чертово болото

– Ты был увлечен созерцанием смерти, – слегка улыбнулся Евгений, что при его натуре, можно было расценивать как высшее проявление позитивных эмоций, – Его, кстати, твои ребята привезли, – патологоанатом указал на труп рукой с зажатым мобильным телефоном , -Нашли возле дороги.

– Дороги? Но, судя по трупу, он же явно умер в воде, не находишь?

– Именно так. Смерть наступила в результате асфиксии.

– И он сам вышел навстречу людям?

– Выходит, что сам. Смотри, что он сжимал в руке, – Женя сунул руку в карман видавшего виды халата, доставая из его недр роскошное, иссини – черное перо вороны, – сжимал так, как будто это было самое дорогое, что было у него за непродолжительную жизнь.

– Странно, – Денис предпочел издалека рассматривать странную находку, не приближаясь к сотруднику морга, – в последнее время что – то много ворон в моей жизни…

– Что? – не понял собственного друга Евгений.

– Ничего, – поспешил откреститься от сказанного Денис, – ты, кстати извини, за то что я тут хозяйничал…

– Все хорошо, – поспешил успокоить Копылова патологоанатом, – это ты извини, что сказав «а», я не сказал «б». Любопытство понятно. Меня бы самого разрывало от него на твоем месте, после моих слов. Просто ты ведь знаешь… ну… мои странности.

Женя, как и любой врач, пусть и столь специфической направленности, прекрасно анализировал ситуацию и понимал природу собственных галлюцинаций и видений, но не любил рассказывать о них никому, включая самых близких и доверенных людей.

Лишь Денис, первым рассказав другу о своих видениях, нашел в нем очень благодарного слушателя, так как за врачом наблюдались точно такие же огрехи, связанные, прежде всего с профессиональной деформацией человека, пребывающего в уединении большую часть своей жизни.

Это было крайне необычно, что Женя сам начал разговор именно с подобных, щекотливых признаний:

– Да знаю, – согласился Денис с врачом, выжидающе уставившись в сторону последнего.

– Послушай, друг… когда ты подходил к стеллажам ты не услышал ничего странного? Ничего такого, что могло, было бы привлечь внимание? Звук там… или стук…

Дело приобретало дурной оборот. По озадаченному виду врача Денис понял, что ответ для него очень важен.

– Нет, ничего – Копылов даже неловко улыбнулся, стараясь скрасить свою оплошность, – просто интересно, кто твои нынешние «пациенты».

Денис и сам до конца не понял, почему поспешил откреститься от услышанного, видимо здраво опасаясь за духовное равновесие товарища. Он просто боялся неуместным фактом еще больше навредить расшатанному, духовному миру представителя столь нервной профессии.

– Ясно, – чуть ли не разочарованно процедил Женя, мягко опустившись на холодный стул, – а то чудиться всякое. Давно такого не было.

– Так что именно?

– Понимаешь… те тела с Бамбуя. Они будто бы шевелятся, издают звуки, стонут. Очень редко, но, знаешь ли, когда вокруг тишина, подобные проявления сопоставимы разве что с громом посреди ясного неба… И у всех есть один характерный предмет – это!

Женя, рассеянно демонстрирующий Денису перо ворона, выглядел очень усталым. Впервые он заговорил о своих видениях так откровенно, да еще и с такими подробностями.

Только сейчас Копылов обратил внимание, что урна для мусора рядом со столом для препарирования, действительно, помимо стандартных «отходов», содержала в себе несколько торчащих перьев разного ранжира.

– Просто тебе нужно отдохнуть, Жень, – поспешил успокоить товарища Копылов, удобно усаживаясь рядом, – возьми отпуск что ли?

– Да? А кто за меня работать будет? Мать Тереза? – патологоанатом, выкинув перо в урну, переключил внимание на мирские темы, вернувшись в прежнее, размеренное течение жизни…

Разговор тек и тек, пока не пришла, пора уходить. Больше ни Денис, ни Женя не касались странных тем, обсуждая насущные проблемы существования, скрашивая свое общение пародическими партиями в излюбленную игру.

Самая что ни на есть полноценная ночь, огорошила увлеченных собеседников своим неожиданным визитом, запустив в стылое помещение дуновение ледяного ветерка.

Денис встрепенулся и, спохватившись, уставился на часы:

– Ого! Полдвенадцатого! Мне давно пора домой. Даша ждет. И не звонила ни разу… а черт! – раздосадовано воскликнул Копылов, мельком взглянув на мобильное устройство, вынутое из кармана брюк.

Странным свойством старинного здания являлось почти полное отсутствие мобильной связи, перекрываемой толстыми, кирпичными стенами. Экран мобильного телефона показал уже восемь пропущенных, больше половины, которых приходилось на вызовы жены.

В отличие от простого, примитивного мобильного устройства патологоанатома, навороченный аппарат Копылова не смог пробиться сквозь все толщи перекрытий.

Денис сокрушенно подумал, что дома придется выслушать долгие и нужные нравоучения по поводу безответственного отношения к звонкам.

Наскоро опустошив последний стакан ледяного чая, Копылов взвился на ноги, торопливо направляясь к выходу.

–Женя! Тебя подбросить? – даже не оборачиваясь, спросил он друга, стараясь как можно скорее выйти на пространство улицы.

– Нет, Ден, у меня много работы. Рыжего хоронить завтра надо. А с ним я даже не возился.

– Тогда пока, Жень! Ты звони если что! – уходя, бросил стандартные слова прощания торопящийся Копылов, на секунду задержавшись у растворенных створок дверей.

– Хорошо! – врач легко махнул на прощание рукой и, сгорбившись, побрел в сторону рабочих столов.

Длинный, несуразный, сутулый и очень усталый мужчина, освещенный неживым, мертвым цветом ламп, удивительно гармонировал с данным местом, но при этом казался очень несчастным и одиноким.

«Надо чаще навещать его!» – подумал Денис, удобно усаживаясь в кресло автомобиля, – «а то не ровен час, вообще в себя уйдет и в свои странности»

Странности. Неожиданно это слово стало выпуклым и осязаемым. Был ли стон или это просто игра воображения? Денис не знал, да и не хотел знать, право слово. Своих забот хватало.

Один из пропущенных звонков перенаправил Копылова к уже знакомому адресату. Его тёзка – продавец, не смотря на поздний час, практически сразу ответил на звонок:

– Ты еще не передумал? – далекий и тихий голос, полный помех, но сохраняющий живость и вальяжность влился в уши вместо официального приветствия, – у нас все на мази? Мази?

– Все на мази, – с улыбкой согласился Денис со своим тезкой, понимая его волнение.

– Спасибо друг! Друг… я даже тебе приятный бонус оставлю в виде поленницы березовых дровишек! Думал продать, а потом подумал, что нужно же делать людям приятное! Приятное делать… Так что жду с утра возле своротки на Бамбуй, чтобы отправиться на осмотр! Я сегодня оттуда все, что нужно вывез, все, что не нужно оставил. Сам разберешься. Разберешься. – Воронцов был полон энтузиазма, видимо пребывая в грезах от предстоящих перспектив скорого переезда.

– Спасибо! Ладно, до завтра! – Денис отметил странную особенность собеседника по нескольку раз повторять последнее слово. В кафе за ним подобное не наблюдалось…

– До завтра! До завтра… – легко согласился на завершение разговора Воронцов, лишь в конце восстановив свою стандартную манеру вести диалоги.

Следующий звонок был адресован жене. Ожидая нагоняй, Денис весь сжался в кресле собственного внедорожника и не ошибся:

– Денис! Где, мать твою, тебя носит!? – Дарья как никогда была раздражена его долгим отсутствием, – Арины нет дома. Ее вообще нигде нет. Мы всех на уши поставили. Быстрее домой!

– Подожди, Даша, – новая информация не на шутку взволновала отца, – ты сама где?

– С Павлом Иннокентьевичем по городу ездим, опрашиваем прохожих по предполагаемому маршруту движения! Давай быстрей, присоединяйся к нам!

– Чёрт! – ругнулся Денис, выруливая с территории больницы. Мотор взревел, унося встревоженного отца в темноту, на поиски единственной дочери.